Суд:Московский городской суд Статьи:ч. 6 ст. 290 УК («Получение должностным лицом лично или через посредника взятки») Обвиняемый: Никита Белых, бывший губернатор Кировской области Стадия:завершено предварительное следствие, избрание меры пресечения Грозит: лишение свободы на срок до 15 лет. Решение: продлено содержание под стражей до 24 сентября

24 июня исполнился ровно год со дня ареста бывшего губернатора Кировской области Никиты Белых, задержанного по подозрению в получении взятки

в 400 тысяч евро за действия в пользу взяткодателя и контролируемых им предприятий «Нововятский лыжный комбинат» и «Лесохозяйственная управляющая компания» (затем против Белых возбудили еще одно дело о взятке в 200 тысяч евро от бизнесмена Эдуарда Ларицкого). За три дня до годовщины ареста Мосгорсуд оставил Белых под стражей еще на три месяца.

Никиту Белых первыми увидели фоторепортеры, когда их перед началом запустили в зал для протокольной съемки. Бывший губернатор Кировской области выглядел нездоровым: бледный, с покрасневшими глазами, сильно похудевший. Впрочем, ничего удивительного: на процессе адвокаты еще раз озвучат несколько диагнозов, которые Белых поставили тюремные врачи. И об этом состоянии был в курсе следователь по делу Роман Мухачев, по инициативе которого и проводилось заседание.

Слушателей в зале было не так много: невеста экс-губернатора Екатерина Рейферт, брат Александр Белых, а также немногочисленные представители СМИ. Зал Мосгорсуда, приспособленный для ведения процессов с участием коллегии присяжных заседателей, выглядел пустовато.

Судья Андрей Расновский перед рассмотрением вопроса о мере пресечения неохотно пробегал глазами ходатайства от защитников Белых. Большую часть заворачивал, минимум удовлетворял. Так, приобщил к делу справку о перечислении 50 тысяч евро из личных средств Белых на счет кировского военно-исторического общества. «Нашего подзащитного судят, по сути, за то, что он осуществлял прямую деятельность в качестве губернатора — привлекал внебюджетные средства для финансирования бюджета региона», — объяснял адвокат Андрей Грохотов. Вслед за справкой на стол судьи легла налоговая декларация Белых, копии законов и устава Кировской области.

— Ну, законы и так находятся в открытом доступе, зачем же их приобщать… — сконфуженно говорил судья Расновский. Налоговая декларация и копии законов области были возвращены обратно. Схожая судьба постигла и жалобу Екатерины Рейферт в Басманный районный суд на следователя Мухачева, который неоднократно запрещал ей и Белых пожениться. Мотивировка — Рейферт проходит свидетелем по уголовному делу. «Как это связано — непонятно», — говорил Грохотов, напоминая, что Семейный кодекс подобных оснований для отказа в регистрации брака не предусматривает. «Мне в устном разговоре было обещано, что после следствия брак можно будет заключить, но это обещание так и не исполнено. Мы подавали несколько заявлений, но все впустую. Я считаю, что таким образом на меня оказывают давление», — оворил сам Белых, глядя на следователя Мухачева. Тот сидел, скрестив ноги, и нервно тряс коленями. На Белых он не взглянул ни разу.

Судья Расновский решил, что «жалобу Басманному районному суду рассмотрит Басманный районный суд», и приобщил к делу лишь документы Рейферт о праве собственности и аренды квартир в Москве и Владимире, показывающие, что Белых есть где отбывать домашний арест до конца следствия.

Еще защита принесла в суд справку о состоянии здоровья Белых в настоящее время, показывающую, что с момента ареста здоровье подследственного резко ухудшилось. Сахарный диабет, постоянные головные боли, давление, проблемы с суставами. Кроме того, весной ему диагностировали энцефалопатию второй степени — органическое заболевание, при котором нарушаются мозговые ткани, что приводит к нарушениям функций головного мозга. Ранее Белых на некоторое время перевели в больницу при «Матросской тишине». Но, по словам адвоката, там ему только провели обследование и поставили диагнозы. Новую справку судья Расновский приобщать не стал, посчитав, что достаточно уже имеющейся, хоть и менее детальной.

Белых старался держаться бодро, активно реагировал на происходящее, пытаясь опровергнуть доводы следствия о «необходимости» продления стражи. А «необходимость» в изложении следователя Мухачева была стандартная: Белых еще не до конца ознакомился с делом (словно под домашним арестом это делать нельзя), «может скрыться» (каким образом, не сообщалось. Его загранпаспорт все равно изъят) и «оказать давление на свидетелей», с показаниями которых он ознакомился (а допрошено, по данным Мухачева, более 200 человек), в том числе тех, кто заявил о его виновности, и тех, кто «находился в его служебной зависимости» (среди них — бывший и. о. министра экономического развития Кировской области Сергей Толстобров).

— Ваша честь, уже пятое судебное заседание подряд мы слышим одно и то же, — заметил из «аквариума» Белых. — Предыдущие ходатайства о продлении ареста были написаны в тех же выражениях и даже с теми же грамматическими ошибками. То есть следствие совсем не утруждает себя приводить объяснения в пользу исключительной меры пресечения.

Экс-губернатор, который по-прежнему отрицает свою вину, выражал недоумение, каким образом он может повлиять на следствие и угрожать свидетелям. «Свидетель Ларицкий (бывший владелец Нововятского лыжного комбината (НЛК), ключевой свидетель обвинения — прим. ред.) сам под следствием, на Зудхаймера (нынешний владелец НЛК, гражданин Германии — прим. ред.) я не могу повлиять — на каких же свидетелей я могу оказать давление? Да я, как никто другой, заинтересован в поддержке следствия! — разводил руками Белых. Судья слушал, откинувшись на спинку кресла.

Белых жаловался на то, что с начала ознакомления с материалами дела адвокаты смогли его навестить в «Лефортово» лишь три раза — из-за очередей в СИЗО. «Мое нахождение под арестом, наоборот, следствию только препятствует». В том, чтобы закончить ознакомление с делом непременно в СИЗО, Белых не видел необходимости: «В половине томов только нормативные документы. Из сорока пяти томов дела тридцать девять я уже прочел».

Защита подчеркивала: предварительное следствие завершено, содержание под стражей свыше года не требуется, тем более заболевания Белых прогрессируют. Просили отпустить под домашний арест либо залог в 20 миллионов рублей.

Адвокат Марина Ярош заметила, что продлевать арест исключительно ради того, чтобы защита ознакомилась с материалами дела, запрещает Постановление Пленума Верховного суда «Об избрании меры пресечения». Кроме того, при продлении ареста сроком больше чем на 12 месяцев требуется санкция председателя СКР, а следователь Мухачев такой документ от Александра Бастрыкина не представил. Впрочем, судья и не спрашивал.

В совещательной комнате судья провел больше двух часов, после чего вышел с определением, в обоснование ареста процитировал предложение из того самого постановления Пленума Верховного суда, на которое ссылалась защита, правда, в другом ключе: «Ограничения прав и свобод могут быть оправданы публичными интересами, если такие ограничения отвечают требованиям справедливости». Что это за «публичные интересы» и каким «требованиям справедливости» они отвечают в случае человека, обвиняемого в ненасильственном преступлении и страдающего тяжелыми хроническими заболеваниями, Расновский не разъяснил.

— Продлить меру пресечения в виде содержания под стражей до 24 сентября 2017 года включительно, — постановил судья. Белых выслушал определение спокойно. После заседания он стал совещаться с адвокатами. К «аквариуму» попыталась приблизиться Екатерина Рейферт, но один из приставов показал ей рукой на выход, сопроводив это словами: «Девушка, заседание окончено».

Позже Рейферт написала на своей странице в Facebook, что решение суда будет обжаловано. «И у нас все обязательно будет хорошо», — добавила она.

Сергей Лебеденко, для «Новой»