В четверг завершится, видимо, последний политический процесс над украинцами из группы не крымских дел: в Грозном вынесут приговор Николаю Карпюку и Станиславу Клыху. Итого около двух десятков дел с фигурантами, которых Киев называет заложниками. По сравнению с этим у Украины есть не так уж много, кого предложить на обмен. Несколько десятков человек, которые одним списком не фигурируют, кажется, даже в СБУ, — в основном это граждане Украины, обвиняемые в шпионаже в пользу самопровозглашенных республик или публично выразившие им поддержку, настоящих военных среди них совсем не много. Осужденные Александр Александров и Евгений Ерофеев на данный момент единственный очевидный обменный потенциал Украины, как бы цинично это ни звучало.

Привычная мысль об обмене Александрова и Ерофеева на Надежду Савченко, скорее такой же телевизионный штамп, как и сами эти дела. На самом деле она не такая уж и очевидная. Для «обмена», который лучше взять в кавычки, существует две методики: помилование и экстрадиция для отбывания наказания на родине. Две эти процедуры друг с другом не связаны никак юридически, хотя мы, конечно, понимаем, что политическая взаимосвязь между, например, помилованием россиян и экстрадицией Савченко есть.

В понедельник, 23 мая, приговор Александрову и Ерофееву вступил в силу. Адвокаты Валентин Рыбин и Оксана Соколовская несколько раз пугали, но не стали затягивать процесс и подавать апелляцию, что дало основание адвокату Савченко Илье Новикову считать, что Россия выполняет свои обязательства. Во вторник Соколовская заявила, что осужденные россияне не будут просить о помиловании, потому что это будет значить формальное признание приговора, чего защита и сами осужденные не допускают. Но,

14 мая президент Петр Порошенко подписал указ, меняющий правила подачи прошения о помиловании — теперь это могут сделать родственники или даже член комиссии по помилованию при президенте. Скорее всего, так и поступит защита осужденных россиян. Если Украина сдержит свою часть обменного плана, то Александров и Ерофеев вернутся в Россию свободными людьми.

Надежда Савченко, которая с помощью адвоката Николая Полозова заполнила все документы в российский Минюст для отправки ее на родину отбывать наказание, если все сложится для нее удачно, вернется в статусе осужденной, приговор которой должна подтвердить украинская сторона, а заодно предоставить гарантии, что соответствующий срок она на Украине отсидит. То есть после возвращения Савченко домой Киеву еще предстоит поломать голову, как отпустить ее, не нарушая Конвенцию о передаче осужденных.

По мнению Ильи Новикова, есть серьезная опасность того, что после того, как Киев отпустит Савченко (а в том, что она и дня не будет сидеть на родине, сомнений нет), Россия заявит о нарушениях международного права со стороны Украины и приостановит процесс возвращения всех остальных заключенных. Некий вариант предложил адвокат Марк Фейгин, который считает, что если Украина и будет вынуждена признать приговор своей бывшей военнослужащей, чтобы забрать ее домой, то это не обязательно делать Европарламенту: Савченко является делегатом ПАСЕ и обладает иммунитетом. Эту лазейку, вполне может использовать Киев, с радостью заявив, что вынужден подчиниться требованию Европарламента и отпустить Савченко.

их ожидает помилование и спокойное возвращение домой, у Савченко запущен процесс экстрадиции для отбывания наказания, юридически никак не связанный с делом осужденных Голосеевским судом россиян.

В Лефортово сейчас находятся еще два украинца — Юрий Солошенко и Геннадий Афанасьев, которого доставили из Коми, где он находился даже не в колонии, а в камере тюремного типа — то есть был наказан уже внутри исправительной системы. Они написали прошение о помиловании, и в Москву их официально доставили «для совершения процессуальных действий», которые, однако, никто не проводит. Их положение зеркально совпадает с положением Александрова и Ерофеева, и создается впечатление, что Россия решила их обменять (без кавычек) именно на Афанасьева и Солошенко. Ни тот ни другой интереса в медийном плане не представляет, их ценность, опять-таки как бы цинично это ни звучало, для обеих стран невысока. Поэтому обмен выглядит неравноценным, но, кажется, именно этот вариант решил продавить Кремль.

В то же время другим известным осужденным — Олегу Сенцову и Александру Кольченко пока никто не предлагал написать прошение о помиловании (тогда как Солошенко и Афанасьева буквально уговаривали все, вплоть до начальника СИЗО). Зато точно известно их мнение: прошение они, как и россияне, писать не будут ни при каких обстоятельствах. Но процедура их экстрадиции для отбывания наказания на Украине началась, так же как у Савченко. Они сейчас находятся каждый в своей колонии — Олег в Якутии, Александр — в Челябинской области.

Главной задачей адвокатов Марины Дубровиной и Докки Ицлаева, которые защищали Карпюка и Клыха в Верховном суде Чечни, — не допустить пожизненного приговора. Прокурор попросил для Карпюка 22 с половиной года, для Клыха, которого коллегия присяжных признала заслуживающим снисхождения, — всего на полгода меньше. Месяца через два в Москве пройдет апелляция, которая, скорее всего, традиционно ничего не изменит, а после вступления приговора в силу запустится точно такая же процедура возвращения украинцев на родину, как и у всех остальных, кто не писал прошения о помиловании. Если бы приговор был (а судья официально вынесет его 26 мая) пожизненным, все было бы значительно сложнее.

Таким образом, когда мы говорим о возвращении осужденных украинцев или россиян, то имеем в виду два формально не связанных друг с другом процесса — помилование и экстрадиция для отбывания на родину. Обмен здесь идет только при равных условиях, а такие, по всей видимости, будут пока только у Александрова–Ерофеева и Афанасьева–Солошенко. Остальных стороны будут возвращать долго, пытаясь каждый раз уколоть друг друга побольнее и выторговать побольше. Если Кремль при обсуждении судьбы Савченко и Александрова–Ерофеева действительно поставил перед Киевом откровенно несправедливое условие: помилование россиян, но экстрадиция украинской военнослужащей — то президенту Порошенко будет непросто объяснить своим гражданам, почему он не выполняет все требования для возвращения «легенды» домой. Мало кого на Украине будет волновать, что «обмен» в данном случае это — одни большие кавычки.

Судьба же всех остальных украинцев зависит от политической воли Кремля. Например, у Афанасьева были очевидные проблемы с российским гражданством, которое ему пытались навязать и которое могло не позволить российскому суду отправить его отбывать наказание на Украину. Прошение о помиловании, буквально выжатое из украинца, решает эту проблему.

Возвращение всех политзаключенных украинцев домой, по мнению адвоката Ильи Новикова, может произойти до конца 2016 года. У кого-то процесс будет идти быстро (Киев обещал, что бумаги Савченко будут рассмотрены за один день, сразу, как только поступят из российского Минюста); а у кого-то гораздо медленнее. В любом случае это такой же итог войны в Донбассе, как жертвы и разрушения.

Но даже после того как все осужденные вернутся домой, Украине предстоит следующая волна судебных процессов политзаключенных и процессов по их возвращению — теперь уже из Крыма. На днях в Северо-Кавказский военный окружной суд, где судили Олега Сенцова, доставят первых четверых обвиняемых в участии в запрещенной в России организации Хизб ут-Тахрир.

Комментарии

Приговор осужденным на Украине россиянам Александру Александрову и Евгению Ерофееву в понедельник вступил в законную силу. Апелляций защита не подавала. Теперь, как говорила представитель Украины в гуманитарной подгруппе трехсторонней контактной группы Ирина Геращенко, открылся путь для возвращения на родину как Ерофеева и Александрова, так и Надежды Савченко.

Валентин Рыбин, адвокат Александрова:

— Защита рассматривает несколько вариантов процедуры возврата ребят на родину. Один из них — подача ходатайства о помиловании на имя президента Украины. Однозначно, сами Ерофеев и Александров такое ходатайство подавать не будут, потому что такое ходатайство не подавала Надежда Савченко, а мы придерживаемся принципа зеркальности в нашей работе. Но в связи с расширением списка лиц, которые могут просить о помиловании, я не исключаю, что такое ходатайство могут подать защитники, если будет достигнута договоренность.

На самом деле ситуация достаточно переменчивая: практически каждый час появляются новые вводные. Надеюсь, что в ближайшее время наступит ясность.

Оксана Соколовская, адвокат Ерофеева:

— Я уверена, что единственный вариант, который сработает, — это подача прошения о помиловании. Однако ни адвокаты, ни сами Ерофеев и Александров не будут подавать это прошение, потому что мы не согласны с приговором суда. Вариант с передачей для отбывания наказания в Россию нами изначально не рассматривался.

Ольга ПРОСВИРОВА, «Новая»