В «Ангелах революции», сочиненных Алексеем Федорченко по мотивам прозы своего постоянного соавтора Дениса Осокина, авангардисты, радикальные творцы отправляются в обскую тайгу утверждать среди хантов и лесных ненцев советскую власть через революционное искусство.

Федорченко составляет свою пеструю мозаику как широкоформатный метафизический портрет времени. Он монтирует мифологию этносов, живущих на намагниченных древней энергией территориях с социальной мифологией, примитивное искусство (которое он использует и как способ «показа событий») с историческим фактом. Самое вопиющее в этом трагическом балагане — титр: «Фильм основан на реальных событиях». Казымское восстание под руководством шаманов против советской власти, латышская театральная труппа в Москве (сначала расстреляли мужчин и играли только актрисы, потом пришли и за ними), прием в партию с помощью пулемета, демонстрация хантам объектов супрематизма, реконструкция храма в первый советский крематорий, где будут сжигать быстро и бесплатно, гробы в форме звезд и кубов Малевича…

В «Ангелах…» время бурлит, смешивая «культурные пласты», как в страшном сне археолога. Как в головах людей, не успевающих за дьявольским паровозом истории. «Вы живы?» — радостно спрашивает охранник вернувшуюся с поля брани героиню фильма Полину-Революцию. «Мы уже давно умерли, — мрачно отвечает она, — теперь пришли за вами».

«Ангелы…» — не постмодернистский эксперимент, жонглирующий придуманными формами, это кинопоэма. Как и в мокьюментари «Первых на Луне», пространство истории осваивается чувственной памятью и необузданным воображением (основанном, впрочем, на погружении в архивный материал).

Приглашение

— Фильм вышел на экраны два года назад, его премьера состоялась в Риме. Но работать над ним я начал почти десять лет назад. В 2001 году я приехал на кинофестиваль «Дух огня» в Ханты-Мансийск, это был мой первый фестиваль, я представлял там картину «Первые на Луне». Именно тогда я и познакомился с семьей Молдановых. Это были не просто оленеводы, а ученые, филологи, писатели, собиратели фольклора. Они работали в институте угроведения, но считали, что каждый хант должен быть около оленей и поэтому половину жизни проводили на стойбище.

Татьяна Молданова рассказала мне о своем деде, князе Молданове по кличке Хромец. Он был одним из организаторов восстания коренных народов против советской власти в 1934 году, восстания шаманов против советской власти. Я ничего об этом не знал, как и большинство наших сограждан. Я тут же поехал в институт угроведения и неделю собирал там материал по Казымскому восстанию.

Изначально у сценария было несколько вариантов — один документальный, другой более поэтичный и так далее. Понадобилось время, чтобы определиться, каким должен стать фильм.

Фильм получился достаточно протяженным во времени повествования, от начала 1900-х до 1934 года, и протяженным географически. Действие разворачивает в Мексике, Сибири, на Камчатке, а также в Москве, Крыму, Екатеринбурге. Снимали мы, в основном, в Екатеринбурге, а весь север снимали на месте восстания, в Казыме. Пожалуй, самым необычным местом съемки был дом, сохранившийся от времен Казымского восстания, даже не дом, а абсолютно аутентичная изба.

Самый интересный кадр этого фильма — его последний кадр, именно поэтому я советую досмотреть фильм до конца, что этот кадр документальный и не повторится никогда. Но не буду портить зрителям впечатление и рассказывать все заранее.

Каждый герой фильма имеет одного-двух исторических прототипов, которые участвовали в этих трагических событиях. Единственное, что придумано, — это их отношение к русскому авангарду, каждый из них художник, театральный или кинорежиссер, архитектор. Все истории, показанные в этом фильме, абсолютно реальны. Хоть он и смотрится как фантазия, но каждый кадр там документальный. Это мозаика из реальных событий, реальных кадров, реальных людей. В этом художественная особенность фильма, потому что это не просто кино, но и серьезная научная работа. Ведь прежде чем писать сценарий, я ознакомился с биографиями более чем четырехсот художников-авангардистов и взял самое интересное из их жизни для своих героев. Там есть и прототип Сергея Эйзенштейна, есть Дзига Вертов, есть композитор Авраамов, который писал музыку для городов, в его произведениях инструментами выступали заводы, фабрики, сирены на самолетах, гудки пароходов. Его композиции были исполнены два раза: в Баку в 1927 году и в Москве в 1928 году.

Было очень интересно разрабатывать всех персонажей. Прототипом главной героини, кроме Полины Шнайдер, руководителя этой экспедиции, это и Лариса Рейснер, и герой гражданской войны Мокиевская-Зубок. По сути, это воплощение женщины в революции, недаром её зовут Полиной-Революцией.