Судя по заявлениям наших пропагандистов, российское государство представляется очень ценной и при этом чрезвычайно хрупкой конструкцией, которая может быть разрушена чем угодно: борьбой с коррупцией, независимым контролем за выборами, митингами с требованиями отставки проворовавшихся или некомпетентных чиновников. Не берусь оценивать, насколько это так — начальству виднее. Но постоянно повторяемая в связи с этим мантра о «недопустимости разрушения государства», апеллирующая к ассоциативному ряду «Югославия—этнические чистки—горящие деревни—революционные матросы» вызывает некоторые сомнения.

Гибель Орды открыла дорогу для развития покоренным ханами народам и наверняка воспринималась как благо теми, кого Орда грабила. Уничтожение гитлеровского режима до сих пор отмечается во всей Европе, да и в самой Германии, как праздник. Распад СССР имел, разумеется, очень разные последствия, но некоторые из них были очевидно положительными.

Во-вторых, государство призвано обеспечивать благополучие и безопасность людей. Когда же государственная машина начинает работать на себя: на амбиции лидеров или на обогащение класса чиновников, рассматривая население как обузу или, в лучшем случае, как объект благотворительности, то смысл его существования и следовательно сохранения становится сомнительным.

Наше государство, конечно, не Третий рейх. Но принимаемые им решения все чаще выгодны не гражданам, а самому государству или тем, кто, подобно госкапиталистам и спецслужбам, фактически говорит: «Государство — это мы», обязуясь при этом защищать государство, т.е. себя от всех возможных угроз.

Милитаризация бюджета и снижение расходов на науку, образование и здравоохранение могли быть оправданными только, если бы страна находилась в состоянии войны, столь же страшной, как Великая Отечественная. Сегодня же, когда никто не собирается на нас нападать, такой бюджет лишь обеспечивает геополитические авантюры руководства и «подкармливает» генералитет и ВПК. Повседневная практика правоохранительных органов (содержащихся формально за счет налогоплательщиков), как и заявления их руководителей, свидетельствуют о том, что их целью является вовсе не безопасность этих самых налогоплательщиков, а наоборот — защита государства от законных требований людей. Разрастание государственного аппарата и высокие (даже объявляемые официально) доходы чиновников на фоне постоянных кампаний по сбору средств на лечение больным детям также демонстрируют подлинные приоритеты государственной власти. Вообще очень трудно назвать масштабное решение последних лет, которое действительно было в интересах населения или способствовало бы развитию страны.

воспринимая именно его как смертельную для себя опасность. В рамках этой подготовки — вовсе не только откровенно фарсовые законодательные инициативы отдельных одиозных персонажей, типа запрета кружевных трусиков. Вполне всерьез создаются новые карательные структуры, принимаются репрессивные законы, усиливается контроль за интернетом. Пока это чувствует на себе лишь меньшинство, но даже ЧК начинало с малого.

Отношения человека со своей страной безусловно определяются фактом рождения и прожитой жизнью. Отношения же с государством условны. Если оно не защищает, не лечит, не учит, не обеспечивает справедливости и возможностей для развития, если оно постоянно лжет и не желает реформироваться, поскольку любые разумные преобразования бьют по интересам класса чиновников, то оно не имеет права требовать не только самопожертвования, но и элементарной лояльности. И в этом случае «охране и обороне», как формулировал Устав внутренней службы, подлежит не государство, а то, ради чего оно и существует — интересы людей. И задача ответственных граждан в этой ситуации: поиск путей наименее болезненного восстановления государства, выгодных и удобных для его жителей.