Чубайс ощутил в Давосе ужас. В Москве ничего такого нет, работаем спокойно, парировал Песков. И Шувалов, который тоже был в Давосе, вопреки Чубайсу обнаружил там один голый оптимизм. Все дело в том, что Чубайс ходил не на те столы, пояснил Шувалов. Панику нагоняют политологи, а у экономистов все о`кей.
Последнее соображение представляется важным. Связь между экономикой и политикой устроена нетривиально. Если только вы не сторонник марксистской ортодоксии, утверждающей, что последняя с необходимостью вытекает из первой. Сейчас мы имеем на руках такие карты. Экономическая ситуация в мире благополучна, развитые и развивающиеся рынки растут. Ничего сопоставимого с паникой 2009 года, когда в книжных магазинах европейцы раскупали «Капитал», а телеканалы пророчили вторую Великую депрессию, не наблюдается.
Зато в политическом отношении мир явно лихорадит. Аналитики фиксируют изменение правил игры, сложившееся в последнюю четверть века. И это, пожалуй, становится крупнейшей политической трансформацией с момента распада СССР. Медийная поверхность этой трансформации — это «Брекзит» и президентство Трампа. Но механизмы изменений представляют собой нечто более фундаментальное, они связаны с социальными ожиданиями людей. Жизнь в современном мире — открытом, глобальном и непредсказуемом — оказалось непростым испытанием. Именно отсюда растет нынешний консервативный популизм. И именно это напугало в Давосе Чубайса: мы не знаем, чем все это может кончиться. И какую роль во всем этом играет Россия, начавшая нарушать устоявшиеся правила на несколько лет раньше прочих — когда это еще не было модным.
Чубайс приводит пример: теперь вопреки «нормальному» и привычному ходу вещей Китай в лице председателя Си Цзиньпиня выступает за свободу торговли во всем мире. В то время как Америка зачарована речами Трампа о защите отечественного производителя и заградительных пошлинах на импорт. Мир стал непредсказуемым местом, где все возможно. Привычная система ожиданий лежит в руинах. И на этом фоне мы с «нашими западными партнерами» начинаем все больше говорить на разных языках — каждый о своем.
Пока Чубайс говорил об ужасе, а Песков испытывал спокойствие, весь остальной мир в Давосе спорил о Трампе. Для финансовой элиты 45-й президент США — одновременно персонаж социально близкий и чужак. Трамп, который обещает снизить налоги для крупного бизнеса, восхищает Уолл-стрит. Непредсказуемый Трамп-популист, автор противоречивых заявлений, критик элиты — пугает. Трамп, построивший свою кампанию на критике истеблишмента, становится дополнительным фактором рисков для глобальной экономической системы. Потому что истеблишмент при всех его недостатках хотя бы не отличался особой фантазией.
Хотя главным российским ньюсмейкером на форуме оказался Чубайс, масштабная российская делегация высадилась в Швейцарии с другой повесткой. Молодой министр экономического развития Максим Орешкин высказался в Давосе в том духе, что мы к 2017 году адаптировались и к низкой цене на нефть, и к санкциям, а жизнь становится лучше и веселей. А глава ВТБ Андрей Костин одновременно предавался публичным мечтам о том, как нормализация отношений с США с неизбежностью приведет к отмене санкций, а затем и к «решению украинского вопроса» — при условии, что «обе стороны будут настроены позитивно».
В сухом остатке: мир поменялся, мы не находим в нем места.
