Всего Усманов требовал опровержения Навальным 12 публикаций. Политик и его защита настаивали на том, что эти требования не подлежат удовлетворению, но при этом почему-то просили суд истребовать документы, подтверждающие изложенные в расследованиях факты, не предоставив ни их копии, ни каких-либо иных доказательств существования необходимых бумаг.
На самом первом заседании, напомним, Навальный и его юристы ходатайствовали о допросе премьера Медведева, председателя наблюдательного совета предположительно связанного с ним фонда «Дар» Ильи Елисеева, директора «Соцгоспроекта» и одногруппника премьера Алексея Четверткова, учредителя фонда Владимира Головачева, бывшего замминистра Владимира Милова, а также вице-премьера Игоря Шувалова. Все эти лица, поясняли в ФБК, могли бы рассказать о том, как проходила сделка по передаче «Соцгоспроекту» «дворца на Рублевке», который принадлежал Усманову.
Судья Марина Васина отказала в вызове всех свидетелей, в том числе экс-посла Великобритании в Узбекистане Крейга Мюррея, который писал о возможных судимостях бизнесмена. Впрочем, отказали и представителям Усманова — его адвокат Генрих Падва просил вызвать гендиректора «Коммерсанта» Владимира Желонкина и главреда издания Сергея Яковлева.
Падва отрицал вообще все данные, изложенные в расследовании Навального: по утверждению адвоката, фактов цензуры в «Коммерсанте» не было, Усманов исправно платит налоги в российский бюджет (справка из налоговой была предоставлена), а все его сделки, в том числе по «обмену» участками в селе Знаменское, абсолютно прозрачны. Ну и, наконец, представители миллиардера напоминали, что Верховный суд Узбекистана реабилитировал Усманова, признав, что дело было сфабриковано. При этом обвинялся тот не в изнасиловании, а в мошенничестве, подчеркивал Падва.
Что касается ответчика, то он как раз просил приобщить к делу статьи «Коммерсанта», якобы, по данным ФБК, вызвавшие недовольство Усманова-цензора, видеоинтервью Березовского о «нелегальной коррупционной металлургической империи» и просмотреть собственно фильм «Он вам не Димон». Во всем последовал отказ, о чем красноречиво рассказывал после заседания сам Навальный.
Впрочем, несмотря на то что состязательность в части процесса была нарушена, невозможно не признать: Навальный к самому процессу был как-то не очень готов — в узкоюридическом смысле. Ведь по делам о защите чести и достоинства именно ответчики (а не суд и не истцы) обязаны доказывать, что публиковали сведения, имея на руках серьезные доказательства еще до суда. Это предписывает Гражданский кодекс. Однако Навальный, например, на вопрос о том, чем он может подтвердить тот факт, что Алишер Усманов связан с Игорем Шуваловым, ответил: «Сязь Шувалова и Усманова — это не мое расследование, а публикации западных СМИ». Или на вопрос о том, есть ли доказательства, что на момент «незаконной передачи земельного участка» сокурсник Медведева Алексей Четвертков был гендиректором соответствующего фонда, Навальный ответил отрицательно.
Да, у ФБК была копия выписки из Росреестра, на что тот же Генрих Падва резонно заметил: факт сделки никто не оспаривает.
На этот процесс, занявший всего два дня, в качестве зрителей приходили юристы и адвокаты со стороны — специально посмотреть и послушать. Вслух удивлялись: почему юристы Навального сами не сделали элементарные адвокатские запросы и не истребовали документы. «Леша, ты чего, ты же юрист!» — доносилось из зала.
В ответ представители ФБК заявляли адвокатам Усманова: «Даже если вы добьетесь решения в свою пользу, никто ему не поверит». Сам Алексей Навальный после заседания заявил, что не собирается удалять ролик, выполняя решение суда, и призвал своих сторонников «еще сильнее бороться с системой».
Сергей Лебеденко, Юлия Счастливцева, специально для «Новой»
