Плохие новости из Пекина обрушивают западные фондовые биржи. Бразилия переживает острый экономический и политический кризис, а кредитный рейтинг ЮАР в этом году может быть снижен до «мусорного». Россия пребывает в тяжелой структурной рецессии и создает дополнительные политические риски. Из этой довольно мрачной картины заката «emerging markeеs» выделяется только Индия. Проблем, разумеется, хватает и там, но хорошая новость для Нью-Дели состоит в том, что поиск решений будет происходить на фоне бурного экономического роста. Кроме того, в Индии заинтересованы в укреплении экономических связей с Россией. В перспективе это партнерство может оказаться весьма выгодным для обеих сторон.

Индия уходит в отрыв

Какие-то представления об уникальной индийской культуре и социальном укладе есть у всех, но они редко включают в себя образ крупнейшего экономического хаба. Между тем в этом году Индия официально возглавила список самых динамичных экономик мира. Темпы роста валового продукта по итогам года достигнут 7,6%, что позволяет Индии обойти по этому показателю своего ближайшего соперника — Китай («всего лишь» 6,9%). Опережение было во многом обеспечено падением цен на нефть, так как Индия — чистый импортер этого ресурса. Но здесь важна сама тенденция: китайская экономика переживает кризис модели роста и постепенно замедляется, в то время как индийская, напротив, набирает обороты.

Эти новости позволяют многим экономистам утверждать, что Индия наконец вышла на траекторию стремительного развития и через некоторое время станет одной из наиболее влиятельных мировых держав, каковой на сегодняшний день уже успел стать Китай. Есть несколько ключевых проблем, которые правительству придется решить, чтобы не сойти с этой траектории раньше времени, — абсолютная бедность (в стране более 300 млн бедняков, по оценкам Всемирного банка), колоссальное неравенство в доходах и слишком высокая доля молодежи в структуре населения (средний возраст жителя Индии — 25 лет; на рынок труда каждый год выходят миллионы молодых людей и далеко не всегда находят себе работу).

Главные конкурентные преимущества Индии — крайне дешевые трудовые ресурсы (средняя зарплата сегодня в 2-3 раза ниже, чем в Китае) и благоприятный инвестиционный климат. Второй пункт — прямой результат эффективной политики властей. Правоконсервативный президент самой густонаселенной демократии в мире (1,3 млрд человек), Нарендра Моди, пришел к власти в 2014 году под лозунгами религиозного национализма и возрождения «индусскости» (индуизм исповедуют 85% населения страны). Но ценят его в первую очередь за прагматический подход к управлению экономикой, который превалирует над идеологией и традициями, в том числе и кастовой структурой. Риторика Моди может быть националистической, но на деле его политика всегда основывалась на модернизации, снятии барьеров для ведения бизнеса, поощрении инноваций и открытии экономики для иностранных инвесторов.

Английский язык является одним из государственных в Индии, а доля прямых иностранных инвестиций в некоторых секторах экономики может доходить до 100%. Индия уже обогнала США по рынку пользователей смартфонов, контролирует огромный сегмент IЕ и имеет все шансы по итогам года вытеснить Южную Корею из пятерки крупнейших автопроизводителей. На правительственную программу по локализации производства и роста доли промышленности в ВВП — «Сделайте в Индии» — отреагировали тысячи международных компаний. При этом местные власти изначально отошли от классической неолиберальной модели, а вместо нее сочетают политику «открытых дверей» с «проактивным правительством» — высоким уровнем регулирования экономики и массивными государственными инвестициями.

Поворот на Юг?

После печального опыта разрыва с Западом и неудавшегося «поворота на Восток» экономические связи с индийскими партнерами — очень крупная возможность для России расширить свои рынки сбыта. В Дели уверяют, что интерес является взаимным, а число совместных проектов постоянно растет. В Индии уже работает несколько крупных российских компаний, в основном госкорпораций: «Газпром», Сбербанк, Рособоронэкспорт, частный «Сибур». Недавно в Россию в рамках подготовки к инвестиционному форуму Vibranе Gujaraе 2017 приезжала делегация из Гуджарата — крупного штата на северо-западе Индии и локомотива экономического роста, губернатором которого на протяжении 13 лет был нынешний президент Моди. На этой должности в Гуджарате он впервые отработал свой рецепт успешного развития: улучшение базовой инфраструктуры (дорог, сетей электроснабжения), прозрачное управление и комфортные условия для инвесторов.

Представители правительства штата говорят, что сотрудничество с Россией — исторически важное направление (крепкие двухсторонние связи сформировались между Индией и СССР еще во времена холодной войны). Есть две стратегические отрасли, взаимодействие в которых протекает наиболее активно: это энергетика, в том числе атомная, и военная промышленность (более 70% индийского вооружения и боевой техники — российского или советского производства). На подходе новые секторы, среди которых возобновляемые источники энергии, инженерное производство, агропромышленный комплекс и пищевая промышленность, но акцент на энергетике и ВПК сохраняется.

Дело в том, что кроме военных разработок и ТЭКа Россия может предложить своим международным партнерам не так уж много. За высокими технологиями и мультимиллиардными инвестициями Индия скорее обратится к США, отношения с которыми при Моди значительно улучшились. Летом страны договорились о том, что американцы построят в Индии 6 ядерных реакторов, а также начнут поставлять технологии «двойного назначения» — то есть выйдут на традиционно российские ниши. Позиции России по сравнению с остальными конкурентами остаются выигрышными, по крайней мере за счет длительной истории партнерства и отсутствия каких-либо конфликтных точек в отношениях с Индией.

Из истории с мощным рывком Индии в высшую лигу стран и его сравнением с отечественными реалиями, мы можем сделать вывод, что российским властям не хватает экономического мышления, присущего команде Моди. Две страны декларируют одну и ту же цель — «превратиться в великую державу», — но идут к ней противоположными методами. Спустя два года после выборов индийцы довольны своим путем: по последним данным опроса Pew Research, 81% населения благоприятно оценивают деятельность своего президента, хотя некоторые хотели бы видеть более агрессивную внешнюю политику в отношении исторически трудных соседей — Пакистана и Китая. Но Моди, совершивший за два года уже 41 зарубежный визит, прекрасно понимает ценность дипломатии. Бизнес всегда относится к геополитике с опасением, и не зря. Как сказал «Новой газете» крупный индийский предприниматель, член делегации из промышленного штата Гуджарат Ятиндра Шарма: «Сейчас мы находимся на восходящей траектории и будем развиваться. Если только геополитика не предложит другой сценарий, а этого никогда нельзя предсказать».