Как работает «параллельная власть»

Создание Следственного комитета России сильно урезало полномочия прокуратуры, у которой осталось право возбуждать административные дела, осуществлять надзор за соблюдением законодательства, утверждать обвинительные заключения, поддерживать обвинения в суде…

Бывший помощник прокурора ямальского города Надым Антон Синицын на примере ЯНАО рассказал, как после секвестрования полномочий прокуратуре удалось не только сохранить, но и нарастить процессуальное могущество.

— Основа работы системы — это тотальный контроль городских и районных прокуратур со стороны прокуратуры округа, — рассказывает Антон Синицын. — Абсолютно все согласуется в Салехарде (столица ЯНАО. — И. М.). Все административные проверки в отношении юридических лиц и предпринимателей, исковые заявления в суды общей юрисдикции и в арбитражные суды. Согласуются в округе и материалы, направляемые в порядке статьи 37 УПК РФ. Это когда прокуратура при проведении административной проверки выявляет нарушение уголовного законодательства, но сама не может возбудить уголовное дело, и поэтому выносит постановление о направлении материалов в следственный орган или орган дознания.

Синицын утверждает, что прокурорские представления в порядке статьи 37 УПК очень часто натянутые. Но в городах и районах вынуждены «придумывать» и эти уголовные дела, и административные, потому что в округе продолжает действовать «палочная система».

— Есть, например, ежемесячный «отчет общего надзора». И там все графы идут в сравнении с «аналогичным периодом прошлого года». Это ключевой показатель деятельности прокуратуры в ЯНАО. И не дай бог, если показатели будут ниже, чем год назад. Если, например, в ноябре 2015‑го городской прокуратурой было направлено 9 материалов по статье 37 УПК, а в ноябре 2014‑го их было 10, — значит, прокуратура плохо работала. Хочешь в передовики — наращивай показатели.

Эта отчетность общефедеральная. Итоговая статистика утверждается генеральным прокурором и размещается на сайте Генпрокуратуры.

— В ЯНАО показатели из года в год растут, — говорит Синицын. — В других субъектах Федерации стараются хотя бы не наращивать показатели. В Тюменской области, например. Там административных производств возбуждается в три раза меньше, чем в ЯНАО. Хотя Тюменская область по количеству субъектов прокурорского надзора значительно превосходит ЯНАО.

— И за счет чего обеспечивается это превосходство?

— Например, прошла большая проверка вахтовых вагон-городков. Только в Надыме за две недели были возбуждены сотни административных производств. Допустим, на светильнике разбился колпак. Даже если это произошло во время проверки, фиксируется нарушение противопожарной безопасности. На организацию накладывается штраф — от 100 тысяч рублей.

Административное производство — очень мощное оружие, оставшееся в руках прокуратуры, — продолжает Антон Синицын. — В ЯНАО научились виртуозно пользоваться этой функцией. Прокуратура имеет право возбуждать любое административное дело по любой статье. На Ямале сложилась такая система, что прокурорские административки очень редко когда «ломают». И судьи, и контролирующие органы боятся прокурорского возмездия. Поэтому прокурорские административные дела, даже абсолютно надуманные, никто не решается поставить под сомнение. Потому что прокуратура в любой день без всяких предупреждений может нагрянуть в этот контролирующий орган, найти там какие-либо нарушения и привлечь к ответственности.

— Как прокуратура может влиять, например, на налоговые органы?

— Налоговая, как и любой другой контролирующий орган, если заартачится, тут же подпадет под пресс прокурорских проверок. Формально это будет проверка жалоб. В КоАП есть статья 5.59 «Нарушение порядка рассмотрения обращений граждан». Найти нарушения по 5.59 для прокуратуры несложно. Тут же выписывается штраф. Но это еще не все. По представлению прокурора округа руководитель контролирующего округа еще и дисциплинарное взыскание накладывает.

— Полиция тоже «под колпаком» у прокуратуры?

— Конечно. В полиции боятся возвращения уголовных дел на дополнительные расследования или отмены постановлений о возбуждении уголовных дел. Это два главных рычага прокуратуры против полиции. А есть еще «мелочовка» вроде ежедневных проверок изоляторов временного содержания (ИВС). Идеальных ИВС в природе, наверное, не существует, нарушения всегда можно найти. Вот и получается, что полиция безропотно пляшет под дудку прокуратуры.

Подполковник полиции Нового Уренгоя на условиях анонимности подтвердил рассказанное Антоном Синицыным.

— Основные показатели работы следственных подразделений — это процент уголовных дел, возвращенных на дополнительное расследование, и количество дел, направленных в суд. Оба показателя зависят от позиции прокуратуры, — рассказывает офицер полиции. — Чтобы не нарываться, мы вынуждены прислушиваться к ним, даже когда к нам предъявляются требования, явно выходящие за пределы полномочий прокуратуры.

Подполковник привел несколько примеров, когда из прокуратуры приходили постановления в порядке ст. 37 УПК, в которых речь шла о проверках, проведенных по заявлениям бизнесменов в отношении своих конкурентов. При этом арбитражные суды уже вынесли постановления не в пользу заявителя.

— Но бизнесмен «находит подход» к прокуратуре, а та озадачивает нас, — говорит мой собеседник. — И мы проверяем, проводим следственные дейст­вия, обыски, выемки, превращая жизнь конкурента в кошмар. Это может продолжаться как несколько месяцев, так и годы. Пока «обидчик» не созреет и не придет на поклон в прокуратуру. Вот руководитель «Корпорации Роснефтегаз» Олег Ситников не пришел на поклон. И попал под жесткий прессинг прокурорских.

Бывает и наоборот, когда есть все признаки преступления, материалы собраны, можно передавать дело в суд. Но если прокуратура благосклонно относится к подозреваемому, дело может заволокититься. Яркий пример — «дело Евгения Дружинина». Этот бизнесмен заключил договор с «Корпорацией Роснефтегаз», получил товар, а рассчитываться не стал.

— Там, по мнению следствия, есть веские основания полагать, что в деле имеются признаки состава преступления, за которое предусмотрена уголовная ответственность по статье 159 УК (мошенничество), — рассказывает офицер полиции. — Но в материалах дела есть два постановления прокуратуры о прекращении уголовного преследования. Одно вынесено прокуратурой Нового Уренгоя, второе — после истребования материалов дела в окружную прокуратуру.

После первого постановления о прекращении уголовного дела и снятия ареста с имущества Дружинин быстро распродал собственность… Полиция решила проявить принципиальность и снова возбудила уголовное дело. Но до суда оно не дошло, прокуратура снова прекратила дело, посчитав, что завладение чужой собственностью на сумму 126 миллионов рублей — это не преступление, а «спор хозяйствующих субъектов».

Деловой партнер Дружинина, московский бизнесмен Сергей Веселков — пока фигурант уголовного дела.

— Но по Веселкову ничего не делается, — утверждает мой собеседник.

Жертвами Веселкова стали как минимум 9 ямальских бизнесменов, которые обратились с коллективной жалобой к генеральному прокурору и министру внутренних дел России, написав о бездействии прокуратуры ЯНАО, о том, что расследование преступлений, ин­криминируемых Веселкову по уголовному делу № 201403315/50, волокитится. Сейчас «дело Веселкова» истребовано в прокуратуру округа.

— Ни шатко ни валко идет расследование и резонансного покушения на предпринимателя Олега Ситникова, — продолжает мой собеседник. — Делом занимаются следователи, у которых нет опыта раскрытия подобных преступлений. А прокуратура упорно не хочет забрать это дело у полиции и передать в Следственный комитет.

И это притом, что даже Генеральная прокуратура России обратила внимание на «просчеты и упущения» при расследовании покушения на Олега Ситникова.

Прокурор в заповеднике

Количество желающих поделиться информацией о том, как на Ямале работает система «параллельной власти», резко увеличилось после выхода публикации «Черная метка» от Чайки», в которой «Новая газета» рассказала о приказе генерального прокурора России Юрия Чайки о строгом выговоре прокурору ЯНАО Александру Герасименко за преследование предпринимателя из Нового Уренгоя Олега Ситникова. Судя по содержанию приказа, прокурор ЯНАО «кошмарит» бизнес немотивированными проверками, возбуждением «дел об административных правонарушениях» по вопросам, находящимся за пределами полномочий прокурора округа. В приказе отмечены «грубые нарушения федерального законодательства», обусловленные «ненадлежащим исполнением своих должностных обязанностей, снижением требовательности и контроля за работой подчиненных со стороны прокурора ЯНАО Герасименко…» (см. «Новую», № 132 от 30 ноября 2015 г.).

Но, увы, лишь бывший помощник прокурора города Надыма Антон Синицын поделился информацией, не скрывая своего имени. Все остальные, опасаясь могущества окружного прокурора, говорили только на условиях анонимности. А некоторые и анонимно общаться не решились. Но прислали в редакцию фото- и видео­материалы, сделанные во время уик-энда, проведенного прокурором ЯНАО Александром Герасименко в Красноярском крае, в заповеднике «Таймырский».

Этот заповедник — особо охраняемая территория, где, к примеру, самолетам и вертолетам запрещено пролетать на высоте ниже 2 тысяч метров, чтобы не пугать животных исчезающих видов. Но вертолет с прокурором ЯНАО на борту летает над заповедником на высоте метров 50—100, распугивая животных, охраняемых государством.

Запрещена в заповеднике и рыбалка…

«Новая» обратилась в Управление Президента России по вопросам противодействия коррупции с просьбой дать правовую оценку фотовидеоматериалам и выяснить, из каких источников была оплачена аренда вертолета.

После строгого выговора

Когда приказ генерального прокурора России о наложении взыскания прокурору ЯНАО получил публичную огласку, давление на предпринимателя Олега Ситникова только усилилось.

— Изъятые еще в сентябре серверы возвращать, похоже, не собираются. А как без информации, хранящейся на этих серверах, сдавать годовой отчет? Ума не приложу! — возмущается Ситников. — В отношении директора одного из предприятий, входящих в «Корпорацию Роснефтегаз», возбудили уголовное дело по неуплате налогов. Хотя материалы налоговой проверки, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела, сейчас рассматриваются в арбитраже и суд уже установил, что подписи в акте проверки подделаны. 11 декабря произвели очередные выемки документов. Ну и плюс ко всему прокуратура округа вынесла представления руководителям целого ряда контролирующих органов, что они «ненадлежащим образом» проводят проверки моих предприятий, то есть плохо «кошмарят».

Новый Уренгой