Заявление об уходе Лысовой последовало на следующий день после публикации «Ведомостей» о просьбе Мединского и Сечина отдать бывший дворец Романовых «Роснефти». Речь о Ропшинском дворцово-парковом комплексе, включенном в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, в нем в 1762 году при невыясненных обстоятельствах скончался Петр III. Теперь он может стать собственностью компании, которая намерена использовать его в представительских целях. Лысова уходит, после того как ее газета проиграла иск Сечину о доме в Барвихе — суд признал, что внимание журналистов к этому объекту не было связано с общественным интересом. Сама Лысова подчеркивает при этом, что искать в ее уходе политики не стоит. Просто она хочет больше времени проводить с детьми. Мы можем интерпретировать это так: изменение редакционной политики издания будет проведено как техническое решение, а сама Лысова считает правильным с этим публично согласиться.

Проблема заключается в том, что перед нами не только история о судьбе «Ведомостей». Уход Лысовой означает, что профессиональная журналистика в России отныне считается антигосударственной деятельностью без всяких оговорок.

Все, чему учила своих сотрудников Лысова, — это добывать достоверную информацию. Этот лаконичный профессионализм до последнего времени был неплохой защитой от обвинений в политической неблагонадежности. «Ведомости» не были ни кремлевской, ни оппозиционной газетой — у них не было политической миссии, они лишь делали свою работу. Поставляли на рынок информацию, стараясь делать это быстро и качественно.

Так вот, особенность нынешнего момента в том, что профессионализм становится теперь несовместимым с идеологией. Если ты делаешь свою работу, то становишься врагом — вот в чем состоит месседж ухода Лысовой для рынка. Смена редакции в РБК, а затем в «Ведомостях» — это не обычные управленческие решения, принятые собственником в экономических интересах (к работе Лысовой никто не может сформулировать претензии в профессиональной или финансовой неэффективности). Но последовательное уничтожение российского медиарынка в России — это отказ от профессии под внешним давлением.

Пресловутой «двойной сплошной» больше нет, все устроено намного хуже. Если не произносишь ритуальных фраз, то должен быть уничтожен. Прежде в таком положении мог оказаться провинциальный журналист, беззащитный перед местными властями. Теперь даже самые крупные и ценные игроки рынка падают друг за другом под ударами уважаемых людей.

Мы можем предположить, что Лысова уходит, чтобы попытаться спасти «Ведомости» как институт, — дело, которому она отдала много лет. Возможно, именно по этой причине нам преподносят ее решение как принятое в результате «личных обстоятельств». Они действительно глубоко личные.

Комментарии

Леонид Бершидский,колумнист Bloomberg, в 1999–2002 годах был первым главным редактором газеты «Ведомости»:

— Таня, согласно статье в «Ведомостях», уходит по семейным, а не по политическим причинам. Я не в курсе ее семейной жизни, поэтому комментировать тут мне нечего. Что касается исхода, его возможность зависит от преемника. Если это будет кто-то изнутри газеты, думаю, что исхода не будет.

Василий Гатов,медиааналитик, научный сотрудник Центра по изучению коммуникационного лидерства и политики Университета Южной Калифорнии:

— Если СМИ в обществе являются институтом, в отношении которого есть законодательный и политический консенсус, а их владельцы и руководители это понимают и ценят, — то тогда они независимые, при этом могут поддерживать повестку хоть власти, хоть революции. Потому что собственники не видят в независимости институциональной ценности, и государство не видит, всеми своими органами желая ровно обратного.

Конкретная судьба конкретных «Ведомостей» тут скорее исключение, потому что, во-первых, это институциональное медиа в полностью деинституционализированной стране, а во-вторых, потому что «Ведомости» — это не только Лысова, но и коллектив.

Елизавета Осетинская,экс-главред РБК и газеты «Ведомости»:

— Выглядит все цивилизованно. И потом, Татьяна и раньше уставала. Это тяжелая работа. Я как никто это знаю, потому что в свое время так стала главным редактором «Ведомостей». Потом тоже устала и попросилась обратно. И никто не верил, все считали, что за этим стоит какая-то интрига.

Вообще я не слышала, чтобы Татьяна жаловалась на Демьяна (Кудрявцева. — Ред.).

Борис Грозовский,экономический обозреватель:

— Роль Татьяны Лысовой в сохранении «Ведомостей» в качестве ведущего экономического и делового медиа бесконечно велика. В условиях постепенно, но совершенно неуклонно ухудшающейся ситуации с цензурой «Ведомостям» удается, с одной стороны, не вызывать явного раздражения Кремля, а с другой — делать честную журналистику. Это тонкий путь между Сциллой и Харибдой, который все последние годы требовал от руководства издания большого личного мужества. Ключевая черта Лысовой как медиаменеджера — честность: она умеет так разговаривать с «большими начальниками», что, если они говорят явную лажу, после реплик Татьяны им становится стыдно.

В то же время сохранение газеты в условиях сжимающегося цензурного пространства требовало некоторых компромиссов. На мой взгляд, в числе компромиссов, на которые пошли «Ведомости», — довольно беззубый (особенно в последние годы) политический раздел (в том числе в части освещения ситуации между Россией и Украиной) и отсутствие громких расследований, затрагивающих личные связи и друзей Путина (за которые, кроме прочего, поплатился РБК). Это плата за возможность сохранять очень сильные разделы экономики и комментарии. По всей видимости, с дальнейшим ухудшением ситуации будет требоваться все больше компромиссов. И думаю, не последнюю роль в уходе Татьяны могла сыграть постепенная утрата ею оптимизма в отношении ближайшего социально-экономического развития страны.

В ближайшее время ничего дурного с «Ведомостями», скорее всего, не произойдет. На примере реформы в The Moscow Times можно видеть, что приход Демьяна Кудрявцева в качестве акционера не испортил издание — скорее, наоборот, усилил. А вот каким окажется устойчивость издания к работе в условиях недружелюбной, перманентно ужесточающейся среды — покажут 2017–2018 годы.

Анна Байдакова, Юлия Репринцева, «Новая»