Люблю архаику. Она Подспудной прелести полна — Не то что полный всяких скверн Неуправляемый модерн.

Люблю восточного царька С его наследием ЦК, С его манерами ЧК И с интонацией з/к.

Он может быть кавказский князь, А может — азиатский хан, Но в нем пленительно нашлась Блатная нега древних стран.

О архаический язык, При всех различиях един! «Какой шашлык, какой машлык? Какой павлин, какой мавлин?!»

Он так ленив, но так суров, Как шелковый китайский путь — Как будто окунулся в плов… Или в баланду, но не суть.

Ты говоришь ему, что гей С ориентацией своей Сидит во внутренней тюрьме И повреждается в уме, —

А он в ответ тебе, что гей Не стоит общества людей, Что во владениях его Исчезло это меньшинство,

Что ты хулитель и шайтан, А он спаситель и титан — Он всех на вертеле вертел, А на тебя плевать хотел.

Люблю архаику! Она Вождю верховному верна, Она всегда на стороне Того, кто верен старине.

Она не спросит вас, дика ль Иль современна вертикаль: Ползет вокруг нее плющом — И не жалеет ни о чем.

Аллах исправно ей дает Бюджеты, лодку, самолет, Авторитет и арсенал, И белый нал, и черный нал;

А ты, творящий беспредел, Ты, интернетный дикобраз*, — Ты меньше суток отсидел, Но уголовник ты из нас.

Ты не работает, но ест, Не создает рабочих мест, Мы вас на вертеле вертел, А на тебя плевать хотел.

Люблю архаику! Но в ней Всегда заметен слой второй: Ты можешь быть совсем не гей, И даже можешь быть герой,

Ты можешь быть отец и мать, Умелец боя и труда, — Но под контролем удержать Ее не сможешь никогда.

Ее бездонная лохань Тебя всегда готова съесть, И глядь — уж ты ей платишь дань И отдаешь, по сути, честь.

Так, пресмыкаясь на полу, Она сожрет твою страну — Уж не она в твоем тылу, Уже ты сам в ее плену!

Ты поглядишь на календарь — Листы безмолвны и пусты; Ты громко спросишь — кто тут царь? И на стене прочтешь: не ты.

Есть тайный час, и тихий смех, И Бог, что взвешивает всех: Он вас на вертеле вертел, А на тебя плевать хотел.