«В Томске полиция: организовала митинг на улице, организовала перекрытие улицы, помогла краудфандингу кампании Навального», — ёрничает в твиттере Леонид Волков. Пост сопровождает скрин СМС: «Перевела 1000 рублей. На кампанию. Узнала про Томск».
В это время в Томске 25-летняя Ксюша Фадеева начинает утро с похода в магазин стройтоваров — покупать уничтожитель монтажной пены. Говорит, пора расправляться с последствиями «пенной вечеринки», устроенной накануне неизвестными в ее подъезде.
Мужчины в капюшонах, которых запечатлели камеры наблюдения, неизвестны. А вот им-то о Ксении Фадеевой, втором лице томского избирательного штаба Алексея Навального, как и о руководителе штаба Алене Хлестуновой, известно многое: адреса, номера машин, места парковки…
— Было без двадцати семь утра. Замки в порядке, открываются, а дверь не поддается. Позвонила друзьям, те приехали, посмотрели, сказали, что дверь залита монтажной пеной, я им скинула ключи с балкона, снаружи удалось меня вызволить. Потом вызвали полицию. У Алены было то же самое в то же самое время, — Ксения рассказывает, как началось утро 17 марта, когда в Томске Навальный должен был провести встречу с волонтерами. Судя по записям камер наблюдения в подъезде, двое «монтажников» приходили около 4-5 утра, в «мертвый час», как это время называют иногда в полиции. Все крепко спят, вероятность нарваться на кого-то минимальная.
Кроме дверей, повредили и машины Фадеевой и Хлестуновой: залили краской, проткнули все колеса, залили монтажной пеной выхлопные трубы. По идее, изображения злоумышленников, должны быть на записях камер наблюдения, висящих на окрестных столбах и магазинах, но захочет ли полиция узнать героев в лицо, пока неясно.
Год назад парочку, пристававшую к Фадеевой в томском аэропорту, целое областное УФСБ «идентифицировать не смогло». А те были без масок и капюшонов, дело происходило средь бела дня, на объекте, который напичкан камерами слежения.
— Я летела в Грузию на тренинг, ко мне подошли мужчина и женщина с микрофоном, якобы журналисты, стали задавать идиотские вопросы, в духе «На кого вы работаете?». Они были хорошо осведомлены, знали, куда и зачем я лечу. Когда я спросила, из какого они СМИ, девушка начала рыться в своем блокноте, пытаясь припомнить, в какой же «редакции» она работает. В итоге назвала что-то несуществующее, кажется, «Градус». Я отказалась отвечать на их вопросы, но они продолжали меня преследовать — от стоек регистрации в предполетную зону. Туда попасть могут только пассажиры с билетами, и съемки там нужно согласовывать с руководством аэропорта. Но эти двое никуда не летели, и потом преспокойно отправились восвояси. Тем не менее, установить их личности якобы так и не смогли, хотя я писала запросы в транспортную прокуратуру и УФСБ. Транспортная прокуратура мне тогда ответила, что после сильной грозы, которой, кстати, не было, все записи всех камер наблюдения в аэропорту оказались уничтожены.
Тогда Ксения была, да, собственно, остается и сейчас региональным координатором «Голоса». До этого была активным организатором кампании в поддержку знаменитой томской «ТВ-2». На слова близких о том, что пора прислушаться к намекам и хотя бы временно уехать из страны, старается не реагировать. Хотя прекрасно понимает, что нападение на ее квартиру и машину — это предупреждение:
— Понятно, что это не гопники делали. Какие могут быть меры безопасности, если они знают наши адреса, номера машин — наших и даже наших родственников? Ведь в случае Алены, повредили автомобиль, принадлежащий ее молодому человеку. В общем, когда они все о нас знают, лучшая защита — это публичность.
Прекрасно осведомленные, бесшумные и незаметные люди, заливающие монтажную пену в выхлопную трубу автомобиля, конечно, не просто хулиганы, но и штатные провокаторы.
В свое время о том, как легко нейтрализовать активиста в день ответственного мероприятия оппозиции мне, например, втолковывал высокопоставленный сотрудник Центра «Э». Говорил, не надо резких движений, задержаний, которые потом будут обжалованы. Действовать следует изящно и неожиданно. Например, залить «монтажкой» выхлопную трубу. Или суперклеем — замочную скважину. Или, на худой конец, просто нагадить на пороге.
Дескать, наступит человек, пока пойдет обувь чистить, глядишь, и запал идти на пикет пропадет.
Кстати, буквально 10 дней назад аналогично — монтажной пеной — заблокировали дверь в нижегородский штаб Навального. Тоже накануне открытия. Заодно залили пеной двери в подъезд и соседнюю парикмахерскую. Ну, чтоб наверняка.
Правда, пока эффект такие акции дают обратный:
— Волонтеров и так было много, а после вчерашнего станет еще больше! — говорит Фадеева. Тимбилдинг, можно сказать, взяла на себя полиция. Или неизвестный доброжелатель, якобы позвонивший с известием об угрозе взрыва в бизнес-центре, где Навальный встречался с волонтерами.
— Пришло человек 250 народа, мы начали, вдруг вошел подполковник полиции, сказал: поступила информация, что здание заминировано». Все рассмеялись, конечно, Алексей уточнил у офицера, отдает ли он себе отчет, что с его подачи де-факто начнется несанкционированный митинг, ведь 250 человек не растворятся на улице. Тогда пришли еще полицейские, нас вывели. Улица была оцеплена, стояли скорые, пожарка. Эвакуировали все 6 этажей бизнес-центра, включая посетителей фитнес-клуба. Навальный залез на сугроб, продолжили разговор, полиция на обострение не пошла. Разгонять 250 человек в центре Томска — это было бы слишком. Спокойно закончили и мирно разошлись. Дальше все по плану: в понедельник в 11 утра штаб начнет свою работу, — обещает Фадеева.
