Как пояснил «Новой газете» Борис Ечмаев, он руководствовался определенными представлениями о нормах публичной политики, в соответствии с которыми и посчитал необходимым выразить таким образом свое мнение: «Публичный политик, каковым является губернатор области, не должен выносить свои личные симпатии в свой общественный блог (инстаграм Воробьева действительно преимущественно освещает его профессиональную деятельность, поздравлений других российских политиков с рождением детей при беглом изучении найти в этом инстраграме не удалось. — Е. М.). И если уж господину Воробьеву хотелось проявить уважение к Рамзану Кадырову (как выяснилось позже — давнему другу, которого Воробьев также поздравил по телефону. — Е. М.), он мог бы выбрать для этого более приватные формы. Публичный российский политик должен учитывать, что в обществе репутация Рамзана Кадырова и его окружения — неоднозначна, иначе он рискует вызвать своими действиями соответствующую реакцию».

Момент для поздравлений в такой демонстративной форме действительно был не совсем удачный. Последнее время глава Чечни стал фигурантом нескольких скандальных историй. На этой неделе стало известно о нападении на 16-летнюю дочь президента Союза смешанных боевых единоборств ММА России Федора Емельяненко. Нападение произошло вскоре после того, как Емельяненко корректно, но жестко раскритиковал показанные в прямом эфире детские бои без правил, в которых участвовали и победили три несовершеннолетних сына Кадырова. После этого на Емельяненко со стороны ближайших соратников Рамзана обрушился шквал оскорбительных высказываний, переходящих в откровенные угрозы.

Комментарий Ечмаева, относящийся целиком и полностью к поздравительному посту губернатора Воробьева, был оперативно удален (под постом Воробьева остались только позитивные комментарии). Но этой же ночью Борис Сергеевич получил запрос на общение в чате инстаграма от пользователя @Кадыров_95. Сообщение было лаконичным: «Напиши номер».

Борис Ечмаев зафиксировал сообщение (сделал скриншот), приглашение к общению он сначала отклонил. Борис Ечмаев никогда не сталкивался ранее с пользователями соцсетей из региона 95 (Чечня). Поэтому он обратился за советом к журналисту Олегу Кашину («Я являюсь постоянным читателем Кашина и помню про нападение на него. Поэтому и посчитал, что в данном случае у него больше опыта, чтобы посоветовать, как поступить в такой ситуации», — пояснил Ечмаев.) Олег Кашин подключил «Новую газету», которая неоднократно писала о практике публичных унижений и запугиваний критиков Кадырова. Схема почти всегда одна и та же. Сначала поступают виртуальные угрозы от пользователей соцсетей с никами «@XXX_95», затем давление переходит в офлайн, после чего критики Кадырова традиционно извиняются.

Противопоставить этой практике можно только немедленную огласку, которая делает бессмысленными все репрессивные действия по принуждению к извинениям. Так было в случае с похищениями чеченского барда Хусейна Бетельгериева и чеченского политолога Руслана Мартагова. После того как их родственники оперативно предали гласности факт их исчезновения, физическое воздействие к этим людям с целью заставить принести публичные извинения главе Чечни потеряло всякий смысл.

Борис Ечмаев согласился дать комментарий «Новой газете», не возражал против публикации. И тем же вечером (в четверг) написал в чат Кадырова и отправил главе Чечни номер своего телефона.

Затем ситуация получила не вполне стандартное продолжение.

Около 11 часов вечера Борису Сергеевичу позвонил Рамзан Ахматович.

«Разговор с Кадыровым длился более 20 минут, — рассказал «Новой» Борис Ечмаев. — Я сразу сказал, что у меня есть сформировавшаяся точка зрения, и если этот разговор для того, чтобы я ее поменял, то это напрасная попытка. Но я не уловил никакой агрессии со стороны Рамзана. Скорее это было искреннее любопытство. Рамзан спросил, почему я написал свой комментарий. Я объяснил свою позицию по поводу правил приличия, которые должны соблюдать публичные политики, в частности губернатор Московской области. Я ему рассказал про исторический бэкграунд, про то, что у многих граждан за эти годы сложился определенный образ Чечни и чеченцев, который теперь искусственно пытаются менять федеральные СМИ, потому что такая вот сейчас политическая конъюнктура. И что губернатор таким образом тоже в этом участвует, и это, в силу определенных причин, меня задевает. Привел ему в пример публичное воцерковление в 90-х всех бывших видных коммунистов. Он сказал, что история не стоит на месте, меняется, и настоящий преступник — это Ельцин, и что если бы не его отец Ахмат, то поток гробов в Россию не иссяк бы по наши дни. Сказал, что дружит с Андреем Воробьевым 16 лет, и «это же вполне нормально — поздравить друга с рождением сына». Я снова попытался ему объяснить, что дружба — это одно, а публичная политика — это другое. Что у него в российском обществе есть определенная репутация и остальным российским политикам надо с этой репутацией считаться. Тогда он пригласил меня в Грозный. Сказал, что проведет меня по всей республике, и если хоть один человек скажет, что он чем-то недоволен, то Кадыров тут же напишет заявление об уходе. Я сказал, что вряд ли кто-то при нем скажет что-то подобное, поэтому если я и поеду в Грозный, то как-нибудь сам. Спросил у него, как он относится к оппозиции, к оппозиционным СМИ. Он сказал, что они должны быть.

Потом вдруг говорит: «Ок! Раз тебя эта ситуация с постом <губернатора> задела, значит, есть вопросы ко мне. У нас мужской разговор, давай говори все, что хочешь сказать. Чем я не устраиваю такого человека, как ты? » Я ответил: «Страх». Никого из губернаторов России не боятся, а его — боятся. И не только в Чечне. Я сказал, что мне странно видеть во главе региона моей страны такого человека, как он. Потому, что когда я вижу его и его окружение, то никаких ассоциаций с приличными людьми у меня не возникает. И что я вижу в первую очередь неадекватные поступки, грубую силу, агрессию, готовность задавить или убить любого, кто станет на пути. Он сказал, что если бы он не был сильным, то не смог бы поднять республику из руин, и чтобы я не смотрел «на бороды и традиции. Сила, конечно, важна, но мы также много думаем, размышляем. Я реально смотрю на вещи. Сейчас не надо всяких волшебников, которые только говорят и ничего не делают. Я делаю дело на своем месте. И ты делай на своем».

В целом я должен сказать, что разговор получился интересный и неожиданный. Во-первых, я не ожидал, что Рамзан Кадыров мне позвонит. Во-вторых, ждал от него все, чего угодно. Оказалось же, что ему действительно интересно, что о нем думают разные люди и что он умеет слушать собеседника. В итоге пожелали друг другу спокойной ночи и попрощались. Извиняться не просил».