СюжетыОбщество

Разноцветные человечки на бумажных стаканчиках

В будущем году фонду «Подари жизнь» — 10 лет. По традиции в заключительном номере мы рассказываем вам, дорогие читатели, о результатах вашей помощи больным детям. Итоги подводит Чулпан Хаматова

Этот материал вышел в номере № 143 от 25 декабря 2015
Читать
В будущем году фонду «Подари жизнь» — 10 лет. По традиции в заключительном номере мы рассказываем вам, дорогие читатели, о результатах вашей помощи больным детям. Итоги подводит Чулпан Хаматова

— Наступающий год станет юбилейным для фонда «Подари жизнь», ему исполнится 10 лет. Какие у вас мысли в связи с предстоящей датой?

— Да, в новом году мы будем праздновать десятилетие фонда. И с самых первых, неуверенных шагов, с самого начала создания, становления фонда «Новая газета» была с нами. Ваши читатели помогли спасти сотни детских жизней. В этом году они собрали для лечения наших подопечных более 1 миллиона 800 тысяч рублей (точная сумма — 1 842 597 рублей), помогли 48 детям! Например, 13-летней Лизе Акперовой, ровеснице моей старшей дочки. У Лизы был рецидив острого лимфобластного лейкоза, и требовался препарат «Меронем», так как на фоне лечения химиотерапией у девочки развилась серьезнейшая инфекция. Читатели «Новой» собрали деньги на лекарство, Лизе удалось победить инфекцию. Сейчас девочка в ремиссии, ее выписали из больницы, она будет встречать Новый год дома.

А в конце лета этого года мы попросили вас помочь малышу с иммунодефицитом — Роме Кочурову из Кировской области. И читатели перевели для Ромы 85 662 рубля! Мы смогли купить две упаковки лекарства «Рапамун», которое врачи Федерального центра детской иммунологии имени Димы Рогачева подобрали для ребенка специально. Именно это лекарство позволяет поддерживать стабильное состояние детей с иммунологическими заболеваниями.

Рома чувствует себя хорошо. Относительно недавно малыш научился ходить. Когда встал на ножки, сразу начал бегать. И наконец-то врачи нашли для этого малыша совместимого донора костного мозга в международной базе. В начале января Роме сделают пересадку, давайте держать кулаки и молиться за него, это теперь наш общий подопечный ребенок.

— Акция «Безумное чаепитие» принесла вашим подопечным больным детям больше пяти миллионов рублей. Вы рассказывали, что в прошлом году личное ваше чаепитие в честь дня рождения фонда состоялось в аэропорту, по дороге в Сыктывкар. Как было на этот раз?

— В том же составе, как и в прошлом году, мы пили чай командой нашего спектакля «Час, когда в души идешь — как в руки», по произведениям Цветаевой и Ахмадулиной. Только на этот раз мы были в Хайфе, в Израиле. Перед репетицией собрались все службы театра и наша труппа. Не нашли красивой посуды, но зато красиво раскрасили бумажные стаканчики, нарисовали фломастерами разноцветных человечков — эмблему фонда. Чокнулись, выпили чай, собрали деньги и были счастливы…

А потом я узнала, что у нашего «Безумного чаепития» на этот раз география была тоже безумной. Представьте, наш общий виртуальный стол поддержали Биробиджан, Якутск, Южно-Сахалинск, Геленджик и Владикавказ, а всего по России — 80 городов. За пределами страны — Кипр, Вена, Лондон, Париж, Страсбург, Тель-Авив, Лима, Мадрид, Марбелья, Самуи, Нью-Йорк и Уэстчестер. Итог — 6 846 075, пока еще не окончательный. «Безумные деньги» продолжают поступать.

— «Российская власть должна держать свой народ в состоянии постоянного изумления», — сказал когда-то Салтыков-Щедрин. И мы до сих пор изумляемся, например, итогам конкурса по распределению президентских грантов для некоммерческих организаций. Там самую большую сумму — 13,1 миллиона рублей — получил фонд «Доброе слово» с проектом по развитию русских комиксов.

— Смысл НКО — заниматься фандрайзингом, искать спонсоров, но не брать деньги у государства на то, что государство должно делать как государство. Возможно, НКО, получающие государственные гранты, частично делают что-то нужное, может быть, некоторые порядочные делают это даже на сто процентов. Но они не развиваются как некоммерческие организации. НКО должны сами себя окупать, наращивать обороты. А сейчас это просто безумие, которое будет плодить армию иждивенцев. Я бы на месте правительства потратила эти деньги на обучение профессионалов в области некоммерческих организаций. Отправляла бы их за границу или в те фонды, которые без какой-либо государственной помощи уже встали на ноги, имеют опыт. Надо тратить деньги на обучение, а не на одну какую-то акцию. Иначе такие НКО просто будут ждать все время подачек, например, на конкурс балалаечников в Выхине. Это — реальный проект, получивший грант.

— В этом есть какая-то дискредитация самой сути НКО. Но в последнее время ее много и на улицах. Я имею в виду людей, которые ходят между машинами в жилетах с надписью «благотворительный фонд» и собирают деньги как бы сиротам и тяжелобольным детям.

— Давно хочу призвать всех: не давайте денег этим людям. Нормальные благотворительные фонды так не работают. Я проводила собственное расследование, буквально сцепилась с этими лжеволонтерами на улице. Вынудила их дать мне уставные документы фонда. В них нет ни одного вразумительного ответа на вопросы: детям с какими заболеваниями они помогают, с какими детскими домами работают, где отчеты о том, куда идут собранные деньги? Это стопроцентные мошенники. Они ничего не могут объяснить…

— Фейсбук все время спрашивает нас: «О чем вы думаете?» И я спрошу: о чем вы думаете, Чулпан?

— Что не понимаю очень многих вещей, которые для грамотных и вполне образованных людей являются нормой. Например, что такое богатство, зачем оно нужно? У меня есть возможность сегодня, переступив через себя, начать зарабатывать приличные деньги в одном сериале. Но для чего? Мне говорят, что так я смогу обеспечить будущее своих детей. Но они сами будут обеспечивать свое будущее. Понимаете, если я сейчас скажу, что я все их будущее обеспечила, то как дальше мои дети будут жить?

У меня была жизнь с большими сложностями, но, преодолевая их, я закалилась, многому научилась, избавилась от многих страхов, стала больше верить в себя. Я могу сейчас полностью обеспечивать детей всем, что им необходимо. Но дальше их будущее будет зависеть от книг, которые они прочитают, от примера, который подаем им я и мои друзья, от многого другого, но не от богатства, ради которого мне пришлось бы предать профессию.

— А что это за сериал — идеологический?

— Я не знаю, не смогла дочитать сценарий. Когда мне назвали финальную сумму, я изумилась, у меня никогда таких денег не было. Но это уже будет не жизнь. Я понимаю, что в этой ситуации для многих выгляжу глупо. Сегодня становится неприлично вести себя прилично. Не могу забыть одну ситуацию в Домодедовском аэропорту. Мы должны были лететь с дочками в Одессу, встали в огромную очередь к отдельной кабинке для семей с детьми. А сзади встают мамы с грудничками, им тяжело, я пропускаю одну, вторую и вот слышу, что нас объявляют как опоздавших в самолет. Мы проходим паспортный контроль, бежим к самолету — стойка закрыта, стоит девушка, которая говорит: «Все. Давайте назад, опять покупайте билеты, вы не успели». Я ей попыталась доказать, что мы пришли вовремя, но застряли на паспортном контроле. Что не успели не по своей вине. Она согласилась посмотреть видео с камер. Смотрит и говорит: «А вот вы пропустили кого-то! И вот еще пропустили!» И я в полном изумлении говорю: «Ну а как я могла не пропустить мам с младенцами! Это как минимум вежливость». На что получаю ответ: «Это уже ваши проблемы».

В государстве для этих людей быть вежливым, вести себя по-человечески — «это ваши проблемы», ваш недостаток, ваша вина, из-за которой вы в итоге опоздали на самолет.

— Скоро Первый канал покажет многосерийный фильм «Таинственная страсть». Вы играете Беллу Ахмадулину, а она говорила в одном из своих интервью: «Я сразу чувствую талант другого человека. Воспринимаю его как собственную удачу, собственный приз. Вот в последнее время меня пленяет Чулпан Хаматова».

— Да, но я это прочитала не тогда, когда было сказано, а только теперь, когда уже готовилась к роли.

Я жду показа нашего сериала «Таинственная страсть», и мне страшно. Все внутри сжимается от металлического привкуса. Ответственность большая. Хотелось в роль Беллы Ахмадулиной вложить свое отношение не только к ней, но и ко всей этой вселенной под названием «Шестидесятники».

Оказалось, что я столько всего не знала о жизни Беллы Ахмадулиной, о том, кем для нее были Окуджава, Вознесенский, Аксенов. Как они все проходили эти круги: сначала глоток воздуха, потом партийные съезды, где их просто уничтожали. Заставляли пасть на колени, прогнуться. Как это все последовательно было устроено, как достойно они проходили эти чудовищные этапы жизни. Это невероятно интересное поколение, совершенно нами не понятое. Хоть мы и были рядом, но толком ничего не взяли от них, и это очень грустно.

— Вы параллельно снимались в фильме «Синдром Петрушки», это тоже сложная и яркая роль. И был еще один фильм — «Под электрическими облаками» Алексея Германа.

— «Синдром Петрушки» мы снимали раньше, фильм просто долго шел к зрителю. И дошел только теперь. В фильме Леши Германа я играла мальчика. Чтобы войти в роль, погрузилась в жизнь наркоманов, пересмотрела огромное количество фильмов и перечитала много литературы. Для родителей важная информация: есть такой зашифрованный наркоманский словарик, почитайте его. Если ребенок вдруг начинает употреблять такие слова, это уже повод задуматься. Одно из опасных слов звучало, как фамилия нашего режиссера, — Герман. Так называют героин.

Но самой серьезной и большой своей работой в уходящем году я считаю роль танцовщицы Гитель в премьерном спектакле «Двое на качелях». Роли всегда влияют на актера, но ты осознаешь это только иногда. На этот раз я осознала отчетливо: роль такой силы и счастья я посвятила нашему вдохновителю, основателю и самому первому директору фонда «Подари жизнь» Гале Чаликовой.

Это человек, который всегда улыбался и не мог сказать «нет» никому, кто нуждался в помощи. Когда я ее навещала в Нью-Йорке, она была уже на последней стадии тяжелой болезни. И она мне говорила: «Чулпашечка, ты знаешь, какой я сайт придумала для фонда? А ты знаешь, что мы будем делать балетный вечер?»

В самом начале нашего знакомства была история. Ко мне пришла женщина, встала на колени с криком: «Помогите, умоляю!» Я к ней опустилась: «Что случилось?» Она говорит: «Помогите моей дочери забеременеть». Как?! Я пришла в фонд, со смехом рассказала эту историю, смеялись все. Кроме Чаликовой. И я, конечно, эти глаза не забуду никогда, она смотрела в ужасе: «Как ты можешь смеяться? Тебя попросили о помощи!» Я не знаю, каким образом, но она нашла эту женщину, нужных врачей и спонсоров — все были готовы. Правда, дочь отказалась.

— Один из самых сильных моментов в спектакле, когда ваша героиня слышит, как ее любимый по телефону говорит жене, с которой расстался: «Перестань же держать рукой мое сердце». И поняв, что он продолжает любить жену, буквально понуждает его к ней вернуться. Хотя он активно сопротивляется. Вы играли немножко Чаликову?

— Это просто ей посвящение. Человеку, который говорит, что думает, у которого нет задних мыслей, камня за пазухой. Гитель остается одна, без работы, в убогой квартире. Для нее счастье отдать, отпустить — это и есть та любовь, которой обладала Галя.

Нас однажды позвал один олигарх, он хотел отдать больным детям деньги. Это была сумасшедшая сумма по тем временам — первый год работы фонда. Мы с Галей приехали, нас мило встретили, напоили чаем и дали огромный икеевский пакет, туго набитый долларами. У меня потемнело в глазах — это же целое состояние! Мы с Галей вдвоем, как это довезти? И вдруг слышу, Галя говорит: «Какой вы прекрасный человек. Можно что-то хорошее сделать для вас? Мы вот вам грамоту принесли, но можно мы ее пока заберем и сделаем рамочку?»

Он на нее смотрит, ничего не понимает. Я на нее тоже смотрю и тоже не понимаю. Она выдерживает наши взгляды и говорит: «Ну, так просто как-то несолидно». Обнимает этот пакет с долларами и беспокоится о том, что благодарность наша без рамочки. Она была нашим счастьем… В новом году предстоит десятилетие фонда, который основала Галина Чаликова.

— …у которого на счету сотни спасенных детских жизней.

— Это все равно, конечно, капля в море. У нас сегодня, в ХХI веке, дети умирают одни, в реанимации во многих больницах родителей к ним не пускают! Это — чудовищно. Все зависит от руководства, в клинике Рогачева, например, мамы могут спать с ребенком, быть с ним круглосуточно. Но если главный врач не хочет проблем, он и не будет пускать, не обязан. А должно быть так, чтобы был обязан, и это произойдет, я знаю. Вот нашему фонду совместно с фондом «Вера» впервые удалось наладить ситуацию с обезболиванием. За последние несколько месяцев фонд не получил ни одной жалобы от родителей, чьих детей не обезболили, механизм начинает работать.

Хотя задач еще очень много. Прежде всего надо учить врачей в регионах правильно обезболивать больных, пока они делают это, руководствуясь консультациями докторов федеральных клиник. Конечно, все это очень маленькие шажки. И снова так много потребуется усилий, чтобы проблемы решить. Но это такие качели: вверх — вниз. Выскочишь — провалишься.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow