25 декабря на морском спасателе «Игорь Белоусов», решение о строительстве которого было принято после трагедии на подводной лодке «Курск», планируют поднять Андреевский флаг и передать в состав флота. Корабль уже прозвали «ангелом хранителем» подводников. Однако, спасатель «Белоусов» спасти никого не сможет. Корабль строили так долго, что времени на полноценные испытания не хватило. Тем не менее, промышленность и заинтересованные представители Минобороны пытаются сдать спасатель любой ценой. Это решение едва не вылилось в катастрофу. В сентябре 2015 года главком ВМФ РФ Чирков приказал испытать корабль на предельную нагрузку и осуществить водолазные спуски на глубину 450 метров. Такое поведение главкома свидетельствовало либо о неадекватном понимании ситуации, либо о готовности рисковать жизнями военных ради чести мундира. К счастью, даже те, кто все это время докладывал о прекрасном положении дел с «Игорем Белоусовым», в один голос заявили: спуски на предельную глубину чреваты гибелью водолазов. Главком Чирков свой приказ отозвал…

В 2013 году Сергей Шойгу уполномочил «Новую газету» отслеживать ход создания морского спасателя. Сегодня «Новая газета» публикует итоговый доклад Елены Милашиной — министру обороны России.

Доклад министру обороны РФ о результатах испытаний морского спасателя «Игорь Белоусов»

Уважаемый Сергей Кужугетович!

Как вы знаете, четыре года я пишу о строительстве необходимого флоту морского спасателя — головного корабля проекта 21300 «Игорь Белоусов». Вы много сделали для того, чтобы я могла получать адекватную информацию о ходе строительства и испытаниях корабля. Как я понимаю, это было сделано не только и не столько с целью удовлетворения моего профессионального любопытства. Мы с вами совпали в главном – в понимании того, что тема спасения на флоте имеет высокую общественную важность.

Решение о создании уникального морского спасателя было принято в 2001 году (через год после гибели АПРК «Курск»). Главным вооружением корабля является спасательный глубоководный аппарат «Бестер-1» (по сути, мини подводная спасательная лодка, предназначенная для стыковки с аварийным отсеком терпящей бедствие ПЛ и доставки членов ее экипажа на поверхность), а также — глубоководный водолазный комплекс (ГВК-450), состоящий из барокамер для декомпрессии подводников и водолазов и систем обеспечения водолазных спусков на глубины до 450 метров.

На создание головного корабля «Игорь Белоусов» ушло 11 лет, и на данный момент затрачено уже 11, 2 млрд рублей. 25 декабря этого года на корабле планируют поднять Андреевский флаг, то есть передать спасатель в состав флота. Это — не просто торжественная церемония. Это финальный этап создания корабля, после которого вся юридическая ответственность снимается с промышленности и возлагается на флот. Также после поднятия флага завод-изготовитель имеет полное право выставить заказчику твердую цену по государственному контракту. По моим данным, завод «Адмиралтейские верфи» намерен требовать увеличения суммы контракта еще на 2,7 млрд рублей — в общей сложности до 13,9 млрд рублей.

18 декабря состоялась моя встреча с членами межведомственной комиссии (представителями промышленности, 40-го института, водолазными специалистами, начальником 208 военного представительства МО РФ) и председателем государственной комиссии А.А. Быковым. В ходе этой встречи мои собеседники не смогли убедительно опровергнуть следующие факты, и даже частично подтвердили мне их.

Недостроенный корабль

В сентябре этого года спасатель «Игорь Белоусов» вышел на межведомственные испытания с незакрытыми построечными удостоверениями в части своего основного вооружения — ГВК-450. Военная приемка забраковала 13 из 36 построечных удостоверений, еще двадцать на тот момент даже не предъявлялись, что легко проверить, подняв Журнал построечнных удостоверений на ГВК-450. Это является грубейшим нарушением действующего российского законодательства, с чем согласился начальник 208 военной приемки П.А. Селищев. Он отказался назвать точное количество незакрытых ПУ накануне начала испытаний ГВК-450, однако подтвердил тот факт, что за неделю до поднятия флага на корабле не все построечные удостоверения закрыты. То есть, по сути, корабль в части ГВК-450 не достроен. Выход в море на испытания с недостроенным ГВК-450 был санкционирован решением заместителя министра обороны РФ Ю.И. Борисовым, превысившим, считаю, в данном случае свои полномочия. Такие действия заместителя министра обороны были обусловлены тем, что промышленность в очередной раз не успевала достроить и испытать корабль к назначенному сроку — 25 декабря.

Имитация испытаний

Предварительные, межведомственные и государственные испытания в части главного вооружения корабля (ГВК-450) проводились с грубейшими нарушениями приказа главкома ВМФ РФ № 400 от 2 ноября 2000 года. По каждому этапу испытаний поставщиком (фирмой «Тетис Про») должны были быть подготовлены программы и методики испытаний, согласованные с представителями заказчика — 40-м НИИ и 208 военной приемкой. По этим программам должен был быть составлен план-график проведения испытаний. По завершении каждого цикла испытаний члены комиссий должны были подписать Акт работы комиссии с приложением протоколов по каждому отдельно испытанному оборудованию в составе ГВК-450.

Однако, при испытании ГВК-450 все этапы испытаний наложились друг на друга, а программу испытаний сократили. Было принято решение начать межведомственные испытания (МВИ), не закончив предварительные, что является грубейшим нарушением ГОСТ РВ-15.203. Это санкционировали члены межведомственной комиссии и поддержали члены государственной комиссии. Отдельно скажу об удивительном факте. Решения членов межведомственной комиссии принимались крайне оригинальным образом. Большая часть членов комиссии отсутствовала на борту судна во время испытаний. За отсутствующих голосовал по доверенностям руководитель межведомственных испытаний, С.В. Башмаков , начальник 40-го ГНИИ МО РФ (сейчас 5 филиал ВУНЦ ВМФ «Военно-Морская Академия»).

Закон такой процедуры принятия решений не предусматривает. В свою очередь, межведомственные испытания ГВК-450 были сокращены на две трети (первый этап, по сути, не проводился, а был «зачтен»; также решением заместителя министра обороны Ю.И. Борисова был отменен самый главный, третий этап межведомственных испытаний — спуск водолазов на предельную глубину до 450 метров). Эта отмена была обусловлена тем, что в ходе испытаний были выявлены многочисленные замечания к оборудованию комплекса, а также выявлены несоответствия ГВК-450 требованиям ВМФ РФ. Почти все их сняли привычным способом: завод-изготовитель и фирма-поставщик полоббировали очередное дополнение к техническому заданию (ТЗ) на ГВК-450. То есть заказчиком было изменено само техническое задание, что в итоге привело к снижению технических характеристик ГВК-450.

У решения Борисова, отменившего третий этап межведомственных испытаний (далее — МВИ), была еще одна причина. Возможно, главная. Промышленность катастрофически затянула строительство корабля и поэтому времени на полноценные испытания ГВК-450 просто не осталось. Только на спуск водолазов до 120 метров методом длительного пребывания было потрачено 127 часов (общее время, затраченное на подготовку водолазов к спуску, непосредственно спуск и декомпрессию в барокамерах). Для сравнения спуск на предельную глубину 450 метров требует около 500 часов (то есть более 20 суток). А если учесть, что до предельных 450 метров нужно обязательно провести промежуточный спуск на глубину 200 или 300 метров, то время проведения МВИ увеличилось бы на несколько месяцев. А нескольких месяцев как раз и не было — ГВК-450 начали испытывать в сентябре, а в декабре его надо было уже сдавать вместе с кораблем флоту. Для сравнения: спасательный глубоководный аппарат «БЕСТЕР-1» поэтапно испытывали с 2013 года. То есть одну часть главного вооружения «Игоря Белоусова» испытывали 2 года, а вторую, не менее сложную и опасную в эксплуатации, — фактически 2 месяца. Отказавшись от самой главной и ответственной части испытаний ГВК-450, заменив реальные водолазные спуски на «имитационный комплекс испытаний» (решение, утвержденное Ю.И. Борисовым), представители промышленности, военной приемки, 40-го института и председатель Государственной комиссии заявили журналистам, что ГВК-450 испытан на 99%. При этом никаких документов, подтверждающих этот факт, они не смогли предоставить. Не смогут они предоставить эти документы и военной прокуратуре, которая, как только будет поднят флаг на «Игоре Белоусове», имеет все основания задать те же самые вопросы, которые сегодня задают журналисты. И ведь придется отвечать. Только отвечать будет Министерство обороны, потому что, подписав приемочный Акт и приняв недостроенный и недоиспытанный корабль в состав флота, Минобороны берет всю юридическую ответственность на себя.

Платили за «Мерседес» — получили «Жигули»

За создание головного корабля по проекту 21300 «Игорь Белоусов» на данный момент государство уплатило 11.2 млрд рублей. За эти деньги государство (Минобороны, флот, подводники) рассчитывало получить спасатель с уникальными, подтвержденными в ходе испытаний тактико-техническими характеристиками. Что получили в итоге? Не касаясь других систем корабля (по которым также есть немало вопросов), скажу только о ГВК-450.

В 2012 году министром обороны Сердюковым было принято решение о закрытии отечественного ОКРа (опытно-конструкторская работа) по созданию ГВК-450 (на тот момент в разработку конструкторской документации и создание отечественного опытного образца был вложен 1 млрд рублей, степень готовности нашего ГВК была около 80%). Вместо этого приняли решение о закупке иностранного якобы серийного ГВК-450. Обосновывали так: быстрее, дешевле, лучше. На самом деле, получилось дольше (как минимум, на два года), дороже (об этом подробно — ниже) и хуже.

В ходе испытаний «Игоря Белоусова» выяснилось, что поставленное иностранное оборудование для ГВК-450 не обеспечивает режим водолазных спусков методом кратковременных погружений (далее — КП). Это — основной режим, применяемый в ВМФ РФ, он необходим для спасения подводников в случае нештатной ситуации, так как позволяет быстро подготовить и опустить водолазов на глубину до 160 метров. Иностранное оборудование гарантированно обеспечивает только водолазные спуски методом длительного погружения. Это связано с тем, что на западе давно отказались от метода кратковременных погружений, а корабли, оборудованные ГВК, используются исключительно для обеспечения водолазных работ, связанных с предсказуемостью изначально поставленной задачи. Предсказуемость – это когда известны точные глубины, на которых предстоит работать водолазам, когда можно заранее фабричным способом подготовить нужное количество гелиевых смесей, когда точно известно, сколько займет компрессия и декомпрессия водолазов. Это, к примеру, коммерческие работы на шельфе, ремонтные работы на глубине и проч. В случае с аварией на подводной лодке такой предсказуемости не может быть в принципе. Именно поэтому требование по обеспечению водолазных спусков методом КП не смогли выкинуть из технического задания на ГВК, как выкинули многие другие требования ВМФ РФ, которым иностранное оборудование комплекса не могло соответствовать в принципе.

Учитывая тот факт, что в составе ВМФ РФ отсутствуют глубоководные водолазные комплексы длительного погружения, у российского флота практически нет и подготовленных водолазов-акванавтов, имеющих необходимый допуск к таким спускам. Вся водолазная служба ВМФ РФ «заточена» на метод КП.

Об этой особенности иностранного ГВК-450 было известно всем специалистам, включая тех, кто в 2011-2012 годах лоббировал решение Сердюкова (а по сути, просто обманул министра обороны). Имена этих должностных лиц известны, их подписи стоят на документах, на основе которых министр Сердюков принял ошибочное решение. Подписи этих же лиц фигурируют и на решениях, которые предлагались на утверждение заместителю министра обороны Ю.И. Борисову. На основе этих документов, замминистра Борисов только за этот год утвердил как минимум три известных мне решения, сомнительных с точки зрения его должностных полномочий.

Итак. О неспособности иностранного оборудования ГВК-450, поставленного на «Игорь Белоусов», поддерживать водолазные спуски методом КП специалистам было известно с 2012-го года. Однако исправлять данный просчет «Адмиралтейские верфи» стали только в ходе испытаний в 2015-м. Для этого к барокамерам провели и смонтировали систему трубопроводов для дополнительного сброса давления, что, по сути, является самопроизвольным изменением характеристик поставленного иностранного оборудования и может привести к снятию гарантий с ГВК-450 и его серийных комплектующих (то есть иностранный производитель и фирма-поставщик получили юридические основания отказаться от пятилетнего бесплатного гарантийного обслуживания). Но не это главное. Главное, что построечные работы проводили в самый разгар межведомственных испытаний ГВК-450 и государственных испытаний всего корабля, которые в такой ситуации вообще нельзя было начинать. Испытания должны были быть остановлены вплоть до написания технического решения, выпуска расчетно-конструкторской документации и закрытия военной приемкой новых построечных удостоверений. Однако этого сделано не было. Произведенные работы позволили водолазам осуществить экспериментальные спуски методом кратковременного погружения до глубины 120 метров. То есть — формально закрыть необходимый объем испытаний для госкомиссии. Но, во-первых, ГВК-450 испытывали лучшие водолазы и специалисты страны (они смогли бы провести спуски даже на доисторическом оборудовании). Во-вторых, судя по высказываниям представителей комиссии в ходе встречи 18 декабря, проблема возможности осуществления кратковременных погружений для спасения подводников на «Игоре Белоусове» полностью не решена и, возможно, не будет решена в принципе. А это — серьезное несоответствие техническому заданию на ГВК-450 и требованиям ВМФ РФ.

Далее. Отменив третий важнейший этап межведомственных испытаний и не опробовав работу ГВК-450 на предельных нагрузках, в принципе нельзя утверждать, что корабль соответствует ТЗ, то есть тем уникальным техническим характеристикам, за которые и были заплачены огромные деньги. В такой ситуации совершенно непонятно, как руководитель госкомиссии Быков будет подписывать приемный Акт, а главком флота – его утверждать. Решение, принятое в октябре замминистра Борисовым, согласно которому все испытания ГВК-450 на предельные нагрузки проводятся «имитационным» способом (то есть без привлечения людей), для военной прокуратуры аргументом не будет. Во-первых, решение Борисова невыполнимо технически. Не все можно сымитировать. Например, работу одной из основных систем ГВК — систему замкнутого газоснабжения водолазов на глубине 450 метров — можно проверить только и исключительно спуском водолазов на данную глубину. А больше — никак. И пока это не сделано, нельзя в принципе говорить, что оборудование ГВК-450 в этой самой главной своей части функционально. Во-вторых, заместитель министра обороны Борисов не может подменять собой специализированный научный институт, военную приемку и госкомиссию. Его решения не могут отменять приказы главкома и ГОСТы Российской Федерации. У заместителя министра обороны просто нет таких полномочий. В свою очередь, председатель госкомиссии Быков должен оценивать именно объем выполнения данных программ и методик испытаний и на этом основании подписывать (или не подписывать) приемный Акт. Просто «забить» на утвержденную программу испытаний, причем в ее основной части, нельзя по закону. Иначе у той же прокуратуры возникнет вопрос: за что платили и что в результате получили? И если платили за «Мерседес», а в итоге получили «Жигули», то кто за это ответит? Этот вопрос неминуемо будет задан в 2016-м году еще и Счетной палатой РФ, в плане которой — аудит «Игоря Белоусова».

Роль замминистра Борисова

В 2013 году Юрий Борисов получил экспертные заключения ФГУП «Крыловский государственный научный центр» и научно-технического совета Военно-морской академии, в которых четко было сказано: серийного иностранного ГВК-450 не существует в принципе, министра Сердюкова ввели в заблуждение. Тем не менее, Борисов принял решение ничего не менять и строить «Игорь Белоусов» в соответствии с ошибочным решением Сердюкова. Как я понимаю, Юрий Иванович в тот момент абсолютно верил руководству «Тетис Про» (фирма-поставщик иностранного ГВК-450, ставшая бенефициаром решения Сердюкова). Борисов искреннее считал, что спасатель будет сдан в ноябре 2014 года, и даже сказал мне, что сделает «Тетис Про» единственным поставщиком ГВК-450 (планируется строительство еще пяти кораблей проекта 21300). Не уверена, что Борисов имеет право подменять собой целый «Рособоронзаказ», однако, факт остается фактом.

В августе 2013 года, в результате моих многочисленных публикаций о ходе строительства «Игоря Белоусова», вы назначили межведомственную экспертную комиссию. Комиссия должна была объективно ответить на три вопроса: 1) соответствует ли ГВК «Тетиса Про» требованиям ВМФ; 2) действительно ли этот вариант дешевле отечественного комплекса; 3) получит ли флот в ноябре 2014 года спасатель «Игорь Белоусов».

Возглавил комиссию Юрий Борисов. Комиссия сделала все, чтобы особые мнения рекомендованных «Новой газетой» экспертов учтены не были. В результате, комиссия пришла к выводу и информировала вас, что ГВК, поставляемый фирмой «Тетис Про», полностью соответствует требованиям ВМФ и будет сдан флоту в ноябре 2014 года. В ноябре никто ничего не сдал.

29 мая 2015 года на «Адмиралтейских верфях» прошло совещание, посвященное проблемным вопросам исполнения Государственного контракта по завершению строительства «Игоря Белоусова». Из протокола совещания следует, что регулировочно-наладочные работы ГВК-450 в срок не завершены и поэтому «Тетис Про» выпустил приказ о начале предварительных испытаний без завершения постройки ГВК-450. На каком основании этот приказ выпустил «Тетис Про», если его должен выпускать директор завода-изготовителя и подтверждать начальник военной приемки?

Также немаловажно: на начало лета 2015 года фирма-поставщик «Тетис Про» не допоставила оборудование для ГВК-450 (хотя срок по договору поставки давно истек). Главное! «Тетис Про» не поставил водолазное снаряжение, сертифицированное для работы на глубине 450 метров.

Санкционировать выход в море на испытания, когда испытывать было, по сути, нечего и нечем – крайне странное действие. Однако именно такое решение принял заместитель министра обороны РФ Борисов. Полагаю, в тот момент замминистра обороны Борисов все свои решения мотивировал только одним: спасатель нужно сдать в 2015-м году любой ценой. Это решение едва не вылилось в катастрофу. В сентябре 2015 года, когда «Игорь Белоусов» вернулся из Бискайского залива, главком ВМФ РФ Чирков, видимо, после публикаций в «Новой газете», приказал осуществить водолазные спуски на предельную глубину до 450 метров. Такое поведение главкома свидетельствовало либо о неадекватном понимании ситуации, либо о готовности рисковать жизнями военных ради чести мундира. К счастью, даже те, кто все это время докладывал о прекрасном положении дел с ГВК-450 – фирма-поставщик, завод, руководство 40-го НИИ и службы поисковых и аварийно-спасательных работ ВМФ РФ — в один голос заявили, что спуски на предельную глубину чреваты гибелью водолазов. Главком Чирков свое распоряжение отозвал. Третий этап межведомственных испытаний был отменен. Госкомиссии был послан сигнал закрыть глаза на неполный объем испытаний ГВК-450. Но в публичном поле все эти люди продолжают говорить об уникальности иностранного комплекса, хотя, заплатив огромные деньги, мы имеем на данный момент ГВК, обеспечивающий водолазные спуски на глубины 100-120 метров. Если бы в 2012 году Минобороны просто купило иностранное судно-носитель со стандартным западным ГВК, рассчитанным на глубину 300 метров (например, как у «Газпрома»), это обошлось бы в 4 раза дешевле.

Вечный режим опытной эксплуатации

Ситуация со спасателем «Игорь Белоусов» в который раз выявила системную проблему. По заказу Минобороны для Минобороны за деньги Минобороны промышленность строит корабли. Строит их так долго, что времени на то, чтобы эти корабли нормально проверить и испытать, не остается в принципе. «Адмиралтейские верфи» строили «Игорь Белоусов» почти 10 лет. А испытывали корабль – только год, причем, главное вооружение корабля – всего 4 месяца, из которых только два месяца ГВК-450 испытывали непосредственно в морских полигонах. При этом заложенный в график переход «Игоря Белоусова» в марте 2015-го на Северный флот для испытаний при максимальных нагрузках (бальности и глубинах моря, отличающихся от Балтийского полигона), был отменен. Последние 15 лет Гособоронзаказ постоянно растет. Однако, все эти годы планомерно идет деградация аппарата военно-научного наблюдения и военной приемки. Люди, которые пытаются сопротивляться установке “выполнить Госзаказ любой ценой, даже если вместо носа у корабля будет корма” – выживаются из системы. Как мне подтвердили 18 декабря, с государственных испытаний были отстранены и заменены все три военпреда по “Игорю Белоусову” , в том числе ведущий военпред проекта . Почему? Потому что они бы точно не подписали приемочный Акт или в крайнем случае написали свое особое мнение? Как я поняла, людей с особым мнением в Министерстве обороны считают врагами.

Ситуация с «Игорем Белоусовым», однако, свидетельствует об отсутствии в Министерстве обороны системы контроля эффективного использования бюджетных денег. А когда нет контроля, балом начинают править откаты.

Для проведения полноценных испытаний “Игорю Белоусову” не хватило времени. Это – вина завода-изготовителя. Именно он сорвал все сроки и за это российским законодательством предусмотрены санкции. Почему Министерство обороны никогда их не применяет? Ведь при условии принципиального жесткого контроля со стороны заказчика спасательное судно вполне можно довести до ума и передать флоту. Спасатель «Белоусов» не будет уникальным, но он будет единственным. И именно поэтому даже с теми техническими характеристиками, которые удастся обеспечить, он необходим подводникам. На нем можно обучать водолазов ВМФ РФ методу длительного пребывания. Его можно и нужно использовать в ходе учений и обучения членов экипажей подводных лодок навыкам выхода из аварийной ПЛ. В октябре в ходе государственных испытаний “Бестера-1” председатель Госкомиссии Алексей Александрович Быков приказал положить подводную лодку на грунт, чтобы проверить пристыковку “Бестера” к комингс-площадке аварийного отсека подводной лодки. “Бестер” пристыковался, вот только командир ПЛ потребовал, чтобы главком флота издал приказ, разрешающий переход членов экипажа из аварийного отсека лодки в “Бестер”. Командир не хотел брать ответственность на себя: для подводников, не тренированных на такой переход, это — большой риск.

Какой вывод следует? Мы строим спасатель, которым подводники не умеют пользоваться. Но куда печальнее другое. Даже такой спасатель (пусть и с заниженными техническими характеристиками) подводники на самом деле никогда не получат. По решению Заказчика (Минобороны) “Игорь Белоусов” не будет передан Северному флоту (самому боеспособному флоту в России, подлодки которого регулярно ходят в море). “Игорь Белоусов” уйдет на ТОФ, где его “в режиме опытной эксплуатации” будут доводить до ума за немалые дополнительные деньги из Гособоронзаказа много-много лет. И, в конце концов, “Игорь Белоусов” постигнет такая же судьба, как многие недостроенные корабли. Он будет находиться в “режиме опытной эксплуатации” вечно — и только потому, что у Минобороны сегодня не хватило воли переломить ситуацию, продлить испытания и заставить промышленность сдать флоту дееспособный спасатель. У Минобороны не хватает воли даже написать решение о том, что “Игорь Белоусов” остается долгом промышленности, и пока завод не доведет корабль до ума, он не получит финансирования в полном объеме. Такие решения Минобороны регулярно выпускает на другие недостроенные корабли. Но в случае с “Игорем Белоусовым” об этом нет и речи. Почему? Потому что для этого надо честно признать, что корабль не соответствует ТЗ и не может быть сдан флоту в 2015 году.

А теперь — о цене

18 декабря я надеялась поднять вопрос о реальной стоимости ГВК-450. Однако, ни представитель Департамента по обеспечению Гособоронзаказа МО РФ, ни уполномоченный представитель завода на встречу не явились. Присутствовал только директор “Тетиса Про” Алексей Кайфаджян. От «Верфей» был начальник безопасности, отвечающий за соблюдение режима на заводе. Начальник безопасности очень хорошо исполнял свои обязанности и советовал всем моим оппонентам “вспомнить о 51 статье Конституции РФ”. Эта статья дает право гражданину не свидетельствовать против себя. В конце концов, я вынуждена была напомнить начальнику безопасности, что я всего лишь журналист, а не следователь.

У представителя “Тетиса Про” Алексея Кайфаджяна я пыталась узнать реальную цену, по которой было закуплено иностранное оборудование. На все мои вопросы представитель «Тетиса Про» отвечать отказался, мотивируя свой отказ «коммерческой тайной». Хотя «коммерческой тайны» тут быть не может, так как фирма-поставщик оперировала государственными деньгами. Причем, получила их в невероятном объеме – аванс на первый и основной договор поставки иностранного оборудования для ГВК-450 составил более 70% (от полутора миллиардов рублей). Именно поэтому так важно знать, по какой цене было на самом деле закуплено оборудование. Потому что маржа, между реальной стоимостью иностранного оборудования и полученным авансом – принципиальнейший в данной ситуации вопрос. Все те должностные лица, которые обманули министра обороны Сердюкова, убедив последнего в существовании «серийного иностранного ГВК-450», были заинтересованными лицами. И руководствовались они совсем не интересами флота. Любопытно, что договор «Тетиса Про» с фирмой «Divex» не видел вообще никто: ни завод, ни военная приемка, ни ДЕГОЗ (то есть уполномоченный представитель заказчика). Даже военному следствию, проводившему проверку по моему заявлению о преступлении, «Тетис Про» отказался предоставить этот договор.

Была у меня еще одна причина задавать «Тетис Про» финансовые вопросы. Дело в том, что «дешевизна» иностранного ГВК-450 – это один из главных мифов, которые убедили бывшего министра обороны Сердюкова остановить разработку отечественного комплекса. Однако финансовый анализ всех государственных затрат на строительство «Игоря Белоусова» с иностранным ГВК свидетельствует об обратном. Основной договор поставки № 102/К, заключенный «Тетисом Про» с заводом «Адмиралтейские верфи» (его стоимость 1 543 843 049 рублей с НДС), был минимизирован до предела. В него не вошла поставка труб, кабелей и арматуры, которые есть часть комплекса, не был включен обязательный комплект ЗИПа (запасные изделия) . Отдельными договорами шла поставка водолазного снаряжения (тоже, по идее, часть комплекса) и оборудования для подводно-технических работ. Дополнительным договором была оформлена поставка оборудования для аварийного подъема водолазного колокола. Отдельно была осуществлена закупка блоков очистки сжатого воздуха «Bаuer». Отдельными договорами проходила поставка блоков редуцирования газовых смесей и регулировочно-наладочные работы оборудования комплекса. С «Тетис Про» также был заключен контракт на подготовку водолазов-акванавтов в учебном центре на остове Тасмания (Австралия). Учитывая все эти договоры, а также расходы главного проектанта судна — конструкторского бюро «Алмаз», выполнившего, по сути, скрытый дорогостоящий проект по привязке иностранного оборудования к кораблю, а также миллиард рублей, выброшенных на разработку и создание опытного образца отечественного ГВК-450, государственные затраты на «дешевый» иностранный водолазный комплекс превысили три с половиной миллиарда рублей.

Для сравнения, отечественный ГВК обошелся бы минимум на миллиард дешевле. А при условии нормального поэтапного финансирования со стороны заказчика, стоимость российского ГВК-450 могла вписаться в два миллиарда рублей.

Это тоже – немалые деньги. Но! Взамен мы бы получили полностью соответствующий ТЗ, испытанный и действительно уникальный отечественный глубоководный водолазный комплекс. И «Игорь Белоусов» уже давно нес бы службу в составе флота.

Ну и наконец, самый принципиальный вопрос, который надо будет решать после торжественного поднятия флага на «Игоре Белоусове». Дело в том, что и фирма-поставщик «Тетис Про», и завод-изготовитель «Адмиралтейские верфи» очень рассчитывают на обещанную серию из пяти спасателей проекта 21300. И я честно не понимаю такую самонадеянность – при таком уровне исполнения взятых на себя обязательств. Тем более, в условиях объявленных России санкций. Допустим, санкции можно обойти (как было сделано в ходе строительства «Игоря Белоусова»). Однако поставки иностранной техники по «кривому» пути через азиатские страны делает иностранный ГВК просто «бриллиантовым». И это еще – без учета ремонта иностранной техники, техническое обслуживание которой вообще никто не считал.

Но главное даже не это. Главное, что приняв сегодня решение о продолжении сотрудничества с фирмой-поставщиком иностранного ГВК на спасателе проекта 21300, Министерство обороны окончательно поставит крест на проекте отечественного ГВК (замороженном на уровне 80% готовности). А также — на других отечественных перспективных конструкторских разработках в области спасения подводников с аварийных подводных лодок. В состоянии экономического кризиса у нас просто не хватит на все денег.

Неправильное решение, принятое сегодня, станет окончательным приговором для всей российской отрасли морского спасания. Это будет не просто политическое решение. Это будет, Сергей Кужугетович, решение историческое.

В связи с этим прошу. До подписания приемного Акта и подъема флага заслушать доклады председателя государственной приемной комиссии А.А. Быкова и ведущего военпреда проекта 21300 И.В. Горелова о ходе и результатах испытаний морского спасателя «Игорь Белоусов».

С уважением,

Руководитель спецпроектов «Новой газеты»

Елена Милашина

P.S. Этот доклад был передан в Министерство обороны РФ в конце прошлого года. Мы просили министра обороны Сергея Шойгу ознакомиться с докладом и лично заслушать сотрудников Управления военных представительств МО РФ, которые по роду службы располагают исчерпывающей информацией о строительстве спасательного судна и ходе испытаний «Игоря Белоусова». На доклад оперативно отреагировали. 25 декабря прошлого года корреспондент «Новой газеты» должна была встретиться с руководителем департамента по обеспечению Гособоронзаказа МО РФ А. П. Вернигорой. Однако 25 декабря на спасателе «Игорь Белоусов» был все-таки поднят флаг ВМФ РФ. Тем самым заказчик (флот) признал, что промышленность свои обязательства выполнила полностью. С формулировкой «у нас все корабли принимаются недостроенными, чего вы так волнуетесь» военные отказались от встречи с журналистом и обещали прислать опровержение изложенных в докладе «Новой газеты» сведений.

Корабли и вооружение для ВМФ РФ действительно принимаются недостроенными, неиспытанными и несоответствующими изначальным тактико-техническим характеристикам, которые само же Минобороны оплачивает в полном размере на стадии строительства. Расследование о бесславной судьбе необходимого флоту спасательного судна «Игорь Белоусов» в полной мере демонстрирует эту порочную практику, результат которой — небоеспособность российского флота. Более того, именно эта практика — основная причина уязвимости ВМФ РФ как морской составляющей ядерной триады России.

Три года назад министр обороны Сергей Шойгу лично вмешался в ситуацию с «Игорем Белоусовым» и уполномочил журналиста «Новой газеты» освещать ход строительства морского спасателя. Этот беспрецедентный шаг мы восприняли как реальное намерение нового руководства Министерства обороны изменить ситуацию в пользу флота. Осталось ли у руководства Минобороны это желание? Будет ли создана действительно эффективная система контроля за расходованием огромных средств Гособоронзаказа? На этот вопрос нам может ответить только министр обороны России. «Новая газета» надеется услышать этот ответ и в свою очередь продолжит отслеживать тревожную ситуацию с созданием военных кораблей, военной техники и морского оружия для ВМФ РФ.

Право на ответ