Польша сегодня в глубоком кризисе. Казалось бы, о чем может идти речь? Ведь налицо блестящие статистические показатели. Ведь Польша является одной из немногих стран-членов ЕС, которые не только пережили европейский экономический кризис, но чья экономика безостановочно продолжала расти исключительными темпами в течение последних 20 лет. В то время как за 2008—2014 гг. ВВП Польши вырос на 28%, рост ЕС за это время составил лишь 2,5%. Но, к сожалению, статистика не может дать ответы на все вопросы.

Начиная с 1989 года все польские правительства — и либерального центра, и правые, и посткоммунисты — делали похожий выбор: НАТО для обеспечения безопасности, Евросоюз для дальнейшего развития, западный тип либеральной демократии. И никакого «третьего пути».

Экономическая трансформация была жесткой. Особенно высокая цена была уплачена теми, кто сыграл важную роль в революции «Солидарности», — рабочими крупной социалистической индустрии, попавшими под процедуру приватизации. Но и общество в целом заплатило высокую цену за адаптацию к рыночной экономике.

Дональд Туск и его партия «Гражданская платформа» с 2007 года руководили страной под лозунгом: «Дальнейшие реформы нам не нужны». Они оказались единственными за весь посткоммунистический период, кому в 2011 году был выдан мандат на формирование правительства во второй раз подряд.

Конечно, некоторые реформы проводились, но были они, мягко говоря, весьма скромными. Туск управлял страной, но не являлся ее лидером, не вел ее за собой. Туск верил, что здоровый экономический рост и массовый приток средств ЕС, оказавшихся очень эффективными для совершенствования инфраструктуры и модернизации страны, открытые шенгенские границы, установление дружеских отношений с соседями и завоевание их уважения благодаря нашим достижениям, а также рост политического влияния Польши — все это очевидные факты, которые говорят сами за себя.

До определенного момента так и было. Это правда, что Польша изменилась беспрецедентным образом, и это касается не только крупнейших городов, но и небольших поселков и деревень. Однако уровень безработицы составляет около 10%, особенно среди молодежи — и это притом что более чем 1,5 миллиона поляков эмигрировали в поисках работы за рубеж. Производительность труда выросла, однако соответствующих повышений заработной платы не последовало. Работодатели массово прибегают к краткосрочным контрактам, отказываясь предлагать полную занятость. Многие начали ощущать ненадежность и хрупкость дальнейшего социального развития. Растущая неопределенность усугубила растущий демографический кризис: уровень рождаемости в Польше стал ниже, чем в Великобритании или в Швеции.

Возник некий ментальный парадокс: в социологических опросах большинство поляков сообщали о том, что у них и у их семей личная ситуация в целом остается благоприятной, но в то же время в стране… все летит в тартарары.

Еще в 2007 году Качиньский вывел партию «Право и Справедливость», проигравшую на досрочных выборах «Гражданской платформе», на тропу войны против «ГП». Натиск пропаганды был достаточно резким, особенно в ходе борьбы в 2015 году за пост президента и за места в сейме. Все, что делало правительство Туска, оказалось неправильным, экономическое развитие и дипломатические успехи иллюзорными, Польша стала полуколониальным государством, управляемым немцами и… русскими. Авиакатастрофа под Смоленском в 2010 году, в которой брат-близнец Ярослава — президент Лех Качиньский, его жена и 94 члена польской гражданской и военной элиты погибли, — была представлена как покушение, в котором свою роковую роль сыграли Туск и Путин.

Факты и логика оказались несущественны. И это сработало, в том числе благодаря открытой поддержке польской католической церкви, увидевшей в «Праве и Справедливости» защитника традиционных ценностей, которым угрожает вседозволенность приходящего в упадок Запада.

Туск, в свою очередь, открыто отказался от политического лидерства, отказался представить четкое видение дальнейшего развития, будучи убежденным, что в политике правит рациональный выбор. А потом просто уехал в Брюссель на должность председателя Европейского совета, оставив свою партию в плачевном состоянии.

Однако успех на президентских и парламентских выборах — это победа не только партии Ярослава Качиньского, но и некоторых более мелких протестных движений. Более чем 50% проголосовавших сделали свой выбор в пользу перемен. Хорошо понимая, что излишний радикализм неприемлем для более умеренных избирателей, сам Качиньский и ряд других известных радикальных кандидатов от «ПиС» во время избирательной кампании «сбавили громкость» и к тому же стали продвигать свежие идеи и разумные лозунги. В итоге Качиньскому удалось ввести электорат в заблуждение.

Партия «Гражданская платформа» уменьшила свое представительство в сейме, а левые вообще не смогли в него пройти. Это дало партии «Право и Справедливость» возможность самостоятельно сформировать правительство (до этого все правительства начиная с 1989 года были коалиционными).

Качиньский открыто заявил, что хочет последовать примеру Виктора Орбана в Венгрии и его модели «нелиберальной демократии», где политическая воля имеет преимущество над законом. Недавнее заявление в ходе парламентских дебатов о том, что «благо народа появляется до появления законов», было встречено бурными овациями «писовского» большинства сейма. Несколько католических епископов также заявили, что «естественное право» и нравственность превыше конституции.

Новое правительство всего за несколько недель и без особых дискуссий успешно атаковало сами основы либерально-демократического порядка и системы сдержек и противовесов. Опасаясь, что Конституционный суд может объявить некоторые новые законы антиконституционными, партия «ПиС» ввела закон, который делает трибунал фактически бессильным. Это позволило политическим назначенцам возглавлять гражданскую службу на всех уровнях и сделало общественные СМИ напрямую зависящими от правительства. Независимые прокуроры отныне стали подчиняться министру юстиции. Вся система правосудия была пересмотрена. Однако на этом процесс не остановится и достаточно быстро последуют новые опасные перемены.

При этом сам Качиньский не занимает какой-либо государственной должности и является лишь одним из депутатов. Но, как бесспорный лидер партии, он использует преданность своих последователей, и прежде всего нового президента Анджея Дуды, который послушно следует линии этой партии. Качиньский ставит перед собой задачу — контролировать все рычаги власти: парламент, правительство, судебную власть, государственные средства массовой информации и даже частный бизнес. Как в коммунистические времена, все, кто критикует политику новой власти, — объявляются предателями Польши, потакающими зарубежным интересам. Причем зачастую это делается с очевидным антинемецким подтекстом.

Одним из крупнейших достижений периода после 1989 года стало беспрецедентное сближение и партнерство с Германией. На всех уровнях: политическом, экономическом и общечеловеческом. Германия была убежденным сторонником членства Польши в НАТО и в ЕС и в настоящее время оказывает помощь в укреплении региональной безопасности. Польско-немецкие торговые связи оказались значительнее и прочнее, чем торговые отношения между Россией и Германией, и это с учетом того, что у Польши нет ни нефти, ни газа для продажи. Сотни тысяч людей по обе стороны границы находятся в прямой зависимости от взаимного экономического сотрудничества. Однако это не мешает партии «ПиС» прибегать к старым антинемецким клише и педалировать тему исторической жертвенности, все еще звучащую в польском обществе.

Партия «ПиС» не является откровенно антиевропейской — ведь более 75% поляков поддерживают членство в ЕС. Но несколько европейских кризисов и проблемы с Востоком и Югом (например, беженцы) в сочетании с отсутствием должного руководства ослабили ЕС, что используется новой польской властью в ее политике и пропаганде. Все это ведет к тому, что для Польши, чьи безопасность и дальнейшее экономическое развитие так сильно зависят от сотрудничества с Европой, стала реальной угроза политической изоляции.

Надо отметить, что либеральная и левая оппозиция перегруппировалась с целью защиты Конституции. Во многих городах прошли марши протеста, в которых участвовали десятки тысяч людей. Оппозиция будет только расти, так как многие из избирателей, проголосовавших за изменения, уже проявляют признаки недовольства «ПиС», предпринявшей атаку на Конституцию.

Сегодня Польша является глубоко разделенной изнутри страной. И это не только вопросы политики. Это — глубокая культурная война между традиционалистами и модернистами, как, например, в Турции, Венгрии и в России. В такой ситуации трудно представить какой-то сугубо политический компромисс. Ярослав Качиньский и его последователи это понимают и сделают все возможное, чтобы обеспечить свое господство в будущем. Если они победят, то высокую цену заплатит не только Польша, но и весь Европейский союз.

Еугениуш Смоляр —известный польский и европейскийэксперт-аналитик, бывший президент Центра международных отношений, бывший директор польской секции ВВС (80—90-е годы), бывший директор Польского радио — специально для «Новой газеты».