«Фанфурики» и алкоматы, в которых без всякого паспорта и круглосуточно можно купить спиртосодержащую дрянь, убивающую организм, — не бытовая история, а проблема федерального уровня.

Это проблема правительства. Потому что местные власти не могут и не хотят бороться с этой заразой, а правоохранительные органы признают свое бессилие. Это проблема правительства, потому что Минздрав лишь кивает на дыры в законе и не собирается их латать, а Роспотребнадзор, который запрещает фрукты и овощи, сыры и конфеты, делает вид, что в России люди не мрут от дешевых поделок — ведомство это не волнует. Не волнует и депутатов, которые смело становятся на борьбу со стрингами, но опасаются лезть в теневой рынок отравы.

Почему? Объяснение может быть только одно: за автоматами со спиртосодержащими жидкостями, которыми заставлена провинция, стоят большие деньги и влиятельные люди.

Кто эти люди? Почему они столь безнаказанно ведут свой смертельный бизнес? Чтобы ответить на эти вопросы, должна проявиться воля правительства, и прежде всего — его силового блока. «Фанфурики» несут реальную угрозу социально незащищенным гражданам и детям. Количество смертей и тяжелых отравлений, чреватых серьезнейшими последствиями для здоровья, будет пропорционально оборотам рынка, а они растут. Растут стремительно.

И рынок этот абсолютно дикий. На него не распространяются никакие ограничения, введенные законами страны и регионов, уж не говоря об акцизах. Получается, что в России создан параллельный, никем не контролируемый рынок алкоголя. Хоть бы о бюджете подумали, что ли, раз непривычно думать о людях!

Эту историю надо заканчивать.

«Новая газета» уже рассказывала о волне отравлений суррогатами алкоголя в Красноярском крае, жители которого купили в интернет-магазине виски из метилового спирта, и в Самарской области, где «фанфурики» (спиртовые настойки и антисептики, не предназначенные для приема внутрь) продаются в табачных киосках. В Саратове маркетинговая мысль шагнула дальше: в городе появились уличные автоматы, торгующие косметическими лосьонами с 75‑процентным содержанием спирта. Автомат не обратит внимания ни на возраст покупателя, ни на запрет продажи алкоголя в ночные часы. Как признают в городской администрации, «имеет место правовой пробел» — косметический лосьон считается непищевой спиртосодержащей продукцией, розничная торговля таким товаром не требует лицензии.

Открытие алкомата

О появлении вендингового аппарата с «фанфуриками» саратовцы узнали из социальных сетей. Пользователи «ВКонтакте» разместили фотографии металлической конструкции, украшенной разноцветными цветочками и бабочками. Крупное, во всю панель изображение пузырька с надписью: «Лосьон косметический не более 75% об». Справа перечислен ассортимент: «Боярышниковый цвет», «Пшеничный», «Хлебный люкс». Внизу, чтобы могли дотянуться покупатели даже маленького роста, — купюроприемник, нарисованы две монетки достоинством 10 рублей, еще ниже — лоток выдачи товара.

«Мое внимание привлекла группа детей 11—13 лет, которые пытались что-то достать из автомата. В руках у мальчишек — пузырек с резким запахом спирта. Дети пытались это попробовать. Куда смотрит наша администрация, полиция, прокуратура?! Скоро дети будут валяться около таких автоматов», — написала жительница Саратова Ирина Иванова.

На следующее утро на улицу Дегтярную, где были сделаны снимки, отправились представители регионального уполномоченного по правам ребенка. Бросали в аппарат монетки, нюхали продукт. По московскому номеру телефона, указанному на аппарате, проверяющие связались с поставщиком техники. Тот объяснил, что за 30 тысяч рублей готов привезти и установить такой автомат в любом месте по желанию клиента, «будь то напротив школы или больницы, где угодно, ведь это косметическое средство, алкогольные ограничения на него не распространяются».

— Если у некоторых наших предпринимателей нет представления о социальной ответственности, мы им это доступно разъясним, — заявил помощник детского омбудсмена Алексей Несмашный. Через час после визита чиновников скандальный аппарат исчез.

На стене шиномонтажки осталось цементное пятно размером в человеческий рост. По свежему раствору черной краской намалевано: «Ремонт квартир» — и номер мобильника. Место для продажи фанфуриков было выбрано грамотно: неподалеку — средняя школа и техникум, больница, тубдиспансер, жилые кварталы, застроенные хрущобами и ветхими двухэтажками, частный сектор, гаражи, железнодорожный тупик. Целевая аудитория здесь наверняка имеется.

Здание автомастерской сложено из шлакоблоков. Фасад заклеен обрывками плакатов с девицами. Внутри двое черноволосых рабочих терзают изделие отечественного автопрома. С улыбкой говорят, что сами не пьют, не только «Боярышник», но и вообще. Действительно, ни спиртом, ни табаком в помещении не пахнет. Хозяин — молодой блондин, сидит, не снимая дубленки, на диванчике в углу. С аппетитом ест глазированный сырок, запивает йогуртом из коробочки. Представляется Владимиром, говорит, что арендует это помещение.

Владимир утверждает, что не знает, кто установил на здании алкомат и куда он потом девался: «Появился — и всё. Я и не понял, что это. Стоят же на улицах всякие терминалы — за телефон платить, макулатуру собирать». Спрашиваю: неужели он не слышал, как неизвестные установщики сверлят стену его здания? Владимир пожимает могучими плечами.

Шиномонтажка на Дегтярной меньше всего похожа на заведение, склонное к эпатажной рекламной акции ради привлечения клиентов. Судя по всему, кто-то опробовал здесь реакцию властей на запуск нового бизнеса — и власти расписались в своей беспомощности. Как заявили в городской администрации, разрешения на установку аппарата муниципалитет не давал, да оно и не требуется. «Косметический лосьон — это непищевая спиртосодержащая продукция. Согласно федеральному закону о государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, розничная торговля таким товаром не требует лицензии. Запретить такие автоматы мы, к сожалению, не можем».

Секреты широкого горлышка

В ответ на запрос «Косметические лосьоны» поисковик выдает множество рекламных сайтов оптовиков, готовых отгрузить товар объемом от половины фуры. Судя по информации на сайтах, это продукт отечественного производства, выпускается во Владикавказе, Беслане, Минеральных Водах. Оптовая цена: от 8 рублей 30 копеек за 100 миллилитров. Поставщики подчеркивают, что в составе лосьонов — этиловый спирт класса люкс, который «гарантирует потребителям полную безопасность и комфортное использование». Аннотации на товар написаны с душой: «Мягкий запах говорит о зерновом сырье, о качестве очистки и об отсутствии примесей лучше всяких слов!» Но главный секрет успеха — в конструкции стеклянного флакона: «Широкое горлышко облегчает использование и придаёт классический легкоузнаваемый и, самое главное, любимый вид нашим лосьонам».

Как подчеркивают оптовики, эту «высокомаржинальную продукцию» можно законно продавать «в ночное время и в торговых точках, не имеющих алкогольной лицензии». «Ввиду быстрого расхода и частых повторных покупок конечными потребителями» дилеры советуют использовать «розничные точки, специализирующиеся на продаже товаров ежедневного применения» — магазины бытовой химии, аптеки, табачные лавки, пивные ларьки.

Если б было море водки

За последние три года с проблемой фанфуриков сталкивались в Забайкальском и Хабаровском краях, Республике Тыва, Свердловской, Вологодской, Кировской, Ульяновской, Липецкой, Пензенской областях. Оценить объемы этого рынка эксперты затрудняются.

Ситуация усугубляется еще и тем, что российский алкогольный рынок переживает серьезный кризис. Например, в 2014 году, по сведениям Росалкогольрегулирования, производство водки в 2014 году снизилось на 22%. А в 2015 году ее доля в общем объеме проданного спиртного опустилась ниже 40%. Видимо, еще и потому, что среднестатистический россиянин стал меньше пить. Пять лет назад на душу населения приходилось 18 литров спирта в год, в 2014 году — 13,5 литра, в 2015‑м — 11,8 литра. В соцопросах россияне признаются, что переходят на дешевый алкоголь.

Граждане, которые переходят на пузырьки по 20 рублей, в соцопросах маркетологов, очевидно, не участвуют, но пополняют статистику растущей смертности. В Саратовской области количество алкогольных отравлений резко подскочило в 2014 году: было зафиксировано 512 летальных исходов (в 2013‑м — 466 смертей), в том числе 67 человек скончались от отравления суррогатами и спиртосодержащими непищевыми жидкостями. В 2015‑м произошло 339 смертельных отравлений, на долю суррогатов и непищевой продукции пришлось 39 смертей.

«По факту обнаружения трупа»

Полиция объясняет, что как следует побороться с напастью ей мешают пробелы в законодательстве. Например, согласно Административному кодексу, за нарушение правил продажи спиртосодержащей продукции можно оштрафовать только должностное и юридическое лицо, а, к примеру, шинкари, разливающие разбавленный спирт, свой бизнес не регистрируют. Для уголовной статьи о незаконном предпринимательстве нужно доказать, что торговец получил крупный доход. «А как это задокументировать, если нет ни накладных, ни кассы?» — задаются вопросом люди в погонах.

Сами полицейские признают: в сфере нелегального спиртного правоохранительная система работает «не на опережение, а по факту обнаружения трупа». Уголовная статья 238 «Сбыт товаров, не отвечающих требованиям безопасности» грозит продавцу только в том случае, если кто-то из клиентов окажется в больнице или морге.

В прошлом году одно из таких дел дошло до суда. Жительница Энгельса Мария Архипова торговала на дому техническим спиртом. В сентябре один из клиентов сообщил следственным органам, что от употребления такого напитка его здоровье серьезно пошатнулось. Полиция провела контрольную закупку, женщину задержали. Суд назначил Архиповой наказание в виде 200 часов обязательных работ.

Надежда Андреева,
соб. корр. «Новой»,
Саратов

Без последствий

«Фанфурики»: перезагрузки нет

В 2014 году спиртовые настойки, не предназначенные для приема внутрь, унесли по всей стране жизни 45 тысяч человек. Потери 2015‑го еще подсчитывают

Материал про отраву, которую свободно продавали и ДО СИХ ПОР продают в Самаре, вышел в начале октября прошлого года и вдруг стал самым популярным моим текстом за всю трудовую жизнь. Люди подходили ко мне на улице и говорили, например: «Это ведь вы? А знаете, на Троицком рынке в павильоне «Лаки-краски» прекрасно торгуют вашими «фанфуриками», 18 рублей флакон».

Или: «За Кировским вещевым можно взять оптом, от десяти штук, — по двенадцать». Или: «Нет, а по-вашему, что получается, нормальным людям теперь и дешевого спирта не купи? Почему мы должны страдать из-за ваших алкоголиков?» В лицо не бросали, фантазировать не стану, но интернет доставлял комментарии типа: «А хоть бы все пьяницы нажрались этой дряни бы, да и подохли, животные».

Красавица-консультант в местной сети парфюмерных магазинов обращается предметно. Подходит ко мне, роскошная, в черном платье буквально с открытой спиной, и быстро говорит: «А я знаю Сашу, который спит на крыльце магазина «Рыбачьте с нами», это мой сосед! Ой, вы что, он же из такой хорошей семьи, племянник нашего бывшего мэра или кого-то такого, с ним буквально все носятся, мать врачей-докторов толпами таскает, системы ему льют, мозги вправляют, чтобы не пил, а он бухает дальше, чем видит, а я ему хочу вашу газету показать, только не найду уже в киоске». И тогда я иду и приношу ей свой экземпляр из дома, и она показывает Саше, и Саша не пьет три дня, и все с замиранием сердца следят.

Да, но через неделю Саша снова в хлам, чуда не произошло, красавица-консультант огорченно склоняет голову (пахнет духами), а склянки темного стекла с ядовитым содержимым победно продолжают отпускать себя в дрожащие руки алкоголиков.

Оказывается, быть лицом антиалкогольной кампании — непростое дело, и уже как-то неудобно выбирать красное сухое вино интеллигентно к ужину, потому что продавцы-кассиры перешептываются за вашей спиной и теряют доверие к печатному слову. Но это бы еще ладно. Для эксперимента спрашиваю старого знакомца, завсегдатая скамьи близ фонтана на главной улице: «Слушай, ты сегодня где брал?» Старый знакомец, естественно, пьян, но еще вменяем. «Да ну, как обычно, — он машет рукой на табачный зелененький киоск, — только чуть дороже стало, двадцать пять просят, совсем совесть потеряли».

Наталья Фомина,
соб. корр. «Новой»,
Самара

Быль в глаза

Кинул монетку — получил «Хлебный люкс»

Автоматы для продажи спиртосодержащих лосьонов — это не малый бизнес, это легализация оружия массового поражения

Незаметно и чудовищно возвращаются 90–е. Кто был взрослым в те годы, помнит отлично волну токсикомании среди детей, которая накрыла страну.

Помнит жуткие кадры криминальных сводок — скрюченное тельце у теплотрассы или в подвале с целлофановым пакетом на голове, а рядом выдавленный тюбик клея «Момент». Клей стоил тогда 15 рублей и продавался в любой хозяйственной лавке. Он унес с собой тысячи детских жизней.

Люди, сидящие в Думе, судя по возрастному цензу, точно должны помнить, как это уже было в России.

Появление в Саратове автомата для продажи косметических лосьонов с 75‑процентным содержанием спирта — это не про малый бизнес, а про появление легализованного и доступного оружия массового поражения. Дети любят играть в автоматы, даже если почти наверняка знают по опыту, что достать «крабом»-манипулятором игрушку в прозрачном кубе не удастся никогда. Подростки проходят неизбежную инициацию взрослости через выпитую в компании бутылку водки. Но если с покупкой спиртного в магазине все не так просто, то фанфурик-убийца сам навязывает свои услуги за смешные деньги.

А яркий автомат, с пузырьками внутри, вообще провоцирует на покупку. Кинул монетку — получил «Хлебный люкс». Прикольно. Если не считать приступа эпилепсии, поражения печени, сожженного пищевода. А разве в возрасте 12+ есть способность оценивать риски?

В этом возрасте есть способность посчитать мелочь в кармане и обрести новый опыт.

Закону в стране удалось победить сигареты, которые вредят здоровью, но не доводят с одной дозы до реанимации. Победить фанфурики, имеющие убойную силу, закон не может. Его просто нет. И желающих лоббировать написание такого закона — тоже. Это значит, что на просторах великой Родины, все ожесточеннее спивающейся суррогатным алкоголем в эпоху очередного безвременья, появится список детских жертв, павших от «непищевой спиртосодержащей продукции, торговля которой не требует лицензии».

Наталья Чернова,
обозреватель «Новой»