«Российская газета» вышла с ликующим заголовком: «Европейский пармезан вернется в Россию». Кто-то мог бы подумать, будто случилось чудо, и штык воткнут в землю. Кольцо врагов расступилось, и мы вернулись в страну, которая ни с кем не воюет — этой холодной, торговой войной с привкусом пальмового масла. Но, оказывается, радость не в этом. С Европой мы по-прежнему разные цивилизации, русскому человеку противны чуждые, навязанные ему идеи свободы, равенства и братства. Сенсация состоит в том, что в кольце врагов проделана маленькая дырочка. На европейском континенте раскинулось гордое Сан-Марино, древнейшее государство мира с населением 30 тысяч человек. И вот оно готово поставлять нам пармезан, и мы от него не откажемся, поскольку сан-маринские братья никаких санкций против нас не ввели. Мы спасены.

Кажется, дело было так. Лучшие отечественные умы два года бьются над вопросом пармезанозамещения. Ясно, что проблема носит почти мистический характер: тварь я дрожащая… или пармезан имею. Многие серьезные люди остались без этого питательного продукта и находят это состояние весьма противоестественным. Пармезан в России больше, чем пармезан. Белорусский пармезан, как и белорусская креветка, не закрыли этой зияющей дыры в сердце нашего народа. Попытки варить parmigiano-reggiano из уже упомянутого традиционно русского, патриотического сырья — пальмового масла, — не нашло должного понимания среди ценителей прекрасного. Кушать пармезан лучше всего с видом на Крым, а на меньшее мы не согласны.

Братскую руку помощи в этом протягивает нам далекое Сан-Марино. Санмаринец и русский — братья навек. Хитрость мирового разума еще в IV веке по Р.Х. предусмотрительно изготовило для нужд Российской Федерации независимую республику на территории Северной Италии.

Бизнесмены-герои, наладившие эту дружбу, вкусно рассказывают о нашем блестящем и питательном будущем. В Сан-Марино есть 24 сыроварни, тут делают и мясо, похожее на хамон, в республике вообще есть все, необходимое для жизни.

Впрочем, милитаризированное воображение рисует гибридную операцию по эвакуации пармезана и сан-маринского побратима хамона в Россию. Вот 24 сыроварни Сан-Марино, стратегически важные для наших национальных интересов, оцеплены силами добровольцев, ушедших в отпуск. Вот транспортные «Илы», тяжело отрываясь от земли, несут на своих могучих крыльях драгоценный груз — Родине. Москва встречает первую партию братского пармезана салютами.

Ближе к концу заметки, правда, выясняется, что партии будут маленькие, как страна-экспортер, — то есть на всех не хватит, но ведь и спрос на пармезан в России упал: деликатес доступен немногим, большая часть сограждан возвращается к приусадебно-натуральному хозяйству. Тут хочется возмутиться от лица большинства: «Как же так?!» Для того ли мы страдали, давили санкционку (некоторые давились ею — Дмитрий Медведев тогда разрешил уничтожать еду любыми способами)? Делали все, чтобы ее духа не было на русской земле, утверждали аскезу «сыра российского». Чтобы какое-то Сан-Марино вот так плюнуло нам в душу своими 24 сыроварнями.

Ну, кому-то в душу, а кому-то — в рот. Пармезан хитро пробрался в Россию, только теперь он будет поставляться, скажем, одному проценту населения.