Первопроходцем не обязательно должен быть мужчина с бородой, который гибнет на лыжах среди полярных торосов, чтобы лучше понять мир. Подвиг познания может совершить, например, Наталья Климишина из Челябинска. Вот она спасает свою дочь Катю Климишину. У девочки редкое заболевание — атипичный гемолитико-уремический синдром. Открывается картина холодной непостижимости мира: чтобы Катя жила, на всю жизнь ее нужно обеспечить лекарством, которое, во-первых, не сертифицировано в России, а во-вторых, месячный курс которого — два крохотных флакончика — обойдется в 600 с лишним тысяч рублей.

Пока Катя подключена к искусственной почке, мать берется пройти путь первооткрывателя запрещенных сущностей. Она собирается сделать немыслимое дело, к ней присоединяются люди, Русфонд, суды, а потом и целое государство. Ребенок спасен, и теперь мы просто разговариваем о том, где проходят границы возможностей человека и как их нарушать:

«Я из Челябинска. Я здесь выросла, здесь родилась, здесь мои родители. Окончила университет по специальности «менеджмент в социальной сфере». Ну и до детей, до семьи работала во Дворце спорта методистом.

С мужем мы познакомились в гостях у общих знакомых. Он обычный простой деревенский парень. Начали встречаться, и все это вылилось в дальнейшее — в семью. Сначала у нас родилась Катя, потом Лиза. Катя заболела в полтора года, после прививки от полиомиелита. Буквально на второй день ей стало плохо. Вызвали врача. Посмотрели ее, сказали, что организм обезвожен, надо пить побольше жидкости. Потом, когда выяснилось, что у нас аГУС (атипичный гемолитико-уремический синдром), стало ясно, что почки приняли на себя дополнительный удар и начали отказывать. Тут никто не мог понять, что с ней происходит. Сначала острая почечная недостаточность. Потом взяли кровь на биохимию, поставили диагноз ГУС. Но обычно ГУС — это как инфекция, это вылечивается. А у нас он оказался атипичный, то есть орфанное (редкое) неизлечимое заболевание.

Почки отказали — жидкость они не выводят. Началась интоксикация, мог начаться отек легких, мозга. В Челябинске не оказалось детского диализа, нас отправили в Москву. Прилетели, сразу же подключили к гемодиализу, спасли. А потом начался перитонеальный диализ, то есть фактически заработала искусственная почка. Почти сразу же стало известно про этот американский препарат — солирис. Надежда на него была такая, что ребенка удастся снять с диализа и почки будут работать самостоятельно.

До Кати вообще никто в России препарат солирис не получал, он даже не был здесь официально зарегистрирован. Раз препарат не зарегистрирован, мы его не сможем привезти сюда. Ну а второе — стоимость. Один маленький флакончик стоил 320 тысяч рублей. Для начала терапии на первый месяц нужны были сразу четыре дозы, а потом — по две капельницы в месяц.

Мы получили заключение врачей-специалистов по болезням почек. Они написали письма — на имя губернатора Челябинской области и министра здравоохранения. В соответствии с законом жизненно необходимые препараты должны предоставляться больным, даже если препараты эти не зарегистрированы.

Началось испытание письмами. Письма ходили по кругу. Я ходила каждый день в министерство. Мне говорили: ну давайте мы вам разовую помощь окажем — тысяч шестьсот. Я говорила: нам этого хватит только на два флакона. Мне отвечали: годовой курс — десять миллионов рублей на одного ребенка! Откуда?!

Восемь месяцев продолжалась эта история в Челябинске, все это время Катя лежала в больнице в Москве, подключенная к искусственной почке. Я начала собирать деньги на лекарство. Открыли мы группы в соцсетях, выложили документы, фотографии. За месяц собрали больше двух миллионов рублей. В какой-то момент нам посоветовали обратиться за помощью в Русфонд. Мы сами не ожидали, что так получится. Началась эта история в феврале, а к лету смогли купить уже десять флаконов. Причем из-за того, что мы начали эти закупки, поставщики смогли ускорить процесс официальной регистрации лекарства в России.

Но эффект стал понятен после первой капельницы. Катя ожила, начали улучшаться анализы. И самое главное — понемногу запустились почки. В июле мы начали терапию, а к октябрю врачи решили отключить нас от аппарата.

Это была первая большая победа. Вторая победа — после официальной регистрации препарата мы смогли подать в суд. Суд обязал Минздрав закупить для Кати лекарство. Минздрав приобрел его сразу на целый год и продолжает закупать.

Уже четыре с половиной года мы живем на этом препарате. Сейчас Катя в полной ремиссии, все полностью стабилизировалось. Конечно, если ребенок заболел такой болезнью, это огромный стресс для всей семьи. Невозможно себе представить, как быть, — ведь теперь все зависит от этой болезни. Но настоящий выход один: не болезнь, а жизнь. И если есть хоть какой-нибудь, любой способ выбрать именно жизнь, нужно только ее и выбирать».

Для тех, кто впервые знакомится с деятельностью Русфонда

Благотворительный фонд Русфонд (Российский фонд помощи) создан осенью 1996 года для помощи авторам отчаянных писем в «Коммерсантъ». Решив помочь, вы сами выбираете на rusfond.ru способ пожертвования. За эти годы частные лица и компании пожертвовали в Русфонд 9,702 млрд руб. В 2017 году (на 11 мая 2017) собрано 632 209 752 руб., помощь получили 860 детей, протипировано 2960 потенциальных доноров костного мозга для Национального регистра. С начала проекта Русфонда в «Новой газете» (с 25.02.2016) 4218 читателей «Новой газеты» помогли (на 11.05.2017) 52 детям на 290 717 руб.

Нужна помощь

Маша Белолипецкая, 2 года, врожденный порок сердца, спасет эндоваскулярная операция, требуется окклюдер

227 850 руб.

Еще во время беременности врачи заподозрили, что у дочки порок сердца. Маша родилась в срок, ее тут же забрали в реанимацию. Оказалось, что у Маши сочетание сразу двух сложных пороков сердца. Могла помочь только радикальная операция, но нужно было ждать, пока Маша подрастет и наберет вес. Мы регулярно привозили дочку в ДГКБ №13 имени Филатова на обследования, и прошлой осенью врачи приняли решение оперировать. В общей сложности Маша перенесла три операции на открытом сердце. Надеялись, что самое страшное позади. Но месяц назад Маша впала в странное состояние: проспала трое суток, просыпаясь, только чтобы попить. Кардиологи из Филатовской больницы сказали, чтобы мы срочно привозили ее на обследование. Оказалось, что оставшееся после операции небольшое отверстие в межжелудочковой перегородке увеличилось. Врачи сказали, что нужна срочная операция на сердце, ее проведут щадящим способом — через сосуды. Операцию сделают бесплатно, но окклюдер — имплант, которым закроют дефект, — мы должны приобрести. А у нашей семьи нет таких денег. Просим о помощи.

Василиса Белолипецкая, мама Маши, Москва

Помочь Маше Белолипецкой

Реквизиты для помощи

Благотворительный фонд Русфонд ИНН 7743089883 КПП774301001 Р/с40703810700001449489 в АО «Райффайзенбанк», г. Москва К/с 30101810200000000700 БИК 044525700

Назначение платежа: организация лечения, фамилия и имя ребенка (НДС не облагается). Возможны переводы с кредитных карт, электронной наличностью. Вы можете также помочь детям, пожертвовав через приложение для iPhone: rusfond.ru/app, или сделав SMS-пожертвование, отправив слово ФОНД (FOND) на номер 5542. Стоимость сообщения 75 рублей. Абонентам МТС и Теле2 нужно подтверждать отправку SMS.

Адрес фонда: 125315, г. Москва, а/я 110; rusfond.ru e-mail: [email protected] Телефон8 800 250-75-25 (звонок по России бесплатный, благотворительная линия от МТС), факс 8 495 926-35-63 с 10.00 до 20.00