Напомним, что рабочим, трудившимся на шахтах и других предприятиях «Кингкоула» в Ростовской области, собственники предприятия задолжали около 340 миллионов рублей: больше трех тысяч человек зарплату не получали с мая 2014 года. В 2015 году ростовский СК возбудил уголовные дела в отношении генерального директора ООО «Кингкоул» Владимира Пожидаева и директоров шести обанкротившихся дочерних предприятий. Летом 2016-го люди начали протестовать, а в декабре собрались в Москву на встречу с депутатами на Горбатом мосту, однако полиция просто не выпустила шахтеров из города.

Разговоры о помощи работникам «Кингкоула» из федерального бюджета или использовании регионального резервного фонда шли с лета 2016 года. 17 августа на совещании у полпреда ЮФО губернатор Ростовской области Василий Голубев пожаловался, что использовать областной резервный фонд ему запрещает Минфин. «Как только я выплачиваю из резервного фонда, у меня сразу отзывают все кредиты, почти 7 миллиардов рублей, предоставленные области. Это условие Минфина — ни копейки на другие цели», — сказал тогда губернатор.

В начале декабря депутат от КПРФ Валерий Рашкин послал в правительство запрос, предлагая разрешить использовать средства уже федерального Резервного фонда для погашения долгов по зарплате шахтерам. Минфин ответил 29 декабря (письмо есть у «Новой»), что делать этого нельзя.

Судя по новому письму, теперь Минфин занял более мягкую позицию по использованию регионального резервного фонда: в тексте указано, что в положении о фонде предусмотрено «финансирование оказания материальной помощи гражданам».

Позиция Минфина изменилась под давлением Сергея Кириенко и Вячеслава Володина после того, как в декабре шахтеры собрались приехать в Москву для встречи с депутатами от КПРФ Валерием Рашкиным и Николаем Коломейцевым, считает глава Центра экономических и политических реформ Николай Миронов — он координирует общение шахтеров с депутатами. «Администрация президента держит ситуацию на жестком контроле на уровне замглавы АП и главы управления внутренней политики (Сергея Кириенко и Андрея Ярина. — А.Б.), этим занимается полпред ЮФО, плюс с 13 января присоединился председатель Думы и вся Дума. И Володин, и Кириенко доведут все это до первых лиц, и тогда Минфин окажется крайним», — говорит Миронов. По его мнению, Володин был заинтересован в том, чтобы перехватить у коммунистов инициативу по проблеме, которая уже вышла на федеральный уровень, и тем самым укрепить свои позиции и повысить статус парламента.

«Я убежден, что в правительстве пришло понимание, что вопрос невыплаты зарплаты шахтерам перешел критическую черту, за которой последуют даже, может быть, неконституционные акции от шахтеров, и никому мало не покажется: полетят головы министра финансов, министра труда», — считает Валерий Рашкин. По его словам, нынешняя ситуация должна стать прецедентной, и другие регионы тоже должны получить право использовать резервные фонды. Депутат сообщил, что направил на имя Володина письмо с предложением узаконить использование региональных резервных фондов для покрытия долгов по зарплате в случае банкротства предприятий.

Наталья Зубаревич, директор региональной программы независимого Института социальной политики, считает, что решение по Ростовской области может стать прецедентом для кризисных ситуаций в других регионах, однако резервный фонд есть не у всех. «Ростовская область довольно аккуратно себя вела в бюджетной политике, довольно быстро многое модернизировала и создала этот фонд. Резервный фонд используют для покрытия дефицита бюджета, а тут простая выплата заработной платы занятым в частном секторе — конечно, это нецелевое использование средств. Вот выплата пострадавшим от какой-то катастрофы была бы правомерной. Поэтому требовался долгий процесс согласования. Это, конечно, экстремальная ситуация, но консенсус федеральной и региональной власти состоит в том, что шахтеры — это передовой отряд, и не надо будить лихо. Поскольку политические риски велики, на Минфин, видимо, надавили и объяснили: пусть делают так, как делают».

При этом и настолько острых ситуаций, как в Гуково, больше нет, замечает Зубаревич: нигде больше нет таких крупных и длительных невыплат, к тому же спад промышленности прекратился в конце 2016 года. При этом если разрешить использовать резервные фонды для выплаты долгов по зарплатам системно, это может мотивировать бизнес накапливать неплатежи, предупреждает эксперт.