– Нам, пострадавшим, по 10 тысяч рублей выделили, и больше ничего, — ​говорит Александр Сэротэтто, ямальский оленевод, потерявший из-за вспышки сибирской язвы буквально все имущество. Стадо из 200 голов пало полностью, чум, нарты, одежду и продукты сожгли (они попали в зону заражения).

Историю этого человека «Новая» уже рассказывала: он несколько суток блуждал по тундре, чтобы сообщить властям о том, что на стада напал мор. Отец с тремя детьми на руках остался в райцентре Яр-Сале: в тундру зимой, которая уже практически наступила в Заполярье, ему возвращаться не с чем. Рассчитывал на компенсацию, обещанную помощь региона… Теперь живет у добрых людей.

Александру, наверное, пригодилась бы денежная премия, которой награждали тех, кто, рискуя собой, боролся с распространением заразы. Только ему она не досталась. Как и его товарищам, которые сутками обрывали телефоны чиновников, требовали привезти в тундру врачей, участвовали в вылетах на место заражения в качестве проводников — ​порой без защиты и спецодежды. Некоторые из них вместо наград получили угрозы и незаконные задержания, как один из героев наших публикаций, первым рискнувший обнародовать информацию о бездействии властей. Наказание невиновных и награждение непричастных — ​давняя традиция не только в армии. В списке отмеченных медалями — ​пресс-секретари губернатора и главы яр-салинской администрации, руководитель местной авиакомпании и немало чиновников. Медаль «За верность Северу» получил и глава Ямальского района, где свирепствовала инфекция, Андрей Кугаевский, а губернатора в ответ нарекли почетным гражданином района.

К сожалению, ответа на вопрос, на ком конкретно лежит ответственность за отмену вакцинации оленей против сибирской язвы, от администрации ЯНАО мы так и не получили. В ответе на запрос «Новой газеты» вместо имени и должности чиновника, росчерком пера поставившего под угрозу жизнь и благополучие людей, — ​пространные рассуждения о научном обосновании отказа от прививки. Надеемся, что прокуратура округа, которая получила аналогичный запрос, будет конкретнее в своих ответах.

Также чиновники опровергают информацию о недоступности экстренной спутниковой связи для тундровиков. Нам сообщили, что за четыре года регион приобрел 711 комплектов спутниковой связи, оснащенных тревожной кнопкой, из которых 363 передано оленеводам Ямальского района. Однако оснований не доверять словам людей, сутками бродивших по тундре в поисках связи, у нас нет. Как и тому, что семьи с детьми остались без детского питания и необходимых вещей. О том, как обычные ярсалинцы собирали неимущим молочные смеси, можно прочитать даже в популярных местных пабликах в соцсетях. Сбор шел буквально по пачке смеси — ​кто сколько мог. Однако чиновники уверяют: «Вся помощь тундровикам формировалась с учетом их потребностей, включая детскую одежду, питание и т. п.».

Самое важное в ответе пресс-службы губернатора — ​обещание купить для тундровиков оленей: 1367 голов на 38 семей. Деньги на это должен выделить бюджет округа, причем, как указано в ответе на наш запрос, «каждый оленевод сможет себе выбрать оленей самостоятельно с учетом потребностей в молодняке, быках, важенках».

Остается отслеживать, выполнят ли чиновники обещание. Это тем более интересно, что сейчас на повестке дня в ЯНАО — сокращение поголовья. По плану до Нового года будет забито почти 70 тысяч оленей. Но региональные власти требуют, чтобы оленеводы-частники привели на убой намного больше животных — ​как минимум 250 тысяч. По версии некоторых ветеринаров, ямальскому стаду просто не хватает кормовой базы, что ведет к ослаблению иммунитета.

Задачу сократить поголовье сформулировал губернатор ЯНАО Дмитрий Кобылкин. Больше того, назвал чиновник и желаемую численность оленей — ​не более 110 тысяч. Откуда такая цифра — ​не ясно. Сейчас на Ямале 733 тысячи голов. Из них 70% принадлежит частникам-тундровикам. Для них олень — ​жизнь.

Разговор о столь радикальном сокращении поголовья вновь заставил оленеводов вспомнить конспирологические версии, коими объясняли вспышку инфекции: дескать, никакой язвы не было, оленей извели сознательно, отравили.

— Хотят загнать людей в оседлость, говорят, будут оленей сокращать у всех, а мы и так без оленей остались, про нас забыли, — ​говорит Александр Сэротэтто.

Говоря об оседлости, тундровик попадает в точку: губернатор Кобылкин, развивая полюбившуюся мысль об уничтожении 85% стада, высказал в интервью местному телеканалу еще одну программную идею: дескать, нужно заняться изгородевым оленеводством (содержанием стад в загонах), а также переводом на искусственные корма. Кому достанутся пастбищные территории, на которых сейчас хозяева — ​коренные жители, очевидно: пойдут под промышленное освоение нефтегазовыми компаниями. Тем паче, что федеральное Минприроды предлагает стимулировать добычу и переработку газа в Арктике и как раз сейчас активно лицензирует новые участки на Ямале.

Правда, как заставить оленеводов расстаться с кормильцем-оленем, не понятно. Самый простой вариант — ​увеличить закупочные цены на мясо. Сейчас они вдвое ниже рыночных, цена килограмма оленины в ямальских магазинах начинается от 500 рублей, а частник получает за него от муниципального убойного предприятия максимум 190.

В ситуации, когда люди, вывезенные из карантинной зоны, оказались на грани нищеты, дополнительный заработок стал бы им подспорьем. Однако раскошеливаться муниципалы не спешат. Ведь за 250 тысяч «лишних» оленей бюджету придется заплатить почти 500 миллионов рублей.

Директор совхоза «Ямальский» Тимофей Лаптандер, которого цитируют ямальские СМИ, резко против поднятия закупочных цен для конкурентов-частников. Зато поддерживает высказанное местными общественниками предложение не выдавать деньги на руки тундровикам, а направлять на уплату ипотеки — ​и в перспективе переселить кочевников в квартиры.

Попытка сломать уклад жизни оленеводов имела место — ​после эпидемии сибирской язвы 1941 года. Эта попытка привела к восстанию, или мандаладе, участники которой требовали фактически отменить в тундре советскую власть.

Редакция благодарит оленеводов за предоставленные фотографии.