Уже несколько лет «Газпром» судится с дачниками по всей России. Иски получают садоводы в Воронежской, Липецкой, Тамбовской, Томской областях, Татарстане. Конфликт возник даже под боком у столицы — в Московской области.

Газовый гигант «вдруг» обнаружил, что сотни дачных участков находятся в охранных зонах магистральных трубопроводов и газовых станций. Хотя множество домов стоит там уже полвека.

В исках «Газпром» требует одного и того же: жители должны за свой счет снести дома, которые компания считает «незаконными», да и еще заплатить госпошлину — 6 тысяч рублей.

Корреспонденты «Новой» отправились в подмосковные Хотьково и Аксеново и выслушали переживания дачников, чьи дома находятся под угрозой сноса.

Хотьково, Сергиево-Посадский район

«Ну как думаешь, снесут?» — говорят теперь друг другу вместо приветствия дачники в садовом товариществе «ОКБА», что в подмосковном Хотькове. ОКБА — это Опытно-конструкторское бюро автоматики. В 70-х его директором был Юрий Лужков. Участки выдавались сотрудникам бюро с 1968 года.

С прошлого месяца здесь только и говорят, что о сносе.

18 июня владельцам 22 участков раздали неименные уведомления от «Газпрома». Там говорилось, что их дома находятся в охранной зоне ГРС «Хотьково» — газовой станции, работающей на территории товарищества с 1964 года. Жители рассказывают: в 1970-х, когда возводились дома, радиус этой зоны составлял 40 метров. При строительстве домиков это учли. Теперь же «Газпром» пишет о 150 метрах. Жители связывают расширение охранной зоны с реконструкцией ГРС в 2011 году. На запрос «Новой» в компании «Газпром трансгаз Москва» ответили, что ни о каких 40 метрах не знают. Там утверждают, что «пределы минимальных допустимых расстояний» всегда составляли 150 метров.

Первой получила иск семья Юрия Тихонова. Они живут в товариществе с 2003 года. Известие о сносе пришло вскоре после того, как Тихонов перенес операцию на сердце.

С прессой дачники общаются уже месяц, но все равно каждый новый разговор — с надрывом, на эмоциях.

— Первую неделю все сидели в состоянии шока, — вспоминает Татьяна Тихонова, соседка и однофамилица Юрия Тихонова. — Бабушки плакали, пили валокордин, валидол… Прошерстили интернет, поняли, что суды с «Газпромом» никто не выигрывает. Помню, я набрала в поисковике «снос домов Газпром», и «Яндекс» сразу стал предлагать «недорого снести ваш дом». Это прибавило мне слез. Все были в состоянии отчаяния и абсолютной беспомощности. Кто-то стал вещи собирать.

Татьяна — учитель, ее муж Евгений — художник. Они купили свой участок в 2001 году.

— Нам друзья его посоветовали. Дом был в убитом состоянии, в нем жить нельзя было, а здесь была крошечная кухонька, которую мы перестроили. Четверо моих детей здесь выросли. Столько сюда вложено!

Когда соседи получили иск, Татьяна поняла, что надо бороться ради всех: бабушек, инвалидов. Она первая написала пост в фейсбуке, затем — петицию на Change.org.

Дачники отправляют меня к «бабе Кате»: «Вы ее сразу узнаете: сама она маленькая, а собака у нее большая».

Бабе Кате — Екатерине Михайловне — за 80. Ее дом стоит в конце улицы. Она живет здесь с 1969 года. Последние 35 лет — не выезжая. Оторвавшись от работы на участке, баба Катя долго рассказывает о своей жизни, об отце, погибшем на войне, а затем произносит буквально оду любимому СНТ:

— Жизнь моя — только садоводчество, костями здесь лягу, никуда не уеду. Это наша земля, это наша собственность! Чего еще они хотят? Да неужели я, прожив здесь 48 лет, должна уехать? Двадцать лет строились, сын помогал. Сына уже похоронила. Вот и я умирать буду — пусть меня волоком тащат, а сама не уйду.

«Газпром» утверждает, что дома дачников — «самовольные постройки». Дачники возражают и показывают мне документы: право собственности на землю, разрешение на строительство, выписка из ЕГРП. В иске «Газпром» также указывает, что строения возводились «без согласования с эксплуатирующей объект системы газоснабжения организации». Жители говорят, что никаких дополнительных документов, разрешающих строительство, не требовалось.

— Откуда вообще человек, который законно получил землю, должен знать, что нужно с кем-то что-то еще согласовывать? Почему человек, если начинает что-то на своем огороде делать, должен сразу вспоминать о «Газпроме»? — возмущается Евгений Тихонов.

Спустя месяц на проблему сноса домов в Хотькове все-таки отреагировали власти Московской области. 15 июля в садовом товариществе встретились местные жители, глава областного Совета по правам человека Анатолий Кучерена, представители «Газпрома» и администрации. Кучерена просил временно приостановить судебное разбирательство, начавшееся 6 июля. Представители «Газпрома» согласились. На вопрос жителей о компенсации за снос функционеры не ответили: «Не уполномочены».

— Хочется, чтобы нас оставили в покое, — говорит Татьяна. — И еще чтобы семье Юрия Тихонова, который перенес операцию, выплатили компенсацию. За то отчаяние, в котором они находились.

Анастасия Шаблинская

Аксеново, Раменский район

— Видите лужу? — Виктор Шерсткин ведет меня по периметру дачного поселка и показывает на канаву с зеленой жижей. — Нам на таком же болоте выдавали дачные участки. Куда исполком плюхнул, там мы и оказались. Знал бы о трубе, плюхнул бы на 100 метров дальше. А все болото, что было раньше, мы засыпали песком: теперь у нас хорошее место, чистое.

Виктор Шерсткин — собственник участка в СНТ «Аксеново». Мы подходим к главной достопримечательности товарищества — табличке, указывающей, что рядом с дачами пролегает газопровод высокого давления. Опасная зона — 300 метров в обе стороны от трубы. Жители говорят, что знак поставили год назад. Тогда же, по их словам, сделали просеку. А в июне этого года садоводы получили первый иск от «Газпрома».

Газовый монополист утверждает, что в охранной зоне магистрального газопровода находятся 52 дачных участка, и требует снести расположенные там домики.

Магистральный газопровод первого класса диаметром 40 сантиметров проложили в 1964 году. В иске газпромовцы указывают, что они регулярно сообщали о трубе в администрацию Раменского района. «Новая» поинтересовалась у «Газпрома», когда были установлены таблички, обозначающие газопровод. В «Газпроме» ответили, что таблички «были установлены», а в каком году — не конкретизировали.

СНТ «Аксеново» появилось в 1989 году. Тогда исполком Раменского горсовета издал акт на право бессрочного пользования этой землей без каких-либо обременений для Института горного дела им. Скочинского. Обладателями шести соток стали сотрудники этого учреждения, а также очередники Раменского района, дети войны и ветераны труда. А в 1992 году исполком, ставший к тому времени администрацией, передал земельные участки в собственность самих садоводов. Они стали проводить электричество, водопровод.

Дача Виктора Шерсткина — это деревянный дом, сарай и беседка. Почти все сделано своими руками. Мы сидим в беседке. С соседнего участка пахнет свежей выпечкой, там на теплице развевается пиратский флаг, играет веселая музыка.

— Смотрите, — жена Шерсткина Ирина показывает мне на соседскую дачу, — там пять поколений живут. Очень дружная семья, каж­дое лето они приезжают в Аксеново. Дом построили тоже вместе. С другой соседкой, Аллочкой, моя дочь выросла. Дача для нас — это отдушина.

Одним дача — для души, а другим — для выживания. Некоторые садоводы выращивают огурцы и помидоры на продажу. Пенсионерка Наталья Федотова свои овощи не продает, но признается, что без дачи на пенсию в 13 тысяч рублей она «просто не сможет».

На прошлой неделе ее муж попал в больницу: «Переживал из-за сноса. Сердце прихватило, дышать тяжело».

Неподалеку от Федотовых живет Нелли Кравцова, ее муж в свое время сам участвовал в выдаче земли сотрудникам института. Супруг уже умер, Нелли Викентьевна живет одна. На дачу к ней приезжают внуки.

— Только подумать — «Газпром» воюет с пенсионерами! Мне 78 лет. Есть тут и постарше меня. Моему внуку 13, он говорит: «Бабушка, да вы чё?! Офонарели? Это же «Газпром»! Что вы против них сделаете?» Вот оно, восприятие современного человека. А я ему отвечаю: «Гош, но ведь закон на нашей стороне!»

— В суде представители «Газпрома» заявили, что мы, простые дачники, сами должны были проводить геологическое исследование и запрашивать у них разрешение на строительство, — рассказывает дачница Татьяна Еланина. — Но ведь это неправильно! О трубе нам должны были сообщить в администрации, а так — у нас никаких обременений нет.

По рассказам садоводов, раньше на месте просеки регулярно проводили лыжные гонки, экстремалы до сих пор устраивают здесь ралли на квадроциклах. «Давно б уже бахнуло», — предполагают дачники.

А в 2010-м вблизи товарищества горели торфяники. «Все бабушки, девушки, кто здесь был, брали лопаты и бежали тушить огонь, о трубе никто не знал, — вспоминает Наталья Линник, участница тех событий. — И никто тогда из «Газпрома» свою трубу почему-то не охранял».

Юлия Тимофеенко