В минувший вторник, 2 августа, около семи часов вечера в восточной части сирийского города Алеппо, в районе Салах ад-Дин, в жилом квартале у площади Сахат-Салдала разорвалось несколько снарядов, выпущенных из района Суккари, контролируемого боевиками из группировки Харакят Нур ад-Дин аз-Зинки (организация признана в России террористической — ред.), которую на Западе считают умеренной оппозицией.
Боеприпасы оказались начинены химическим отравляющим веществом. Семь человек погибли, двадцать три — госпитализированы с признаками удушья и ожогами. О применении в Алеппо химического оружия рассказал руководитель Центра по примирению враждующих сторон в Сирии генерал-лейтенант Сергей Чварков.
На обвинения российского генерала отреагировал Госдеп США, официальный представитель которого Марк Тонер заявил, что Вашингтон пока не располагает убедительными доказательствами атаки с применением химического оружия, но заверил, что «США внимательно рассматривают подобные сообщения». Заявил Тонер и об обращении Госдепа в ООН с просьбой провести расследование инцидента.
Между тем еще в ноябре прошлого года Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО) признала наличие химического оружия у террористов запрещенной в России террористической организации «Исламское государство». Речь в официальном докладе шла об отравляющем веществе (ОВ) кожно-нарывного действия, по своим характеристикам напоминающего иприт.
По сведениям наших источников среди участников боевых действий, производство химического оружия ИГ наладило еще в июле 2014 года. Боевики назвали свое изобретение «леталь». Первый случай применения «леталя» был зафиксирован в начале сентября 2014 года близ города Дейр-эз-Зор. А уже в конце сентября 2014 года боевики использовали «леталь» на юго-западе Сирии, в провинции Кунейтра. В том же месяце ИГ использовало химическое оружие на территории Ирака.
В ноябре прошлого года «Новая» обнародовала информацию о том, что боевики располагают «научно-технической документацией по производству химоружия» и привлекли «иностранных специалистов к деятельности по освоению синтеза боевых отравляющих веществ». И, как писала «Новая», основным направлением работы этих специалистов была именно разработка «средств доставки» отравляющих веществ, «модернизация» под эти цели артиллерийских снарядов (см. «Новую», № 123 от 9 ноября 2015 года).
Пять месяцев назад, 7 марта, было зафиксировано применение ОВ в Алеппо. При этом химическая атака произошла в районе Шейх Максуд, контролируемом отрядами курдских ополченцев, а жертв химической атаки доставили в госпиталь, работающий под патронажем Красного Полумесяца.
Доказательства применения химоружия тогда были настолько очевидными, что группировка «Джейш аль-Ислам» (ее деятельность в России признана террористической и запрещена — ред.) , считающаяся умеренной оппозицией, не стала отрицать использование отравляющих веществ. Правда, представитель группировки подчеркнул, что полевой командир, принявший решение об обстреле с применением мин, начиненных отравляющими веществами, будет сурово наказан (см. «Новую», № 38 от 11 апреля 2016 года).
Уже тогда, в апреле, мы написали, что, по сведениям наших источников, игиловские химики научились синтезировать боевое отравляющее вещество. Но журналисты, освещающие сирийский конфликт, почему-то предпочитают не распространятся о фактах применения боевиками из различных группировок химического оружия. Куда больше публикаций о гуманитарной ситуации в Алеппо.
