Эти люди с плакатами сделались достопримечательностью Казани. Едва ли не каждый день они роятся на той или иной площадке города, и экскурсоводы уже могут рассказывать туристам: «Посмотрите налево — возле Спасской башни у входа на территорию нашего знаменитого кремля вы видите вкладчиков погоревших банков. Они хотят встретиться с Шаймиевым. Минтимер Шарипович уже не президент, но авторитетный человек, и вкладчики рассчитывают на его помощь. Нет, Шаймиева вы не видите. Вместо него к толпе вышел какой-то чиновник. Вы слышите возгласы «По-зор! По-зор!».

Сколько денег пропало в Татфондбанке, понять невозможно. На одном из последних пикетов пострадавшие вкладчики утверждали, что 40 миллиардов рублей. То есть два годовых бюджета Казани. Ранее СМИ цитировали зампреда ЦБ России Ольгу Полякову: «В декабре прошлого года размер дыры в активах банка оценивался в 43 миллиарда рублей…»

Тогда в банке ввели временное управление, и начался бурный вывод активов. «К 1 февраля дыра в капитале Татфондбанка выросла до 97 миллиардов рублей», — отметила Ольга Полякова и пояснила, что оздоровление банка могло бы обойтись в 220–230 миллиардов. Поэтому штопать дыру не стали, а лишили Татфондбанк вместе с входящим в его группу ИнтехБанком лицензии. А ведь понесшие убытки физические и юридические лица так рассчитывали на санацию. Между тем Центробанк еще в мае прошлого года обратил внимание на бедственное положение Татфондбанка, входившего в Топ-50 крупнейших банков России. Тогда что-то еще можно было сделать для его спасения.

Арестованный после долгих раздумий правоохранителей один из основателей Татфондбанка и председатель его правления Роберт Мусин (в прошлом — министр финансов республики) заявил: «Хочу твердо сказать одно: банк не был разворован!» При этом ему самому инкриминируют мошенничество в особо крупном размере, в результате которого из банка были похищены 3 миллиарда рублей. Не 3 миллиона, заметьте, а 3 миллиарда. О миллионах как раз вопросов нет: будучи депутатом Госсовета Татарстана, член «Единой России» Мусин задекларировал годовой доход — 70 миллионов рублей. Миллионы эти выглядят скромными даже по сравнению с доходами пенсионеров. Ведь, как сообщил Мусин в январском интервью деловой газете «Бизнес online», «есть один вкладчик-пенсионер не из Татарстана — у него больше миллиарда зависло».

Встретить этого пенсионера на пикетах что-то не удалось. К журналистам подходили люди менее зажиточные. Но и они считают, что пострадали в не меньшей мере. Рассказывают, что остались без денег, отложенных на жилье, на старость, на учебу детей… Сразу два предпринимателя, занимающиеся оптовой торговлей строительными материалами, поведали «Новой газете», что они лишились оборотных средств. Фирме Ильдуса Бикмухаметова (в ней работают 18 человек) пришли хорошие, как он выразился, деньги от контрагентов, но они застряли в Татфондбанке. Застряли и налоговые отчисления, и переводы некоторым партнерам, которые, не получив денег, грозятся подать в суд и называют Ильдуса мошенником. Уже нечем платить своим сотрудникам, появились долги по зарплате.

У Ольги Рублевой те же проблемы в ИнтехБанке. Вдобавок не ушли отчисления в Пенсионный фонд, который дал отсрочку на три месяца, но они уже истекли, и теперь придется делать пенсионные отчисления второй раз.

— Все говорят про Татфондбанк, а наш ИнтехБанк почти не упоминают, — удивляется Ольга. — Мы пытаемся узнать, за что у нашего банка отобрали лицензию, и никто нам этого не объясняет.

Трудно оценить масштаб бедствия: 30 с лишним тысяч предпринимателей оказались жертвами банковской катастрофы. «Мы пользовались теми отчетами, которые есть, — признался на днях президент Татарстана Рустам Минниханов, — думали, что есть определенное напряжение с финансами, но глубина проблемы оказалась очень значимой».

Где кончается политика и начинается экономика, и наоборот? Татарстан является крупным акционером Татфондбанка. Совет директоров банка возглавляет премьер-министр республики Ильдар Халиков. Это что: политика или экономика? Или какая-то ее смесь? Пострадавшие клиенты двух банков уже не первый месяц путаются между экономическими и политическими требованиями. 4 марта они выдвинули президенту республики ультиматум: потребовали опротестовать решение ЦБ об отзыве лицензий и возвратить все средства клиентам банка. В противном случае пообещали добиваться его отставки.

Ультиматум, разумеется, был отклонен. Но тут в Казань на открытие своего предвыборного штаба приехал Алексей Навальный. Погорельцы (так в Казани называют пострадавших вкладчиков) толпой явились на встречу с ним, и потенциальный кандидат в президенты России, охарактеризовав банкротство банков как следствие воровства и коррупции, предложил собравшимся максимально политизировать свои действия. Навальный пояснил им, что власть боится только политических требований.

То ли советы Навального повлияли, то ли погорельцы сами дозрели, но их очередной пикет в минувший вторник был сугубо политическим. Они выразили недоверие Рустаму Минниханову, причем придумали необычную форму для запуска процедуры его отставки. На тротуаре был установлен большой щит с фамилиями 100 депутатов Госсовета Татарстана. Собравшимся было предложено выбрать из списка любого слугу народа и написать на его имя обращение. Для этого были заготовлены три варианта текста и уложены в три коробки — с надписями «Сдержан», «Зол», «В ярости!». Каждый мог выбрать подходящий для него текст и подписать его.

Обращение из коробки «Сдержан» содержало умеренные формулировки и вежливое предложение депутатам проголосовать за отставку Минниханова. Коробка «Зол» предлагала более наступательный текст. В частности, выражалось недоумение, почему глава совета директоров Татфондбанка Халиков до сих пор — глава правительства. И еще в тексте содержались слова о Минниханове, каких в республике до сих пор не слышали: «Считаю, что он как президент недостоин больше оставаться у власти». Ну а обращение из коробки «В ярости!» не щадит и самих депутатов: «Я пишу вам без всякого уважения. Власти Татарстана украли мои деньги…» И далее такие оценки, как «шайка», «преступники и их родственники»…

Люди брали бланки обращений из всех трех коробок, ставили свои фамилии, расписывались и по ходу высказывали сомнения в том, что хотя бы один депутат их поддержит. Депутаты и впрямь молчат. Никто из них не был замечен на акциях протеста. Даже коммунисты, быстро примкнувшие к недавним акциям дальнобойщиков и попытавшиеся их возглавить, на этот раз не расчехлили красные флаги. И понятно, что вопрос о недоверии Рустаму Минниханову в Госсовете республики поставлен не будет, тем более что объективных оснований для этого недостаточно.

«Мы, конечно же, не говорим, что нашей вины нет, — сказал Рустам Минниханов на пресс-конференции 7 марта. — Все, что случилось, случилось на нашей территории, мы несем полную ответственность за все эти события».

Он пояснил, что премьер Халиков вошел в совет директоров для того, чтобы укрепить финансовую устойчивость банка, у которого уже были проблемы. Не вышло.

Чем закончится эта история, подрывающая доверие к правительству и всей банковской сфере республики, неясно. Премьер Ильдар Халиков на встрече с представителями вкладчиков пообещал лишь, что для поиска решения будут использованы только правовые подходы.

Тем временем акции протеста продолжаются. На одной из недавних девушка-журналистка все расспрашивала собравшихся, как бы тут найти кого-то из тех, кому вернули хотя бы часть вклада. Что ей можно было посоветовать? Если кто-то подъехал к площади на такси — вот ему, похоже, и вернули. А к тем, кто пришел пешком, с таким вопросом лучше не приставать.