Итоги «Золотой маски»-2017: Между «Русским романом» и «Колиным сочинением»

Прежде того — ​эксперты двух советов, драматического и музыкального, отсмотрели 936 премьер сезона по всей России — ​от Балтики до Тихого океана. В 2017 году впервые в таком масштабе прошла очень важная всероссийская программа «Золотая маска в кино»: балет «Ромео и Джульетту» в постановке Вячеслава Самодурова (Екатеринбургская опера), «Жизнь и судьбу» Льва Додина, «Грозу» Андрея Могучего и «Войну и мир» Петра Фоменко увидели в прямой кинотрансляции жители 60 городов страны.

При открытии премиальной церемонии зал Театра Станиславского и Немировича-Данченко встал — ​в память Георгия Георгиевича Тараторкина, бессменного президента «Золотой маски». Большой актер и благородный человек, Георгий Тараторкин ушел из жизни 4 февраля 2017 года.

Закрытие «Маски» традиционно начинается с премий в самом неустоявшемся (несмотря на постоянные усилия по развитию оного) жанре российского театра — ​оперетта и мюзикл. «Лучшим спектаклем» жюри назвало мюзикл Романа Феодори «Биндюжник и король» по мотивам «Одесских рассказов» Бабеля (Театр юного зрителя, Красноярск). Лучший спектакль в жанре «Современный танец» — ​«Все пути ведут на север» «Балета Москва» (хореограф — ​Карин Поньес, на музыку Давида Монсо (оба — ​Франция). Спецприз жюри получил спектакль «The Маруся» — ​перформанс хореографа Александра Андрияшкина, артистическое соло PR-менеджера танцевальной компании «Диалог Данс» Маруси Сокольниковой (и это третья «Маска» молодой труппы современного танца из Костромы!).

Лучшим спектаклем в балете жюри признало «Ромео и Джульетту» Вячеслава Самодурова и Екатеринбургского театра оперы и балета («Маску» балетного солиста получил Игорь Булыцын — ​Меркуцио в этой постановке). Но 2017 год несколько нарушил уже привычную тенденцию — ​не все оперные и балетные «Маски» достались театрам Урала и Сибири. Двумя премиями отмечен спектакль Мариинского театра «Скрипичный концерт № 2» на музыку Сергея Прокофьева: «женскую» балетную «Маску»-2017 получила Виктория Терешкина, премию в номинации «Лучший хореограф» — ​Антон Пимонов.

Солист Мариинского балета с 1999 го­да, Пимонов представил свою первую оригинальную постановку в 2013-м. За неполных 4 года в репертуар театра вошли 7 его работ.

Три «Маски»-2017 получила «Травиата» Боба Уилсона в Пермском театре оперы и балета: награждена за партию Виолетты Надежда Павлова, восходящая звезда театра (вторая Надежда Павлова на пермской сцене — ​на сей раз не балетная, а оперная), «дирижерскую» «Маску» получил Теодор Курентзис («уральский афинянин» вышел на сцену не во фраке, а в рокерской косухе — ​и обратился к партеру со словами: «Христос Воскресе!», а зал довольно дружно ответил). Наконец, «Маску» художника по свету получил сам постановщик — ​крупнейший режиссер и сценический дизайнер нашего времени Роберт Уилсон (США).

Лучшим солистом признан Липарит Аветисян — ​Шевалье де Грие в «Манон» Театра Станиславского и Немировича-Данченко. Лучшим оперным спектаклем сезона — ​«Роделинда» Большого театра на музыку Г.Ф. Генделя, а лучшим оперным режиссером — ​ее постановщик Ричард Джонс (Великобритания). Российская «Маска»-2017 пополнила очень длинный список профессиональных наград Джонса (только премий Лоуренса Оливье в этом списке — ​7).

В «Маске»-2017 вновь появилась «блуждающая» номинация композитора. По оценкам многих профессионалов театра, оригинальных новых партитур на российской сцене становится все больше: поток не иссякает, и номинации явно суждено стать постоянной. «Маску»-2017 получил Эдуард Артемьев за мюзикл «Преступление и наказание» (Театр мюзикла, Москва). Среди номинантов был Георгий Фиртич с синтетической, сотканной из романсовой, кабаретной, песенной, маршевой, пронзительной оркестровой стихии партитурой спектакля Георгия Тростянецкого «Белый. Петербург» (Театр музкомедии, Санкт-Петербург) — ​не инсценировкой романа «Петербург», но вольной фантазией о невской столице в 1905 году (достаточно сказать, что многострадальная императорская чета у Тростянецкого поет у рампы дуэтом романс «Девушка пела в церковном хоре…»). Среди номинантов был и Алексей Сергунин с оперой «Доктор Гааз», поставленной «Геликоном». И Александр Маноцков — ​с минималистской и языческой виртуозной «Снегурочкой» (театр «Старый дом», Новосибирск). Маноцков, главный культурный герой спектакля, «Маску»-2017 не получил — ​но «Снегурочка» награждена в номинации «Эксперимент».

Маску сценографа в музыкальном театре получила Этель Йошпа — ​ученица Дмитрия Крымова, выпускница РАТИ 2008 года (за работу над «Саломеей» Рихарда Штрауса в «Новой опере»). Маску сценографа в драме получил режиссер Николай Рощин — ​за художественное оформление своего спектакля «Ворон» в Александринском театре. (Сказка Гоцци у Рощина великолепна и предельно мрачна: корабль принца Дженнаро украшен черепами не подошедших ему невест, арапка Смеральдина заливает сцену клюквенной кровью. А в темно-синем небе плывут великолепные и страшные арт-объекты, похожие на армаду звездных войн, готовую к высадке на Землю.)

Лучшим спектаклем в Театре кукол признан в 2017-м особый проект: спектакль Яны Туминой «Колино сочинение» (Продюсерский центр «КонтАрт», Петербург). В основе — ​книга художника Сергея Голышева о его сыне, особом мальчике Коле. И стихи самого Коли (сейчас ему 12 лет, он был на церемонии вручения «Маски» — ​и радовался вместе с режиссером и актерами Анной Сомкиной и Александром Балсановым («актерская» маска у кукольников тоже отошла спектаклю «Колино сочинение»). Нежный и печальный мир путешествия на электричке поэта Коли и выдуманной им девочки Вари ​стал одним из самых человечных спектаклей «Маски»-2017.

Новая номинация в «Маске»-2017 — ​«Драматург». Сие кажется глубоко верным — ​и давно назревшим. Здесь в конкурсе были три спектакля по новым пьесам, написанным на русском. «Саша, вынеси мусор» Натальи Ворожбит (поставил пьесу Виктор Рыжаков в Центре Мейерхольда) — ​лаконичная и трагическая киевская хроника наших дней, долгий разговор жены с тенью погибшего «в зоне АТО» украинского офицера. О том, в частности, как советский лейтенант переживает распад и закруты 1990-х, как становится патриотом новой страны, возникшей при распаде империи. Включение пьесы в конкурс кое-что говорит о достоинстве и профессиональной независимости российской национальной театральной премии 2017 года.

В номинации было и «Мирение. Телеутские новеллы» Вячеслава Дурнен­кова и Марии Зелинской — ​документальный рассказ потомков маленького сибирского народа, которые прошли вместе со всеми XX век: плавильный котел единой школы, великих строек и вагонзаков.

Но получил первую «Маску» драматурга Марюс Ивашкявичус — ​за пьесу «Русский роман», основу спектакля Миндаугаса Карбаускиса и Театра Маяковского о Толстом. (В интервью «Новой» Ивашкявичус говорил о сути пьесы: «У Толстого, как и у Левина в романе, семья рождалась после катастрофы. Катастрофы сиротства. Они оба отчасти чувствовали себя в молодости как единственный человек, выживший после кораблекрушения. И вот —​этот человек опять создает огромную семью». И далее — ​о том, как яснополянская идиллия, выстроенная твердой рукой гения, столкнулась с реальностью.)

«Маску»-2017 за роль Софьи Андреевны в «Русском романе» получила Евгения Симонова. «Русский роман» награжден и как лучший спектакль большой формы. Мужскую актерскую «Маску»-2017 получил Данила Козловский — ​Гамлет в спектакле Льва Додина.

Лучшим спектаклем малой формы признан «Магадан/Кабаре» Юрия Погребничко и театра «Около дома Станиславского» — ​новая часть театрального гипертекста о руинах русского XX века, простреленная в упор (как всегда в театре «Около») вагонным и уличным мелосом, дрожащими обрывками романсов, тусклым светом железнодорожных фонарей, шинельной сыростью.

Погребничко, к слову, получил «Маску» впервые с 2003 года. (Особенно обидно за театр и актрису Лилию Загорскую было в 2012-м, когда без наград остался поразительный, разрывающий сердце всякому ветерану и инвалиду Страны Советов спектакль «Оккупация — ​милое дело!».) Но… именно в драматическом конкурсе «Маски»-2017 (как бывает и каждый год) закипели страсти: так много прекрасных работ были номинированы, что за некоторые ныне обидно (а «Маска» — ​одна).

Спецприз жюри за актерский ансамбль получили «Три сестры» Тимофея Кулябина (театр «Красный факел», Новосибирск): лучшая на сегодня работа режиссера, пронзительный Чехов на языке демонов глухонемых (здесь говорят жестами, а текст пьесы ползет по видеоэкранам), страшный Чехов, персонажи которого сбросили последний мундир, последний корсет — ​ясную и вменяемую русскую речь, а чувствуют и говорят стоном, мычанием, корчами белой горячки.

Второй спецприз драматического жюри отошел к актерам Александринского театра, играющим «По ту сторону занавеса» Андрия Жолдака. И это «Три сестры» — ​ирреальные, тонко подсвеченные, полные инопланетного ветра и шума волн холодного приполярного моря. Здесь души сестер Прозоровых и присных носятся в космосе (похоже, после гибели нашей планеты), подтверждая бессмертие слова, записанного по старой орфографии в 1900 году. И «Три сестры» Кулябина, и «По ту сторону занавеса» Жолдака могли бы претендовать и на главные «Маски».

В списках номинантов (28 режиссеров вошли в него в 2017 году — ​и как жюри выбирать между ними?!) остались и такие достойные работы прошлого сезона, как «Дядя Ваня» Михаила Бычкова (Камерный театр, Воронеж), «Кира Георгиевна» Сергея Женовача, «Последнее свидание в Венеции» Дмитрия Крымова с Александром Филиппенко, благородные «Записки юного врача» Григория Козлова (театр «Мастерская», Петербург), эффектнейший «Корабль дураков» Дениса Бокурадзе (театр-студия «Грань», Новокуйбышевск).

«Режиссерскую» «Маску»-2017 получил Андрей Могучий. Его «Гроза» (БДТ им. Товстоногова) — ​точно площадная игра на ширме одетых в черное (лишь Катерина в алом) вечных кукол, типажей русского народного театра со всеми его лютыми смертоубийственными драмами. Мощная визуальность раннего театра Могучего и классическая традиция БДТ нашли новый синтез. На «Маску» могла бы по праву претендовать и сценография Веры Мартыновой к спектаклю — ​черный, как френч юного минималиста, город Калинов, прошитый серебряными молниями Божьего гнева, оттененный столпами бледного света: то ли фонари играют на дебаркадерах и пристанях Волги, то ли сходят и возносятся любимые Катериной ангелы…

«Золотая маска» (как и огромное число культурных и издательских институций России) основана в начале 1990-х. К концу текущего десятилетия, когда пройдет весь вал «четвертьвековых» юбилеев, мы сможем оценить, сколько героических проектов породило «лихое время». Как отчаянно сражались за эти проекты их основатели. Сколько несущих конструкций современного культурного процесса РФ созданы тогда — ​и выжили, развились, окрепли вопреки ветру времени.

Но «Маска» и в этом длинном ряду — ​из важнейших инициатив. Фестиваль и премия стали институтом поиска, отбора, выставления пред глаза профессионального сообщества (а года через два-три — ​и «широкого зрителя») новых театральных имен. Стоило бы написать об этом отдельно, перечислив первые успехи Мариинского балета и Новосибирской оперы, дирижера Курентзиса и хореографа Багановой, начинающего автора Гришковца, молодых режиссеров Серебренникова, Могучего, Чернякова, Крымова (было ведь, все прошли через «подъемный механизм» «Маски»).

И в номинациях-наградах «Маски»-2017, как всегда, брезжили новые имена. Яснее очерчивались восходящие репутации. Балетные критики шептали драматическим: «Обратите самое пристальное внимание» — ​и подчеркивали строку в узкой книжечке с именами номинантов, похожей на программу Санкт-Петербургских бегов с участием Вронского и Фру-Фру.

Традиция все-таки жива. Она (в широком смысле!) оказалась стойкой и способной к развитию.

А как вспомнишь, с чего это начиналось! И какой гибели всерьез ждали четверть века назад…