«Новая газета» неоднократно писала о московском СИЗО-4 «Медведь», где власть захватил криминал. Заключенные сообщали, что «положенец» изолятора (назначенный ворами) Евгений Рожков (Рожок) и теневой «положенец» Сергей Щипанцев (Малыш), а также ряд приближенных к изоляторской элите заключенных на протяжении нескольких лет угрожали, избивали и вымогали деньги у арестантов.

После публикаций в «Новой газете» в начале февраля рапорт об увольнении подал начальник СИЗО-4 Алексей Хорев, возглавлявший изолятор почти шесть лет. Он ушел на пенсию, притом что ему нет и сорока. Малыша 8 февраля перевели в СИЗО-12 г. Зеленограда (Сергей Щипанцев (Малыш), по данным следствия, является членом Люберецкой ОПГ, 30 июня 2015 года Мособлсудом осужден по ст. 162 ч. 4 (разбой) УК РФ. Срок — восемь лет шесть месяцев колонии строгого режима, из которых шесть лет он уже провел в СИЗО-4).

Несмотря на «депортацию» за МКАД, Малыш ежевечерне проводил сеансы мобильной связи с Рожком и раздавал указания по московскому СИЗО-4. Сам же Рожок лишь 20 февраля был вывезен из четвертого изолятора. Новым его местом обитания стал следственный изолятор № 8 Московской области в Сергиевом Посаде.

«Рожку стучат сами менты»

«Рожок и его команда — беспредельщики полные, — пишут заключенные в очередном письме из СИЗО-4. — Все началось, когда нас перевели в камеру к ингушам. Там был полный беспредел, нашей жизни угрожала прямая опасность. На этом все не закончилось. Прошло время, Рожок и Паша Люберецкий (Паша Люберецкий — Павел Матвеев, по данным следствия, является членом Люберецкой ОПГ, 30 июня 2015 года осужден на 15 лет с отбыванием наказания в колонии строгого режима по ч. 2 ст. 209 (бандитизм), ч. 2 ст. 105 (убийство), ч. 3 ст. 222. (хранение, сбыт оружия); ч. 4 ст. 162 (разбой). В СИЗО-4 был «смотрящим» за новым корпусом, где сидят впервые привлекаемые к уголовной ответственности. 20 февраля 2016 года переведен в СИЗО-12 г. Зеленограда. — Е. М .) загрузили «смотрящего» за нашей камерой З. А. (ч. 3 ст. 158 (кража), ч. 4 ст. 159 (мошенничество) на 500 тысяч рублей, потом выкинули из хаты за то, что он отказался платить. Дальше — больше. К нам в камеру подселили Б. Ю., бывшего полковника ВВС (ч. 4 ст. 159). Ему позвонили Рожок и Люберецкий, нагрузили его на полтора миллиона рублей и сказали, чтобы мы все исполняли и контролировали. Но мы отказались. Они начали заставлять нас выгнать его из камеры, что мы не стали делать. Тогда Рожок, Паша Люберецкий, Омар, Роберт и Юсуф сказали, что сделают нас трансвеститами. Мы, как могли, противостояли им. Полковника через некоторое время забрали на больничку в «Матросскую Тишину». Вроде бы все должно было успокоиться, но не тут-то было.

Нашу камеру, все восемь человек, вечером 24 декабря спустили на заднюю сборку, где были Рожок, Малыш и Саня Афоня (Афоня — Александр Афанасьев ч. 4 ст. 162 (разбой). — Е. М .). Нас всех избивали, в первую очередь у кого 228-я (наркотики) и 159-я (мошенничество) статьи. С. В. отказался платить, у него не было денег, его убивали, он две недели еле ходил. Р. М. загрузили на 100 тысяч рублей, А. М. — на 150 тысяч рублей, остальные должны были по 20 тысяч рублей, но мы все понимали, что одним разом это не закончится. Один из камеры пошел к операм и настучал на Рожка. Но мы все равно заплатили.

30 декабря шестерых из камеры перевели на спецы на полную заморозку. 13 января троих подняли обратно в камеру, но это было только продолжение. Рожок, Роберт, Паша Люберецкий, Омар, Юсуф начали нас доставать и грузить, чтобы мы как можно быстрее оплатили. Мы что-то отправили, но немного.

Потом к нам в камеру закинули молодого парня Я., 20 лет. Некоторые из камеры начали его избивать, но мы его защищали. Пока мы не спали, его никто не трогал, а когда мы засыпали, над ним издевались. Потом Рожок сказал выкинуть его из камеры, мы отказались, не было причины. Но им было все равно, главное было придраться к нам, найти повод. А вечером 26—27 января позвонил Рожок и сделал конференцию с Пашей Люберецким, Робертом, Омаром, Саней Афоней, Дато, они начали нас оскорблять и угрожать. После жестких унижений и конкретных угроз мы решили, что постоянно им платить мы не можем, и так уже достаточно им отдали. Один из нас перерезал вены. Когда он вскрылся, ему позвонил Рожок и сказал, что они найдут его везде и убьют — или 500 тысяч рублей. Он их послал.

Паша Люберецкий и Хорев (теперь уже бывший начальник СИЗО-4. — Е.М .) — это одно целое, Рожок и Малыш вместе с Горбачевым (Алексей Горбачев, подполковник внутренней службы, 21 декабря 2015 года назначен врио начальника СИЗО-5 «Водник», до этого — замначальника по оперативной работе СИЗО-4, а еще раньше — начальник СИЗО-3, откуда в 2013 году сбежал заключенный. Именно после этого Горбачев был понижен в должности до зама по оперативной работе в СИЗО-4. — Е. М. ) — они одно целое, поэтому они творят беспредел в тюрьме, и им все сходит с рук.

Вор Хобот(Хобот — Андрей Беляев-Вознесенский, арестован по ст. 228 (наркотики). — Е.М .) сидит в полной заморозке, его неправильно информируют обо всем. Рожок грузит всех по статьям, с этих денег он дарит машины руководству тюрьмы «Медведь» и дорогие подарки. Рожок и его люди могут в любое время суток выйти в любую камеру и издеваться над заключенными. Также с помощью сотрудников они могут вывести кого угодно в любое время под любым предлогом вниз на сборку и избивать до смерти, уничтожать, унижать и другие гадости. Они беспредельщики. Потом они придумывают разные предлоги о том, что арестанты либо непорядочные, либо стукачи.

Сотрудники СИЗО-4 все докладывали Рожку, вплоть до разговоров на свидании с родственниками и разговоров с руководством изолятора. Все полностью, в цвете, Рожку стучат сами менты».

QIWI для Рожка

Из рассказа заключенного СИЗО-4 Виктора (статья «Не СИЗО, а малина», «Новая газета», № 11 от 3 февраля 2016 года): «…А ведь все в изоляторе идет через одно место. Через одного человека — Сашу-майора. Если они узнают через Рожка и Малыша, что у кого-то появились свои ноги, т.е. милиционер, который может принести телефон, — задерживают. Конкретный бизнес. Тут всё, даже все симки, всё конкретно пеленгуется. Зэк сам скажет родственникам, куда перевести деньги, чтоб телефон был… Вот недавно мешок принесли, 100 штук телефонов, по 15 тысяч каждый. За три дня все телефоны расходятся. В течение месяца все телефоны выбивают. Все ж записано, что — куда. Старые забирают, кто-то может схитрить, иногда сотрудники могут себе зажулить. Но каждый месяц 100 телефонов расходятся. Какой заработок — посчитай. Сам Саша-майор (предположительно, Саша-майор — это ныне бывший начальник оперативного отдела СИЗО-4 Александр Ступин.— Е. М. ) телефоны не несет. Несет какая-то тетка, схвати ее — все расскажет».

Итак, все телефоны и симки через Сашу-майора приходили к Рожку. Рожок продавал средства связи в камеры. У него был строгий учет: в какой камере какой номер телефона. На каждый номер открывался свой QIWI-кошелек. И именно на этот QIWI-кошелек Рожок требовал положить собранные со всей камеры деньги — ежемесячные сборы по 5 тысяч с человека, а также суммы, которые Рожок и его команда вымогали с заключенных по 228-й и 159-й статьям УК.

После того как истории с вымогательством Рожка и его друзей стали публичными, господин «положенец» решил организовать обвинение других заключенных в вымогательстве. Например, Б. Ю., бывший полковник ВВС, о котором шла речь в письме заключенных, вдруг стал говорить, что это не Рожок требовал у него деньги, а его сокамерник Р. М. Членам ОНК в присутствии сотрудников изолятора с видеорегистраторами Б. Ю. даже назвал номер телефона, на который его родственники через QIWI-кошелек переводили деньги для Р. М. — 8-965-236-66-94. А затем предоставил и копии квитанций о перечислении денег. Переводы осуществлялись в три дня, но по несколько траншей, так как через QIWI можно отсылать только небольшие суммы: 24 ноября 2015 года — 15 тысяч рублей; 1 декабря — 50 тысяч рублей; 5 декабря — 50 тысяч рублей. Полковник утверждает, что номер телефона 8-965-236-66-94 принадлежит Р. М.

Но вот незадача: родственники самого Р. М. тоже перечисляли деньги через QIWI-кошелек. И ровно на этот же номер — 8-965-236-66-94. В многочисленных чеках о переводах значится именно этот номер. Только 11 декабря 2015 года родные Р. М. несколькими траншами положили на счет этого номера 60 тысяч рублей, а 12 декабря еще 7 тысяч. То есть получается, что Р. М. сам у себя вымогал деньги? По меньшей мере, это нелогично. Надо бы Рожку в свое оправдание придумать что-то более интересное. Ведь историю с переводами на телефон-счет легко проверить. По словам сокамерников Р. М. и Б. Ю., на этот счет переводила деньги вся камера. Это был постоянный телефон камеры с привязанным к нему QIWI-счетом, причем еще до того, как Р. М. был переведен в эту камеру.

«Наша служба и опасна, и трудна…»

Помимо начальника Алексея Хорева из изолятора уволились опера — Александр Ксенофонтов, Григорий Сморкалов (по всей видимости, им может быть известный по прошлым публикациям опер Гриша) и их руководитель Александр Ступин (видимо, тот самый Саша-майор). Все они ушли по собственному желанию, так же как до этого, осенью 2015 года, по собственному желанию из изолятора уволился опер Юрий Русаковский, который, по словам заключенных, также якобы вымогал у них деньги.

Стаж у работников службы исполнения наказания идет год за полтора, то есть через двенадцать с половиной лет они могут выйти на пенсию, отпуск у них — 30 календарных дней с оплатой проезда к месту проведения отпуска и обратно, в том числе за границу, и дополнительный ежегодный оплачиваемый отпуск за стаж службы до 15 календарных дней. Один раз в год оплачивается дорога в отпуск и обратно для одного члена семьи сотрудника ФСИН, а кроме того производится оплата путевок для отдыха их детей. Ежегодно при уходе в очередной отпуск фсиновец получает материальную помощь в размере не менее двух окладов. Ежемесячно выплачивается надбавка за сложность, напряженность в размере до 120% оклада, надбавка за выслугу лет до 70%, ежеквартально платятся премии. При увольнении на пенсию выплачивается пособие до двадцати окладов. Работнику ФСИН положена денежная компенсация за съем жилья. А кроме того, каждый фсиновец может получить безвозмездную ссуду от государства на приобретение жилья. Еще сотрудник ФСИН имеет право на бесплатное лечение, в том числе и на протезирование зубов.

Сотрудники СИЗО-4, вынужденные уволиться (еще раз: по собственному желанию), предположительно, не только потворствовали совершению преступлений, но и были соучастниками преступлений, когда Рожок и его команда избивали, вымогали у заключенных деньги под угрозой расправы. Именно сотрудники изолятора отводили арестантов на сборку для избиения Рожком, Малышом и прочими и стояли под дверью на стреме. Именно сотрудники вместе с Рожком, Малышом и прочими выгоняли арестантов из их камер и отправляли в «петушатники». Когда заключенных избивали, то именно эти сотрудники заставляли потерпевших писать объяснительные: «Ночью приснился кошмар, упал со второго яруса кровати, ударился. Претензий не имею».

Когда заключенные погибали от побоев, то именно сотрудники УФСИН по Москве приказывали сокамерникам писать объяснительные: «Он ни на что не жаловался. Просто ночью упал со второй полки и разбился. А мы в это время спали, ничего не слышали. Утром нашли его мертвым».

Предоставление работникам СИЗО-4 в таких случаях возможности увольнения по собственному желанию — это не наказание, это потворствование преступлениям. Это желание ФСИН России замять дело и не портить биографии своим сотрудникам. УФСИН РФ по Москве имеет устойчивую традицию перетасовывать начальников изоляторов: провинился — перевод в другое СИЗО на должность зама, а дальше — вновь начальник, но уже в другом СИЗО!

Именно так было с упомянутым выше начальником СИЗО-3 Горбачевым, который затем стал замначальника по оперативной работе СИЗО-4 и который теперь начальствует в СИЗО-5. Так было с Дмитрием Комновым, который возглавлял Бутырку, но после смерти Магнитского был направлен на работу замом в СИЗО-4 «Медведь», а в 2013 году вновь стал начальником, но уже в СИЗО-3. В период метания между изоляторами Комнов был включен в «список Магнитского» и окончил православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, став богословом.

В отношении указанных работников СИЗО-4, Рожка и его команды должно быть проведено всестороннее расследование. Сращивание сотрудников УФСИН по Москве и криминала — это позор для всей системы исполнения наказаний. Итогом этого парабиоза стали вымогательства, избиения, принуждения к суициду и убийства.

Кстати, по нашей информации, по факту гибели в ноябре прошлого года заключенного Ш. в СИЗО-4 СУ по СВАО ГСУ СК РФ возбудило уголовное дело. Вроде бы, до того как умереть, Ш. был сильно избит зашедшим к нему в камеру Малышом…

В СИЗО-4 существует негласное правило, которое поддерживают администрация и криминалитет: запрещается «затягивать» в изолятор наркотики через продуктовые передачи, якобы, чтобы не подставлять родственников. Как рассказывал заключенный Виктор в статье «Не СИЗО, а малина», «наркотики несут те, кто не знают, что несут. Они несут цветное белье, клей для приклейки обоев… А с этим будет и то, что надо, вперемешку…».

То есть поставка наркотиков в изолятор тоже была централизована и контролировалась Рожком. Поэтому попытки родственников передать наркотики через продуктовые передачи жестко пресекались «положенцем». Если в бюро передач обнаруживали наркотики в продуктах, то об этом сразу же сообщалось Рожку и Малышу. Они тут же шли в камеру, которой предназначалась передача, и, как любит выражаться Малыш, «били до поноса». Но иногда случался сбой: сотрудникам изолятора не удавалось обнаружить наркоту в продуктах, и она доходили до адресатов.

Именно так, через продуктовую передачу, в ноябре прошлого года заключенным Ш. и Н. передали метадон. У Ш. случился передоз. Всю ночь сокамерники пытались привести его в чувство. Лишь утром Ш. отнесли в медсанчасть и оказали помощь. Н. тоже отправили к врачу. Затем Ш. и Н. вернули обратно в камеру. Н. был весь в синяках и гематомах.

Сотрудники СИЗО-4 вызывают «скорую» лишь в крайнем случае. Оперативники изолятора в приватных беседах признались, что если «скорая» забирает заключенного с передозировкой или травмами, то им, оперативникам, нужно разбираться, откуда наркотики, как получены телесные повреждения, кто избивал, а все это плохо влияет на статистику изолятора. А ведь, как известно, СИЗО-4 называет себя «одним из лучших изоляторов России». Поэтому никакой «скорой». «Умер в СИЗО, да и хер с ним. Нет тела, нет дела!» — любят повторять в СИЗО «Медведь».

По нашей информации, Малыш из СИЗО-12 Зеленограда и Рожок из СИЗО-8 Сергиева Посада уже наладили мобильную связь и продолжают дистанционно запугивать свидетелей избиения Ш. и Н. в СИЗО-4.