С тех пор как Фриц Вальтер в 1954 году поднял над головой Кубок Жюля Римэ, Германия стала мировым брендом в футболе. И так продолжается до сих пор. Меняются тренеры и игроки, расцветка формы и мяча, схемы игры и гонорары футболистов, но не меняется положение сборной Германии в рейтингах ФИФА и немецкого футбола в мире.

Другие сборные то врываются в мировую элиту, то вываливаются из нее. Уругвай Хосе Педро Сеа был суперкомандой в конце двадцатых и начале тридцатых, когда выиграл три чемпионата Латинской Америки подряд, дважды Олимпийские игры и чемпионат мира. Но следующей великой сборной уругвайцам пришлось ждать семьдесят лет, когда появились Годин и Суарес. Венгрия с Пушкашом и Кочишем была великой командой в пятидесятые, но где теперь это величие? Голландия с Круифом и Гуллитом удивляла мир, но теперь с трудом пробивается на чемпионат мира. Даже Бразилия знает провалы 1966 (с Пеле) и 2014 (с Неймаром) годов. И только Германия стоит незыблемо и прочно, только немецкий футбол постоянно остается качественной вещью в быстротекущем времени событий, кризисов и перемен.

Сотни брендов пропали с того далекого 1954 года, когда Германия впервые стала чемпионом мира. Не только в футболе. Исчез бренд американского автопрома, с его роскошными «Крайслерами» и огромными «Доджами», исчез как мировое явление советский авиапром, производивший сотни Ту и Ил, ушел в историю британский рок-н-ролл Beatles и Kinks, еще раньше отошел в область преданий бренд великой русской литературы, нет больше в мире наладонников Palm, жестких дисков Maxtor, браузера Netscape, а немецкий футбол как бренд и как явление существует.

Потрясает непрерывность немецкого футбольного качества. Через десятилетия без единого разрыва тянутся эти нити. Зеелера в нападении сменил Герд Мюллер, за ним появились Феллер и Клинсман, потом Бирхоф и Клозе. После Оверата в центре поля появился Нетцер, потом Маттеус, потом Заммер, потом Озил и Кроос. Такая же прямая линия наследования ведет в центре защиты от Беккенбауэра через Штилике к Мертезакеру, а на краю от Брайтнера до Лама. Это удивительно, особенно если знать, какие мучения периодически испытывают другие сборные команды, обнаруживающие, что у них вдруг нет сильного левого защитника или качественного центрфорварда. Нет, потому что не вырос, нет, потому что на смену сильному поколению пришло слабое, нет, потому что появление классных игроков во многом стихийный процесс. Все это правда, но не про немцев.

У немцев сильные игроки мирового уровня почему-то вырастают всегда, при любой погоде, год за годом, десятилетие за десятилетием, поколение за поколением. Проблема тренера сборной ФРГ не в том, что у него нет игрока на определенную позицию, проблема в том, что их всегда много, всегда избыток, и нужен выбор. Слабых поколений в немецком футболе вот уже лет пятьдесят вообще не случается, все сильные. Как им это удается?

Мы знаем, что существуют фермы, где выращивают шампиньоны. И плантации, где выращивают тюльпаны. Но это грибы и цветы, с ними проще, чем с людьми. Немцы сумели превратить свою страну в одно огромное плодоносящее футбольное поле, где беспрерывно вырастают игроки мирового класса. Они вырастают, вырастают и навырастали до того, что на Кубок конфедераций этого года в России Йохи Лев привез то ли второй, то ли третий состав сборной Германии, и этот второй-третий состав оказывается не хуже первых составов чемпиона Европы Португалии и чемпиона Латинской Америки Чили.

Как такое может быть? Каким образом они этого достигли? Как сохраняют свое значение и силу, но при этом не окостеневают, а внутренне меняются? Все чисто футбольные ответы на эти вопросы не являются ответами. Количество и качество полей? Ну так с этим все в порядке и в других странах, где нет бренда мирового футбола. Тренерская школа? Испанские тренеры не хуже немецких, но испанский футбол поднялся только в последние десятилетия, а до этого был угрюмым неудачником на больших праздниках. Уровень жизни в стране? В Швеции он выше, в Дании тоже, но датчане парили и царили только при Элькьяере и братьях Лаудрупах, чтобы потом с вершины плавно опуститься в европейскую середину, где и пребывают. Нет ответа внутри футбола, ответ брезжит где-то за его границами, в области страноведения и социологии, философии и литературы.

Германия — единственная страна, которая так полно, так всеобъемлюще, до самых оснований, была взорвана во время войны. Взорваны и снесены были не только политические установления прошлых эпох, взорваны были основы немецкого сознания, все то, на чем веками основывался немецкий дух и на чем стояло государство Фридриха Великого и Бисмарка. Но дело не только в том, что Германию взорвали, дело в том, что после войны она смиренно и старательно взялась строить себя другой. Глубокую прививку против диктатуры, против насилия, против агрессии страна получила. Демократию дали им американцы, но как же серьезно они строили ее и сколько немецкой основательности вложили в дело. С честностью, присущей немецкому труду, они построили хорошо отлаженную демократию и качественную страну, в которой много качественных вещей: от партий и до прессы, от банковской системы до промышленности, от «Мерседесов» и до пива. И футбол тоже.

Качество игры немецкой сборной со временем не изменяется, изменяется сама игра. Сборная Зеелера и Беккенбауэра, Шнеллингера и Бригеля поражала своим силовым напором и тевтонской волей к победе. Это был фирменный стиль Германии — сражаться в безвыходных ситуациях до конца и забивать на последних минутах. В финале чемпионата мира 1954 Германия проигрывала Венгрии 0:2, забила в ответ три. В финале чемпионата мира 1974 проигрывали голландцам 0:1, забили в ответ два. Мы помним фигуру Вебера в сутолоке английской штрафной, когда он сравнивает счет на последней минуте мирового финала 1966 года, и не забыть белокурую голову Шнеллингера, стремительно мелькнувшую у итальянских ворот на последней минуте убийственного полуфинала 1970 года. Характер как из камня, лица как из саги о Нибелунгах — такой была сборная Германия. Характер остался, лица изменились.

Мультикультурная Германия создала свою новую сборную, в которой выходец из Ганы Боатенг соседствует с поляком Клозе и турками Озилом и Эмре Джаном. Квадратная немецкая сила ушла, ее сменили гибкие, переливчатые формы движения и игры. Но осталась, усовершенствовалась и вознеслась на немыслимую высоту искусства командная слаженность, когда все десять действуют как единое живое существо с одной волей. Командные маневры сборной Германии по захвату пространства при позиционных атаках или по преодолению времени в стремительных контратаках потрясают. Это уже не прежний немецкий силовой футбол, корнями уходивший в национальные предания о Барбароссе и легенды о Хагене фон Тронеге, в сказки братьев Гримм, в крепкую мораль средневековых цехов, в самоуважение бюргеров и прусскую дисциплину, это нечто совершенно новое, в чем выражает себя современный политкорректный и толерантный европейский человек, живущий в эпоху демократии, отсутствия границ и свободных цифровых коммуникаций.