Показ завершен.

Видеоприглашение режиссера

Отзывы кинокритиков

— Михаил Сегал когда-то делал клипы рокерам из «Сплина» и рэперам из «Касты», и, значит, отлично чувствует композицию кадра, ритм. Его дебютом в полном метре была черно-белая поэма «Франц + Полина» о любви белорусской девушки и дезертира из вермахта. Прославили его «Рассказы» — альманах из четырех новелл-дивертисментов, заключенных в единый сюжет. Сплав тонкой психологии и абсурда. «Кино про Алексеева» — драма с Александром Збруевым в главной, бенефисной, роли, намекающая на путь самого актера.

«Работа с исторической памятью, очевидно, главное, чем может заниматься художник в России. Разбираться с жуткими воспоминаниями трудно. Но с нежными — оттепель, физики-лирики, диссидентство, наступая на горло собственной бардовской песне, — еще трудней. Как пел норвежский коллектив A-Ha, «воспоминания приходят ко мне — и хорошие ранят сильнее, чем плохие». Важность переработки нежной памяти сердца в пищу для ума художественное сообщество осознало буквально только что — доказательством тому появившиеся практически одновременно спектакли Дмитрия Волкострелова «1968. Новый мир» в Театре на Таганке и «Девять» Сергея Виноградова в «Гоголь-центре». Герои первого одухотворенными голосами зачитывают журнальный мусор, второй в ремейке советской киноклассики переиначивает идеализм героев «Девяти дней одного года» в тягу героя к смерти. Сегал выворачивает неприкосновенную авторскую песню пошлейшей ее изнанкой. Метод одинаков — очеловечивание прошлого через ниспровержение его идеалов, подвергнутых святотатственному сомнению.

Характерно, что Сегал-литератор (сценарии к собственным фильмам пишет он сам) владеет способностью к цепкой лексической мимикрии: парадоксальные фразы героя вроде «Вкусная штука — еда» видятся результатом симбиоза традиций советской драматургии с ее саркастическим переосмыслением. И эта способность в совокупности с методом — гуманизировать памятник, случайно пролетавшим голубем накакав на него, поставить знак «равно» между великим и жалким и ровно посредине обнаружить человеческое — делает из Михаила Сегала настоящего Владимира Сорокина для многозального употребления».

— «Алексеев Сегала и Збруева — герой, чья судьба раскрывается постепенно, в подробнейших флэшбеках, пока старик едет в столицу, добывает гитару, садится перед микрофоном и начинает вспоминать, — вымышлен. Вряд ли у него есть конкретный прототип, а если был бы, автору несдобровать: ведь фильм, который только притворяется лирической, согревающей сердце притчей, постепенно раскрывается как злой и едкий пасквиль. Согласно ему, барды — ведь других представителей движения на экране нет, и мы с полным правом считаем Алексеева типичным автором-исполнителем с гитарой наперевес, — были не слишком талантливыми эпигонами, прирожденными оппортунистами и слабовольными прислужниками режима, не способными и не желавшими ему противостоять».

Трейлер