Сегодня мода на квесты, и каждая уважающая себя театральная аудитория обзаводится своим спектаклем-путешествием. Создан такой и для московской гламурной публики. Режиссер Максим Диденко — универсал, работает в любых театральных и нетеатральных пространствах. В историческом Доме Спиридонова в Малом Гнездниковском, где идет спектакль «Черный русский» по роману Пушкина «Дубровский», кажется, еще не играли спектаклей, но последние 15 лет использовали как площадку для модных и предаукционных показов, выставок современного искусства.

«Черный русский» похож на смесь этих мероприятий. Он сам — светское мероприятие, променад-антракт для выгула платьев в формате спектакля. Машу Троекурову играет Равшана Куркова, Дубровского — Артем Ткаченко, в сотне первых зрителей — список имен из журналов о знаменитостях. Красная ковровая дорожка у входа театрализует торжественные похороны Дубровского-старшего, в парадном пахнут хвоей нарубленные еловые лапы, как на похоронах большого начальства. У стойки зрители получают маски сов, оленей или лисиц: зрительский бестиарий имеет право подсматривать в неширокие прорези картона, отвечать на вопросы, если зададут. На первом «темном», «адском» этаже вертепа (таков замысел) подадут черного киселя в черной деревянной кружке, накормят черной кровяной колбасой, сливами, черными оливками, поднесут водки, закружат в лесу черных картонных елок, отражающихся в зеркальных стенах: следить за сюжетом все равно не получится, это спектакль ощущений. «Оленей», «сов» и «лисиц» разбирают персонажи — поводыри, и ведут на второй, «господский» этаж; каждая группа видит спектакль в сюжетной линии или Маши Троекуровой, или ее отца Кирилы Петровича, или Владимира Дубровского.

Группа «лисиц» шла за Машей Троекуровой, и история «Черного русского» сложилась как русская версия «Ромео и Джульетты»: соседи-помещики поругались, не поделили свои соседские лужки, один от стресса и горя умер, а дети их полюбили друг друга, но счастья не обрели. «Любит?» — спросила Маша мою маску, поднимаясь по лестнице. «Любит», — ответила лисица. «Нет, не любит», — горько и твердо парировала Маша и устремилась дальше по сюжету навстречу гибели, свадьбе с князем Верейским.

Страшный бестиарий собирается в главной зале второго этажа за большим круглым столом. Звери-зрители на стульях безмолвствуют и смотрят, звери-люди, обитатели дома самодура Троекурова, жертвы его прихоти и власти, танцуют на столе предсмертное «Болеро», каждый свое, страшно закруживаясь во сне безволия и бесправия. Истово пропевая на закручивающемся, как карусель, столе, первый русский неофициальный гимн «Гром победы, раздавайся!», или русское народное «Я возьму свою красоту/ Во свои руки белые/ Я несу свою красоту/ Во леса во дремучие». Пропевая отстраненно, не жалея себя, понимая судьбу бесправного досконально.

Продюсерская компания «Экстатик» собрала в «Черном русском» критическое количество знаменитостей on stage и back stage: хореографию подблюдного «Болеро» ставил наимоднейший Евгений Кулагин («Машина Мюллер» в «Гоголь-Центре»), художница по костюмам — Евгения Панфилова («Золотая маска» за «Золушку» в «Практике», художник-постановщик — Мария Трегубова («Золотая маска» за «Алису» в БДТ), видеохудожники — Илья Старилов и Олег Михайлов, Илья Дель и Гладстон Махиб, Дубровские-дубли — мастерская Брусникина… Цену билета возгоняет именно эта концентрация нового театрального эстеблишмента на квадратный сантиметр программки. Домашний театр с участием звезд, радуя при входе вкусным и стильным буфетом, напоминает, где мы все находимся. Приятный променад-маскарад, быстро становится триллером и гиньолем. С праздничного мраморного стола, попираемого сапогами, каблуками, туфельками рабов Троекурова, торжественно звучит:

Веселися, храбрый Росс! Звучной славой украшайся. Магомета ты потрес! Воды быстрые Дуная Уж в руках теперь у нас; Храбрость Россов почитая, Тавр под нами и Кавказ. Уж не могут орды Крыма Ныне рушить наш покой —

…а в глазах предсмертная агония, губы сухи от грима и адреналина, и пистолеты в руках направлены друг на друга. Все все понимают и не в силах изменить судьбу, покинуть дом, покинуть дом.