В городском суде Донецка (Ростовская область) закончилось судебное расследование дела украинской летчицы Надежды Савченко, обвиняемой в пособничестве в убийстве летом 2014 года двух российских журналистов и незаконном пересечении российской границы. Сторона защиты закончила представлять доказательства невиновности подсудимой. В процессе объявлен перерыв до 2 марта — в этот день начнутся прения сторон.

Суд над Надеждой Савченко начался 22 сентября 2015 года. По версии следствия 17 июля 2014 года она корректировала огонь украинской артиллерии, в результате обстрела блокпоста в районе пос. «Металлист» (Луганская область, Украина) были убиты журналисты ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин. В этот же день летчица попала в плен к ополченцам самопровозглашенной ЛНР, находилась в Луганске. А через неделю, утверждает следствие, после освобождения из плена, в окрестностях Донецка (РФ) незаконно пересекла украино-российскую границу и попала на территорию России и 30 июля задержана в гостинице «Евро» в Воронеже.

Надежда Савченко вины не признает, дело называет сфальсифицированным.

Главным фальсификатором по мнению самой подсудимой и ее адвокатов является следователь ГУ СКР Дмитрий Маньшин, который вел дело украинской военнослужащей. Неожиданно для защиты (обычно председательствующий отклоняет заявляемые адвокатами ходатайства) суд удовлетворил просьбу о вызове следователя в качестве свидетеля в суд.

Форма без содержания

Поначалу ожидалось, что следователь будет давать показания из Басманного суда г.Москвы в режиме видеоконференции. Но он в сопровождении охраны появился в Донецком суде утром 8 февраля. Его допрос длился два дня, все это время в здании суда было больше чем обычно вооруженной охраны — спецназа ФССП и людей в штатском, но с пистолетами.

Суд объявил, что свидетель находится под охраной. А потому фотографировать его нельзя, в соседнем с основным залом помещении (где можно по монитору наблюдать ход заседаний), выключили прямую видео-трансляцию, звук оставили. На многие вопросы, особенно те, которые могли выявить несоответствие между материалами дела, он отвечал «Не помню» или «Это есть в материалах дела».

По версии следствия впервые Дмитрий Маньшин встретился с Надеждой Савченко в гостинице «Евро» в Воронеже 24 июля 2014 года: она прибыла туда в сопровождении сотрудника ФСБ Почечуева добровольно, от услуг адвоката отказалась. Подсудимая утверждает, что ее под усиленной охраной спецназа в наручниках доставили в гостиницу, где следователь Маньшин допрашивал ее два раза по шесть часов.

Следователь рассказал, что 24 июля 2014 года вылетел из Москвы в Воронеж, так как получил сообщение о задержании Савченко. Поначалу он допрашивал ее «в рамках расследования уголовного дела по поводу событий в Украине». Это так называемое большое «украинское дело», которое возбудил СКР в связи с незаконными методами ведения войны на востоке Украины, где подозреваемыми значатся известные украинские политики.

— А какое вообще вам дело до событий в Украине?! — риторически воскликнула подсудимая.

На вопрос о подробностях первых бесед с Савченко (кто был в комнате, что делал, какую еду заказывали и т.д.) отвечать отказался, сославшись на то, что эта информация уже имеется в материалах дела. Интерес к персоне Савченко, из-за которой он срочно вылетел из Москвы в Воронеж, объяснил тем, что она «была без документов и одета в военную форму». Но на вопрос, ко всем ли задержанным без документов он так спешит, отвечать отказался.

Отказался отвечать и на вопросы, почему Надежда Савченко, находившаяся поначалу в статусе свидетеля по делу против украинских политиков, через три дня вызвала у него подозрение как пособница (корректировщица огня, находившаяся на вышке) в убийстве российских журналистов. Маньшин стал ссылаться на показания свидетелей, которые, указала в свою очередь защита, не могут быть очевидцами — так как ни один из них не видел Савченко на вышке. Не стал следователь отвечать и на вопрос, почему в самом начале дела не заказал экспертизу телефонных звонков с аппарата Савченко (по которой можно было бы определить, где и в какое время она находилась).

Работа такая

В ходе допроса адвокаты пришли к мнению, что к 30 июня 2014 года, когда Савченко была задержана как подозреваемая, следователь Маньшин успел допросить одного свидетеля (его имя засекречено, и в его показаниях нет ни слова о Савченко) и второго (он давал показания уже после задержания летчицы). То есть, по мнению защиты, даже основываясь на тех материалах, что есть в деле, уголовное преследование Савченко было открыто с нарушениями УПК РФ.

— Вы понимаете, что на этом можно сделать любого виновным?! — опять воскликнула подсудимая.

Не прояснил следователь-свидетель и ситуация с незаконным переходом границы. Он отказался отвечать на вопросы о «Газели», на которой, согласно обвинительному заключению, Савченко передвигалась по территории России после пересечения границы.

— Зачем Савченко пошла в Россию? Почему она не в Киев пошла после плена? — задает, казалось бы, самый логичный вопрос Марк Фейгин.

Но суд не дает Маньшину ответить на вопрос — снимает его («Свидетель не был свидетелем этого»). По сути, не ответил следователь и на вопрос, почему сначала в материалах дела было указано, что Савченко перешла границу в Воронежской области, а потом — в мае 2015 года — местом незаконного пресечения границы значилась уже Ростовская область.

— Вы были заинтересованы в фабрикации дела Савченко? — задал прямой вопрос адвокат Марк Фейгин?

— Уважаемый суд, это не имеет отношения к делу, — обратился за защитой к суду Маньшин.

— Вам давалась задача обвинить Савченко, вы кому-нибудь рассказывали, что вас заставляли обвинить Савченко? — настаивает адвокат. — Вы рассказывали своему отцу, что вам приходится фабриковать дело?

Адвокат заявил об имеющейся в распоряжении защиты записи телефонного разговора: человек (предположительно отец Дмитрия Маньшина) жалуется своему собеседнику на то, что на его сына оказывают давление и он вынужден фабриковать доказательства (вины Савченко — В.М.). Но суд отказал защите в обнародовании этих записей.

Не стал отвечать Дмитрий Маньшин и на вопросы более общего характера. К примеру, когда адвокат Илья Новиков спросил следователя. Знает ли тот, что Надежда Савченко является делегатом ПАСЕ, Дмитрий Маньшин в свою очередь сначала уточнил:

— Вы меня спрашиваете как человека или как следователя? — а потом ушел от ответа.

В итоге за полтора дня допроса свидетеля, которого подсудимая и адвокаты считают главным фальсификатором уголовного дела, узнать какие-то существенные подробности не удалось.

— Ваша честь, — обратился адвокат Марк Фейгин к суду, — вы, суд, удовлетворили наше ходатайство о вызове свидетеля Маньшина, но когда мы задаем конкретные вопросы, он говорит смотреть в деле.

Адвокаты считают, что такое поведение следователя говорит не только о его пристрастности, но и о том, что он лично сфабриковал дело «когда прикрывал свои незаконные действия в период с 23 по 30 июля».

Астроном против астронома

Заседание в понедельник 15 февраля прошло по привычному сценарию: защита заявила ряд ходатайств, в удовлетворении одних (данные об исправности базовых станций Луганска и нахождении телефонов Надежды Савченко 17 июля 2014 года) суд отказал, другие (оглашение материалов, в которых есть противоречия с показаниями следователя Дмитрия Маньшина) удовлетворил, с третьим — о проведении комплексной астрономической экспертизы — вышла интересная ситуация.

В материалах дела есть видеозапись момента пленения надежды Савченко, сделанная ополченцем Егором Русским. Ранее свидетель защиты астроном Ольга Возякова (научный сотрудник Государственного астрономического института им. Штернберга (ГАИШ) в Москве) дала заключение, согласно которому запись могла быть сделана в момент с 8 до 10 часов утра 17 июля 2014 года. То есть почти за полтора часа до того, как были убиты российские журналисты.

Перед объявлением перерыва на обед прокуроры на процессе попросили суд дать им время для ознакомления с материалами дела. А через час попросили выслушать своего астронома-эксперта, который уже находился в помещении суда.

— Астрономы у вас на улицах Донецка ходят? Как вы его так быстро нашли? — удивилась подсудимая.

В зал вошел седой мужчина с георгиевской ленточкой на рюкзаке. Это Валериан Семенцов, старший научный сотрудник того же ГАИШ. Он осматривал стоп-кадры (те же, что и его коллега Ольга Возякова), пришел почти к тому же заключению — съемки были сделаны примерно с 8.00-9.20 до 10.20. Но, предположил астроном, из-за удара или термического воздействия аппарата, таймер мог показать неверное время.

— Может ли так получиться, что файл 1359 был снят самое позднее не в 10.47, а в 11.47? — спросил адвокат Илья Новиков.

— Такое быть могло, — ответил астроном.

— А файл 1357 мог быть снят не в 9.30, а в 10.30 или позже?

— Я говорю о наклоне камеры и искажениях в проекции, так что время могло быть любое.

— А в 8 он мог быть снят?

— Нет, не думаю.

— То есть раньше нет, а позже мог быть?

— Здесь, думаю, да.

Илья Новиков после заседания так объяснил слова астронома и действия обвинения: «Эксперт сказал главное — время по видео установить можно, и время, им установленное, совпадает с тем, что установила Возякова. Затем он пытался сказать, что в экспертизе может быть большая погрешность из-за неисправности камеры. Обвинению нужно «натянуть» полтора часа, и они пытаются натянуть их через то, что камера была неисправна».

В итоге на заседании в среду 17 февраля председательствующий зачитал решение об отказе в удовлетворении ходатайства защиты о проведении комплексной астрономической экспертизы.

Вспомнить все

В этот день защита закончила представлять свои доказательства невиновности Надежды Савченко. Но неожиданно обвинение попросило суд о повторном допросе своего свидетеля — ополченца Дмитрия Ословского. 16 июля 2014 года он с напарником с позывным «Шатун» (тот позже погиб) проходили мимо той самой вышки, на которой по версии следствия 17 июля находилась украинская летчица.

Ранее он заявлял, что не видел Савченко на вышке. Защита и подсудимая выступили против повторного допроса, предполагая, что показания могут поменяться. Но суд разрешает обвинению допросить свидетеля еще раз — о Савченко речь не идет, весь разговор о самой вышке, про которую свидетель на первом допросе почти ничего не говорил.

На этот раз Ословский вспоминил («Вам какие-либо лекарства для улучшения памяти давали?» — безрезультатно поинтересовался адвокат Николай Полозов), как он и его напарник 16 июля проходили мимо вышки, к которой была приставлена лестница. Напарник с автоматом и амуницией за 3-4 минуты залез на самый верх, на смотровую площадку, откуда без бинокля открывался обзор на два с лишним километра. В том числе, якобы был виден и пост ГАИ: там был устроен блокпост, где были убиты журналисты.

— Вы почему об этом не говорили на предварительном расследовании? — поинтересовался Марк Фейгин.

— Потому что никто не спрашивал.

— А здесь почему не рассказали?

— Никто не спрашивал.

— Сами решили прийти рассказать?

— Попросили рассказать.

— А кто?

— От руководителя команды, — так свидетель обозначил командира взвода ополчения, но фамилию его вспомнить не смог.

Повторный допрос Ословского стал последним моментом судебного расследования. В оставшееся время участники процесса решали, когда начнется следующий этап судебных слушаний — прения сторон. Защита сказала, что готова выступить уже на следующей неделе, но первыми должны выступать прокуроры. Эти попросили суд дать им на подготовку три недели.

—Я вам не игрушка! Если начнем через три недели, я начну голодовку (сухую — В.М.) с завтрашнего дня! — пригрозила подсудимая.

В итоге в процессе был объявлен перерыв до 2 марта: предполагается, что в этот день со своими выступлениями успеют выступить и обвинение, и защита.