Три года назад было отмечено почти полное, порой безоглядное доверие немалой части народа к власти. Ряд СМИ объявил о явлении в России «нового социального организма» под названием «Путинский консенсус».
Страна зажила в как бы длящемся 2014 годе. Его главная черта: редкие критические голоса на фоне хора одобрения, которое объявляли единодушным.
Что изменило 26 марта? Протекла ли лояльность меж пальцев власти? Или осталась в их кулаке?
Многие друзья рады: их восемнадцати-двадцатилетние дети не «попали на сутки». Хотя могли. Другие ждут «попавших». Слово «молчаливого поколения», которого многие ждали, прозвучало вместе со словом «поколения опытных». И не понравилось власти.
Ощущение, что 2014 год завершается, возникло в те самые два пополудни, когда Москва «начала упаковываться в автозаки», как остроумно заметила блогер Любовь Якубовская. К шести, сообщили СМИ, задержали около 500 человек — больше, чем на Болотной 6 мая 2012 года. Сеть заполнили фото многих тысяч недовольных. И омоновцев, что тащат изящных дам, солидных мужчин и задорных студентов. К ночи в столице в полиции держали около 700 человек. А в течение дня — больше тысячи.
Кто ждал, что народный протест привлечет столько молодых людей? Кто предполагал, что запрет на проведение акций будет массово нарушен, несмотря на угрозу наказаний? Кто верил, что они впервые обретут сетевой характер — охватят регионы?
Упадок сил и духа оппозиции после выборов в Думу. Близкое к анабиозу состояние ее структур. Ставшее привычным разочарование людей в политике. Сигналы власти об опасности резких движений. Проверки на лояльность сотрудников и учащихся вузов. Все утверждало монолит «консенсуса».
В конце 2015 года протестов на экономической почве ждал 21% опрошенных Левада-центром россиян. На «политической» — 17%. Участвовать были готовы соответственно 13% и 10% респондентов.
В начале 2016-го 76% считали, что власть полностью или в большой мере поражена коррупцией. Но протестовать были не готовы. Ближе к концу года 18% видели возможность экономических выступлений. Политических — лишь 15%.
Ярких всплесков недовольства ожидать вроде не приходилось. Но…
Они прокатились от Москвы до самых до окраин, где их давно не видели. В Ростове-на-Дону вышло 2 тысячи человек. Там говорят, что для их города это очень много.
В Хабаровске — больше тысячи. Тоже много.
Во Владивостоке со времен разгона протестов в 2008-м не припомнят, чтоб вышло полторы. А вышло больше. Там часть демонстрантов сцепились руками, и полиция не смогла их разнять. Но задержала около 30. Как и в других городах. Ее действия люди объясняли так: после громких коррупционных скандалов с участием стражей порядка защита ими чиновников, заподозренных в злоупотреблениях, логична.
Сложнее объяснить, какфильм-расследование Алексея Навального вывел на улицу людей в провинции и столицах? Без событийного повода и системы мобилизации. Или она все же есть? Кто ее создал и ею управляет? Как она работает? Это важно понимать, поскольку число протестующих не столь важно, как количество акций, одновременно проведенных во многих регионах, и готовность энергичных, молодых, сознательных людей в них участвовать. И не раз.
Специалисты давно обсуждают формирование новой среды, которая прежде избегала протестов, а сейчас целенаправленно демонтирует «консенсус» 2014 года. И явно не хочет ждать окончания следующего президентского срока, повторяющего нынешний.
Очевидно, это не пресловутая «движуха безбашенных подростков». А коррупция — лишь повод для выступлений. Всем поколениям россиян важен вопрос: что может предложить им власть? Их доходы, жилье, образование, социальные лифты — не ее дело. Но только она в ответе за кризис в стране. Что ж, «в борьбе обретешь ты право свое» — граждане знают суть этого девиза. А власть предлагает им партнеров — 2-й оперативный полк и ОМОН.
Какой же это консенсус? Это — конфликт.
К чему он приведет и получит ли протест развитие? Неведомо. Но долгий 2014-й, похоже, миновал.
