Политические элиты США, как демократы так и республиканцы, выступили с поддержкой реакции Дональда Трампа на предполагаемое использование Башаром Асадом химического оружия против собственного населения. Впрочем, все ставят вопрос: в чем состоит стратегия президента США в отношении Сирии, идет ли речь о смене режима, или имеет место единичная акция в ответ на конкретный инцидент?

Никки Хейли, постоянный представитель США в ООН, заявила, что «смена режима произойдет». Тогда как

Рекс Тиллерсон,государственный секретарь, сделал акцент на самоопределении: «Сирийский народ определит судьбу Асада и его легитимность». Примечательно, что сам Трамп с прошлого четверга не высказывался по поводу своей политики в отношении Сирии, предоставляя возможность подчиненным устроить публичную дискуссию.

Разумеется, многие вспоминают 2013 год, когда Барак Обама решил в итоге не вмешиваться в сирийскую гражданскую войну, поверив утверждению Кремля о том, что Асад уничтожит химическое оружие. Проблема, которая стояла перед Обамой и сейчас стоит перед Трампом, заключается в том, что разовыми акциями нельзя добиться изменения в поведении Асада, а масштабная наземная операция американских войск, подобная иракской, невозможна по внутриполитическим причинам и будет крайне негативно воспринята американским обществом.

Вышедший из тени Рекс Тиллерсон, государственный секретарь США, обвинил Москву или в сознательном попустительстве Асаду (что грозит серьезными последствиями вплоть до новых санкций), или по меньшей мере в неспособности выполнять взятые на себя обязательства. По последним сообщениям американских СМИ, российские власти могли знать заранее о планах Асада использовать химическое оружие.

Адам Смит, конгрессмен-демократ от штата Вашингтон, подчеркнул, что «Трамп не имеет четкой политики по отношению к Сирии, при этом до тех пор, пока Асад у власти, война там продолжится. Он нелегитимный правитель, обе стороны в Сирии так воспринимают его: оппозиция и ИГИЛ» (организация, запрещенная на территории РФ).

Роберт Форд, бывший посол США в Сирии, заявил, что «благодаря поддержке РФ и Ирана, Асад останется у власти, война против него сворачивается, в январе был взят целиком город Алеппо, последний оплот оппозиции. Несмотря на наши надежды, что сирийцы получат правительство, которое с уважением относится к правам человека, этого не произойдет».

Конгресс в целом поддержал удары Трампа по Сирии, и если республиканцы, за редкими исключениями, сделали это безоговорочно, то демократы полагают, что в будущем президент должен запрашивать разрешение парламента. Так, Бен Кардин,член сенатского комитета по международным делам, отметил, что «любая более длительная и масштабная операция администрации Трампа в Сирии должна быть предпринята с согласия конгресса… президент обязан информировать конгресс и американский народ о своей общей политике в отношении Сирии».

Среди немногочисленных сенаторов-республиканцев, не поддержавших Трампа, следует отметить либертарианца от штата КентуккиРэнда Пола, участника республиканских предварительных выборов на пост президента в прошлом году, который заявил, что «химические атаки в Сирии ужасны, но они не направлены на США. Предыдущее вмешательство нашей страны в этом регионе не сделало нас безопаснее, и Сирия здесь не исключение».

Ехидные наблюдатели уже отметили лицемерие многих республиканцев, выступивших в поддержку ударов Трампа, ведь они отказались санкционировать аналогичную меру Барака Обамы в 2013 году. Например, Митч Макконнел, лидер республиканцев в сенате, в 2013 году говорил, что «там нет жизненно важного национального интереса, у нас слишком много вопросов по поводу долгосрочной стратегии в Сирии». В 2017 же году вопросы по стратегии у него исчезли, «это был ясный сигнал от Америки Башару Асаду, что он не может безнаказанно использовать химическое оружие против собственного населения».

Ситуация с политикой США в отношении Сирии в 2013–2017 гг. не изменилась: у американских политических элит по-прежнему нет ясного видения того, как должны развиваться события. Реакция истеблишмента носит исключительно конъюнктурный характер.

Сергей Костяев, доцент Финансового университета при Правительстве РФ, — специально для «Новой газеты»