Ужас и санкции в Давосе

Чубайс ощутил в Давосе ужас. В Москве ничего такого нет, работаем спокойно, парировал Песков. И Шувалов, который тоже был в Давосе, вопреки Чубайсу обнаружил там один голый оптимизм. Все дело в том, что Чубайс ходил не на те столы, пояснил Шувалов. Панику нагоняют политологи, а у экономистов все о`кей.

Последнее соображение представляется важным. Связь между экономикой и политикой устроена нетривиально. Если только вы не сторонник марксистской ортодоксии, утверждающей, что последняя с необходимостью вытекает из первой. Сейчас мы имеем на руках такие карты. Экономическая ситуация в мире благополучна, развитые и развивающиеся рынки растут. Ничего сопоставимого с паникой 2009 года, когда в книжных магазинах европейцы раскупали «Капитал», а телеканалы пророчили вторую Великую депрессию, не наблюдается.

Зато в политическом отношении мир явно лихорадит. Аналитики фиксируют изменение правил игры, сложившееся в последнюю четверть века. И это, пожалуй, становится крупнейшей политической трансформацией с момента распада СССР. Медийная поверхность этой трансформации — это «Брекзит» и президентство Трампа. Но механизмы изменений представляют собой нечто более фундаментальное, они связаны с социальными ожиданиями людей. Жизнь в современном мире — открытом, глобальном и непредсказуемом — оказалось непростым испытанием. Именно отсюда растет нынешний консервативный популизм. И именно это напугало в Давосе Чубайса: мы не знаем, чем все это может кончиться. И какую роль во всем этом играет Россия, начавшая нарушать устоявшиеся правила на несколько лет раньше прочих — когда это еще не было модным.

Чубайс приводит пример: теперь вопреки «нормальному» и привычному ходу вещей Китай в лице председателя Си Цзиньпиня выступает за свободу торговли во всем мире. В то время как Америка зачарована речами Трампа о защите отечественного производителя и заградительных пошлинах на импорт. Мир стал непредсказуемым местом, где все возможно. Привычная система ожиданий лежит в руинах. И на этом фоне мы с «нашими западными партнерами» начинаем все больше говорить на разных языках — каждый о своем.

Пока Чубайс говорил об ужасе, а Песков испытывал спокойствие, весь остальной мир в Давосе спорил о Трампе. Для финансовой элиты 45-й президент США — одновременно персонаж социально близкий и чужак. Трамп, который обещает снизить налоги для крупного бизнеса, восхищает Уолл-стрит. Непредсказуемый Трамп-популист, автор противоречивых заявлений, критик элиты — пугает. Трамп, построивший свою кампанию на критике истеблишмента, становится дополнительным фактором рис­ков для глобальной экономической системы. Потому что истеблишмент при всех его недостатках хотя бы не отличался особой фантазией.

Хотя главным российским ньюсмейкером на форуме оказался Чубайс, масштабная российская делегация высадилась в Швейцарии с другой повесткой. Молодой министр экономического развития Максим Орешкин высказался в Давосе в том духе, что мы к 2017 году адаптировались и к низкой цене на нефть, и к санкциям, а жизнь становится лучше и веселей. А глава ВТБ Андрей Костин одновременно предавался публичным мечтам о том, как нормализация отношений с США с неизбежностью приведет к отмене санкций, а затем и к «решению украинского вопроса» — при условии, что «обе стороны будут настроены позитивно».

В сухом остатке: мир поменялся, мы не находим в нем места.