Некоммерческие фонды «Дар», «Градислава», «Соцгоспроект», и Фонд поддержки зимних олимпийских видов опубликовали короткие отчеты на сайте Министерства юстиции. В документах содержатся данные о суммах трат. Например, «Дар» за 2016 год потратил 1,5 миллиарда рублей. Источники финансирования организаций не детализируются. Сейчас страница сайта Минюста с отчетами НКО недоступна, а страница раздела об НКО гласит: «В связи с активными загрузками отчётов, возможны перебои в работе сайта».

Напомним, после публикации расследования Фонда борьбы с коррупцией, посвященной предполагаемым активам Дмитрия Медведева, корреспондент «Новой» попыталась связаться с фондами, ассоциированными с премьер-министром. Несмотря на то, что работа НКО должна иметь социально-ориентированной характер, мы столкнулись с невозможностью получить доступ к их финансовой отчетности и информации об организациях в целом.

О проблемах, связанных с прозрачностью деятельности НКО, и использовании благотворительных фондов в коррупционных схемах рассказывает Анастасия Иволга, администратор проекта «Информационная прозрачность и подотчетность российских некоммерческих организаций» российского отделения Transparency International.

— Что законодательство говорит об обязательной отчетности НКО?

Согласно федеральному закону № 7 «О некоммерческих организациях», НКО должны подавать в Минюст отчетность по трем формам, которые подразумевают информацию о расходовании денежных средств, о деятельности фонда и об иностранном финансировании. Помимо этого, они также должны подавать данные о располагаемом ими имуществе. Проблема заключается в том, что данный закон не предусматривают форм такой отчетности и последствий, которые фонды понесут в случае невыполнения своих обязательств.

По факту НКО подают только отчеты о расходовании денежных средств. В том случае, если на счет некоммерческой организации поступило денежных средств или имущества в размере трех миллионов и больше, или любые денежные средства поступили от иностранных граждан или граждан без гражданства, НКО обязаны подавать такую отчетность. Если же НКО не потратила ни копейки даже при финансировании в размере миллиарда рублей, она может подать отчетность, в которой отмечены только статьи доходов без указания конкретных сумм.

— Вы упомянули о том, что Министерство юстиции должно публиковать отчеты НКО. Однако, в марте ведомство удалило архивы отчетов некоммерческих организаций со своего портала.

Еще в 2010 году Минюст принял приказ, согласно которому НКО обязаны публиковать свою отчетность. По сути, НКО могут передать ее в СМИ, либо разместить в Интернете на своем сайте, либо опубликовать на специально разработанном в 2010 году портале Минюста. До сих пор многие НКО подают отчетность в Минюст в бумажном виде.

Теоретически, эти организации могут опустить момент публичного представления своей отчетности по причине того, что на законодательном уровне не прописано никакого наказания. Более того, некоммерческая организация может опубликовать свою отчетность в никому не известном региональном печатном СМИ с тиражом в тысячу экземпляров. Разумеется, вся эта информация может потеряться. Но в соответствии с приказом, который был принят в 2010 году, отчеты НКО должны храниться в открытом доступе — неважно, в интернете или в бумажном СМИ или на портале Минюста — не менее года. То есть, после истечения срока в один год Минюст имеет абсолютное право удалить эту отчетность.

— Transparency International мониторит ситуацию с деятельностью НКО. Фиксировались ли вами случаи мошенничества со стороны некоммерческих организаций?

— Опять же, это очень сложно. Мы можем заподозрить НКО в каких-то коррупционных схемах только в том случае, когда мы видим какие-то необычные суммы на ее балансе. Баланс НКО можно узнать через различные агрегаторы, занимающиеся сбором данных, — Контур-фокус или СПАРК. Также можно запросить баланс организации в Росстате. Но проблема в том, что некоммерческие организации настолько непубличны, что узнать о связи какой-либо НКО с конкретным человеком достаточно сложно. Это скорее процесс поиска и вопрос удачи.

Не имея данных о каких-то входных моментах — информации о человеке, на которого зарегистрирован фонд, или невероятном балансе некоммерческой организации на Контур-фокусе, мы не можем начать исследование. Уверена, что такой формат хранения незаконно нажитых активов наверняка более распространён (посредством НКО — Ред). В реальности же сложно найти те организации, которые хранят эти архивы, и за которыми стоят некие публичные должностные лица.

— А сами граждане могут подать запрос в Министерство юстиции?

— Теоретически, да. Они могут это сделать, воспользовавшись федеральным законом «Об обеспечении доступа к информации». Согласно этому закону все ведомства должны раскрывать данные, которыми они обладают. Но проблема заключается в том, что столкнувшись с ситуацией фондов, упомянутых в расследовании ФБК, Минюст перевел стрелки на сами некоммерческие организации. Формально, Министерство подтвердило предоставление данных в срок.

Наталия Перепелкина — специально для «Новой»