Рустам Малламагомедов, организатор Объединения перевозчиков Дагестана:

— 27 марта Всероссийскую стачку дальнобойщиков Дагестан поддержал не на 100, а на 101%. Участвовали не только большегрузные автомобили, но и пятитонки, «газелисты», которые стоят вместе и по сей день. Все это время они находятся под прессингом правоохранительных органов, которые, по их словам, буду предъявлять обвинения в экстремизме. То есть отстаивание гражданских и конституционных прав теперь приравнивается к экстремизму и терроризму. Причем, по поступающей информации из других регионов, такая ситуация у многих: были задержания в Иркутске, Новосибирске. На фоне трагических событий в Санкт-Петербурге мы теперь знаем, чем занимались органы вместо реальной защиты своих граждан.

Ребята не хотят стоять, но если придется — они готовы. Все настроены решительно. К нам приезжал замминистра транспорта и замминистра внутренних дел республики. Приглашали на встречу с руководством ведомств, но мы не готовы идти, они должны сами выйти к народу, который их выбрал.

Наталья Оськина, «Союз независимых перевозчиков Дона»:

— Очень многим выгодно выставить наше профессиональное сообщество как врагов народа, якобы из-за нашей стачки в магазинах растут цены и пропадают товары. Но это не так. Полтора года мы ищем диалога с властью, понимания, решения проблем отрасли, которые наносят непоправимый урон экономике всей страны. Все транспортные компании, и гиганты, и малый бизнес, платят социальные взносы, налоги — транспортный, НДС, акцизы, а теперь на нас еще повесили бремя «Платона». Бремя, которое многие не могут осилить. Акцией «Не перевозим товары по России» мы хотим донести для всех, что «Платон» — огромная коррупционная схема.

Сергей Семеньков, Ассоциация «Дальнобойщик»:

— К сожалению, 28 марта Всероссийская стачка состоялась только в некоторых регионах. Она не получилась масштабной, видимо, наше общество еще не доросло до того уровня сознательности, когда люди четко понимают, что все зависит от них. Но постепенно стачка набирает обороты.

Хочу подчеркнуть, что протест проходит исключительно в профессиональном поле, нет лозунгов радикальных или политических. Люди хотят, чтобы на их проблемы, проблемы малого и среднего бизнеса, — власть обратила должное внимание. Кроме карательных мероприятий, реакции власти нет. Очень удачно она пытается нашу деятельность радикализовать.

«Платон» — абсолютно непрозрачная коррупционная схема обременения малого и среднего бизнеса дополнительными сборами. За основу взят европейский опыт, совершенно не применимый, по мнению профессионального сообщества, к российским реалиям. Автоматический весовой контроль де-юре предполагает обжалование штрафов перевозчиком, но де-факто эта возможность отсутствует. Штраф (около 400 000 рублей) после нарушения приходит спустя несколько недель, когда у перевозчика нет ни груза в кузове, ни накладных, по которым он ехал, ни юридической возможности доказать свою правоту.

При этом погрешность измерительного оборудования достигает 20%. Взаимоотношения грузоотправителя, грузополучателя и перевозчика законодательно закреплены в 2011 году, но до сих пор нет нормативно-правовых актов, которые бы обеспечили реализацию законодательства. Фактически грузоперевозчик, опять же, остается без правовой защиты государства перед лицом недобросовестных контрагентов. Что нам остается делать в такой ситуации? У нас есть конкретные предложения для решения проблем, и, надеюсь, власть все-таки поймет важность и необходимость диалога.

Илья Шаблинский, член Совета по Правам человека при президенте РФ:

— Те, кто вводил эту систему, часто ссылались на европейский опыт. Это абсолютно невозможная аналогия. Водители большегрузов Европы и США — одна из наиболее высокооплачиваемых профессий, со средней зарплатой от 3 до 5 тысяч евро, из которых 5% — экологический налог. А инициаторы российской системы «Платон» хотят на треть снизить доход людей, которые получают 40 000—60 000 рублей, а в Дагестане — до 30 000. Посмотрите, в какую нищету заталкивают людей! Причем мы понимаем, что эти деньги идут совсем не на ремонт дорог.

Хотелось бы добавить, что в Законе о СМИ есть норма, которую мало кто вспоминает, согласно которой утаивание общественно значимой информации является нарушением закона. Протест перевозчиков проходит в 80 городах и городках. В местных СМИ — ни слова, ни фрагмента об этом нет. Это как в лучшие времена застоя. Понятно, что у крупных телеканалов есть начальство, а у него — приказ. А до какой степени нужно довести протест, до какого градуса поднять эту напряженность — после чего картинка появится? Это этическая проблема, хотя о чем говорить, если журналист выполняет работу чиновника? Честная информация — условие мирного решения вопроса, а ее утаивание — путь к пропасти.