Президентский центр в Екатеринбурге — первый в стране. По закону 2008 года такой появится у каждого главы государства, когда его правление станет историей. Почти 5 миллиардов рублей на создание Ельцин-центра выделило государство, еще два миллиарда он получил в кредит от областных властей. Это не только музей — здесь будут выставки, показы документальных фильмов, арт-галерея, детский центр, книжный магазин и кафе с едой по рецептам вдовы первого президента Наины Иосифовны.
В сияющих коридорах Ельцин-центра кое-где стоят стремянки, гардероб еще не оснастили номерками, а с кресел не сняли полиэтилен. Через два часа приедет Наина Ельцина — и впервые увидит историю жизни своей семьи в музейном изложении. Через двое суток на торжественном открытии центр наполнится чиновниками, политиками, общественными деятелями — теми, кто работал или дружил с Ельциным. Еще через день, 26 ноября, музей откроется для посетителей. За билет обещают брать символические деньги — полную бесплатность, поясняет замдиректора центра Людмила Телень, посчитали неверным принципом.
За наполнение музея отвечали исполнительный директор центра Александр Дроздов, Дмитрий Пушмин — главный архивист, а также Татьяна и Валентин Юмашевы — дочь и зять президента, возглавляющие фонд его имени. Концепцию придумал режиссер Павел Лунгин: музей делится на «семь дней», семь ступеней: от критики членов Политбюро на Пленуме КПСС в октябре 1987-го до «я ухожу в отставку» во время обращения к российскому народу накануне нового, 2000 года.
Панорамные видео создают эффект присутствия, на стены проецируется кинохроника, зал «Чеченская трагедия» светится густо-алым и испещрен дырами пуль, зритель регулярно попадает под «акустический душ» — звук из динамика на потолке распространяется по вертикали, только на стоящих точно под ним. Техническим оснащением занималась американская компания Ralph Appelbaum — они же создавали Еврейский музей в Москве и Музей журналистики Newseum в Вашингтоне. И добились своего — обрушивая на посетителя звуки, образы и символы эпохи, его действительно погружают в прошлое. Заходишь в новый зал — попадаешь в советскую квартиру с шифоньером и древним телевизором. На экране «Лебединое озеро», и всем без поясняющих надписей ясно, в какой день какого года они перенеслись.
Звонит телефон — трубку можно взять, и там взволнованный голос расскажет, что в Москве на улицах танки. И через дверь комнаты зрители шагают на улицы Москвы, в шум толпы. Бочки, прутья, оградки, скамейки сложены в настоящую баррикаду, а на экране позади нее — реальные кадры от Белого дома. Свернув, экскурсия вдруг становится очередью в магазине, где на прилавке один березовый сок в трехлитровых банках. Еще раз поворачивает — на несколько лет вперед, к уже полным прилавкам с белыми кроссовками «Найк», импортными сигаретами и жвачкой «Love Is…».
В первом зале-дне можно, как члену партии, сесть в красное бархатное кресло и послушать знаменитую перестроечную речь Ельцина. Аудиозапись очень долго искали по всем архивам — по тогдашним нормам пленумы не записывались. «В конце концов обнаружилась на Лубянской площади», — рассказывает директор Дроздов.
Политически неловкие моменты в музее обходят мягко. Зал про выборы 1996-го обустроили в стиле легендарной передачи «Куклы». Кукла-Зюганов играет с куклой-Ельциным в шахматы, и фигуры стоят так, что Ельцин рискует получить мат. Зал о 1993 годе называется «Рождение Конституции». Здесь за Ельцина говорят другие: «…Восторженная толпа встречала появление на балконе Хасбулатова и Руцкого», — вспоминает на видео журналист Вероника Куцылло. «Этих людей объединяла борьба против Ельцина и новой, демократической России», — продолжает Николай Сванидзе.
Все экспонаты подлинные — такой был принцип. Все настоящее: и ядерный чемоданчик, и лимузин «Волга», и флаг, развевавшийся над Кремлем в 1991-м, и даже президентский кабинет, целиком привезенный из Кремля и заново собранный здесь. Экскурсанты заходят туда через дверь с табличкой «Президент Российской Федерации», и свет гаснет, зато включается телевизор с последним новогодним обращением Ельцина. Громоздкая телекамера направлена на пустое кресло с будто бы минуту назад брошенным на спинку пиджаком.
Дверь из президентского кабинета ведет в холл с видом на реку Исеть. Здесь уже нет экспонатов — зато взгляд притягивает картина во всю стену: самое синее небо, какое только бывает, и среди облаков гигантская надпись «Свобода». «По нашей задумке, в финальной точке маршрута должно особенно мощно прозвучать слово «свобода», — говорит Дроздов.
Руководители Ельцин-центра уверяют, что никакой цензуры не было. В предваряющем экскурсию анимационном фильме посетителям говорят о борьбе демократии и деспотии как вечного конфликта России: на смену самоуправляющимся городам с вече пришло самодержавие, порывы царей к реформам не доводились до конца. Последним из них был Горбачев: «…Но выяснилось, что система не поддается реформированию, ее можно только сломать, — говорит голос за кадром, пока нарисованный Ельцин стоит перед танком, загораживая ему проезд. — Так началась история новой, свободной России».
Замдиректора Людмила Телень показывает на стенде оранжевый свитер от Бориса Немцова — подарок уже бывшему президенту с намеком на оранжевую революцию: «Если бы музей был застегнут на все пуговицы и находился под политической цензурой, этот экспонат не мог бы тут появиться». «Могу ручаться, давления не было никакого абсолютно, — подтверждает Дроздов. — А отношение (к Ельцину. — Н. З.) разное, тут нечему удивляться: миф создан и раздут. У нас нет другого выбора, кроме как заниматься такой вроде бы скучной черновой работой, как просветительство».
