Тех, кто критикует председателя Касьянова, из партии пытаются выгнать: недавно голосовали за исключение яркого оппонента Касьянова Ильи Яшина (но безуспешно). «Реакция на критику со стороны председателя была раздраженной и весьма агрессивной: вместо того, чтобы найти компромисс, он начал борьбу с теми, кто его критикует. Фактически каждый политсовет сводится к рассмотрению личных дел его оппонентов», — рассказал «Новой» Яшин. Он надеется, что точку в конфликте поставит съезд ПАРНАС 17 декабря, где партия переизберет все руководящие органы, — на нем одна из сторон должна победить.
«Политический ущерб»
На последнем политсовете (в прошлый вторник) руководство партии попыталось исключить из партии Тамару Лежнину. Лежнина — член политсовета, один из старейших соратников Касьянова, она работала с ним еще в правительстве и вместе с начальником ушла в оппозицию. Она строила все партии, которые Касьянов пытался создавать, организовывала митинги, на общественных началах расследовала «болотное дело» и собирала вечера поддержки политзаключенных. «Лежнина нанесла политический ущерб партии. За это ее следует исключить. Других комментариев нет», — заявил «Новой» Касьянов.
Сама Лежнина рассказала о случившемся подробнее. Причиной конфликта стало письмо, которое она и несколько других членов политсовета разослали в региональные отделения. В письме предлагалось провести анализ ошибок, допущенных в ходе избирательной кампании, сформировать стратегию и тактику на будущее, возродить институт сопредседательства, который упразднили на съезде 2015 года, оставив Касьянова единственным руководителем.
Что говорит Лежнина
«Я лично разговаривала о нем с шестью регионами. Я считаю, что в партии должна быть содержательная дискуссия, что соответствует духу либерально-демократической партии, критикующей власть как раз за отсутствие дискуссии с обществом, — объяснила Лежнина «Новой». — Буквально накануне федерального политсовета меня попросили зайти для разговора заместитель председателя Константин Мерзликин и исполнительный директор Мария Яблонская. Мне было предложено по-тихому написать заявление и уйти из партии. Мерзликин заявил, что регионы возмущены тем, что я якобы предлагала им деньги за подписание письма и за нужное голосование на съезде. Если я не уйду по-тихому, то завтра на ФПС все, кому я предлагала сделку, скажут это мне в глаза и потребуют моего исключения. Я подумала, что это трэш какой-то. Зачем и для кого мне голоса? Какие суммы я предлагала и откуда у меня деньги? Он сказал: «Вы работаете в «Открытой России» на Ходорковского». Бред какой-то, я не работаю у Ходорковского. И зачем ему наша партия? Ответа не последовало.
На политсовете Мерзликин сослался на слова руководителей (о том, что Лежнина предлагала им деньги. — Ред.), но отказался представить подтверждение. Члены ФПС стали настаивать на представлении доказательств. Их, конечно, не было, как не было и обещанных гневных руководителей региональных отделений. Михаил Михайлович предложил просто верить на слово. Меня же лично он обвинил в политической коррупции.
Я в партии с момента ее основания. Мои контакты среди региональных руководителей и сложившиеся отношения, вероятно, пугают руководство. Я давно говорила, что авторитаризм Касьянова, отсутствие четкой стратегии и тактики партии на будущее, невнимание к жизни региональных отделений, игнорирование их мнения — все это признаки системного кризиса в партии. Все решает узкий круг его приближенных лиц. Конечно, я прекрасно понимаю, что в сегодняшних реалиях мы просто не могли выиграть никакие выборы. Но это был сокрушительный удар и поражение, когда мы набрали 0,73 процента. Это в зоне статистической погрешности! Вот что страшно: у партии нет будущего. Я выступала резко против того включения в федеральный список Мальцева — оно могло привести к потере самоидентификации. И после этих выборов мы потеряли авторитет: интеллигенция отвернулась, а избиратель от нас ушел. Я считаю, в таких условиях Михаил Михайлович мог бы и сложить с себя полномочия.
В последнее время с ним произошли резкие изменения. Может, это объясняется влиянием его окружения, сложившегося после гибели Немцова. Кто раньше был рядом с Михаилом Касьяновым? Ирина Хакамада, Николай Травкин, Иван Стариков, Сергей Алексашенко… А кто сейчас его главный советчик? Бессменный «секретарь» Константин Мерзликин и еще одна одиозная особа, не вылезающая из публичных скандалов. Есть еще одно объяснение — страх потерять партию. Тем более что такой прецедент был: когда Касьянов должен был возглавить Демократическую партию России, власть просто перекупила партию. Но сейчас-то наша партия никому, кроме нас, не нужна, понимаете?
Я Михаила Михайловича до этого знала с совершенно другой стороны. Это прекрасный человек, он всегда чурался склок, выяснения отношений. Я вместе с Касьяновым уходила из правительства — я все это время его соратником была. До позавчерашнего политсовета. Я верила ему, я была с ним с момента основания РНДС. Я организовывала и первый наш ПАРНАС, который не зарегистрировали, и этот ПАРНАС. У меня нет объяснения, что случилось. Мне просто стыдно и больно за своего лидера.
Партия вошла в глубокую стагнацию, она к пропасти идет. Я бы желала всеми фибрами души, чтобы на съезде произошли изменения — это в конечном итоге и моя жизнь. Я не столько хочу ухода Касьянова, сколько чтобы он наконец понял, что партия — это несколько иное, чем аппарат правительства. Это живой организм, это люди, это идеология».
Радикальные предложения
На предыдущем политсовете Касьянов и его сторонники были близки к тому, чтобы исключить из партии главу Костромского отделения, тоже члена федерального политсовета Николая Сорокина, жестко критикующего Касьянова. «Они заявили, что причина в том, что реготделение Костромской области до сих пор не переименовано из РПР-ПАРНАС в просто ПАРНАС, как было решено в прошлом году. Раз печать мы не сменили, то меня надо исключить, — рассказал «Новой» сам Сорокин. — Смешное объяснение, но не могли же они прямо сказать, что исключают Сорокина за критику Касьянова.
Я из членов политсовета занимаю самую радикальную позицию. Та же Тамара Лежнина говорит, что да, Касьянов совершил ошибки, партию опозорил, но пусть останется одним из сопредседателей, мы его разбавим более порядочными людьми. Я, конечно, тоже считаю, что институт сопредседателей нужно вернуть, но я убежден, что Касьянова вообще не должно быть в руководстве партии: ему пора уйти в отставку и писать мемуары. Я категорически не доверяю Касьянову, он руководствуется своими личными интересами, а не интересами дела. Своя партия ему нужна исключительно для статуса, ему нравится себя позиционировать как лидера российской оппозиции. Но ПАРНАС создавался не как лидерская партия, а как идеологическая: изначально у нас было четыре сопредседателя. Касьянов выжил Милова, Рыжкова… Потом Борис Ефимович Немцов погиб. Люди, которые давно Касьянова знают, говорят: как получил 100% контроля над партией, так совсем другим человеком стал.
Но эта моя резкая позиция, скорее всего, не наберет большинства голосов. А за более умеренную позицию Лежниной делегаты как раз проголосовать могут. Лежнина — человек в партии очень известный и авторитетный. Она знает всех руководителей отделений поименно. Касьянов боится, что именно она их и убедит. Кроме того, он считает, что если кто-то выступает с критикой его персоны, значит, ему кто-то заплатил. Он не может поверить, что мы критикуем, потому что не согласны.
А если мы сейчас не добьемся изменений, то от партии останется одна оболочка: немного людей в регионах, печать, свидетельство о регистрации… Тогда я точно не останусь в партии, и я знаю многих людей, которые поступят так же».
