Юбилей Михалкова получился на удивление спокойным и даже домашним. Никита Сергеевич не пас народы, не изгонял бесов, не сотрясал основы с помощью колоды затертых мыслей Ильина. Он любит всех, все любят его. Мудрый и нежный 70-летний патриарх, у которого впереди целая жизнь. Мелодика михалковского юбилея — надежный ориентир Русского мира.
Не следует думать, что новое летоисчисление началось с 2000-го. Нет, пятью годами раньше. Посреди безбрежной демократии образца 1995-го зарождался Новый большой стиль (НБС), который всего за двадцать лет превратил открытую миру страну в средневековую крепость. Эстетическая заявка на стиль была сделана на праздновании 50-летия Михалкова, свежего оскаровского триумфатора.
Начиналась заявка с панамки, сарафанчика и туфелек Нади Михалковой, помещенных под стекло настоящего музея. Продолжилась михалкиадой длиной в месяц. Потомственный дворянин гулял по экрану с купеческим размахом, являя собой одновременно державность, помпезность, гигантоманию, прямолинейность, то есть все то, из чего и складывался НБС. Идеологический вакуум, как и озоновые дыры, всегда беспокоит главные российские умы. Начальное заполнение вакуума произошло именно тогда, на юбилее. Ключевые фразы даны в потоке приветствий: «Твоим именем возвеличится Россия» — от простодушного Сергея Никоненко; «Михалков выражает державные государственные интересы» — от лукавого Марка (Захарова).
Как в воду глядели. Но в воду глядели не только они. Свидетельство чему — еще один яркий юбилей: 15-летие фильма «Брат-2». (Нынешняя осень вообще богата на эмблематичные для отечественного самостоянья даты, о чем и речь в колонке.) Сегодня, сидя в кольце врагов, с особой остротой понимаешь: совпадение по времени новой российской эры с премьерой «Брата-2» — не частность, а закономерность. Фильм я пересматривать не стала. Его магистральные идеи, сотканные из смеси ксенофобии и пещерного патриотизма, и так хорошо помню. Зато посмотрела легендарный концерт в «Олимпийском», посвященный выходу фильма. Даже сейчас, много лет спустя, семь часов живого времени на ТВ, проведенные с этими братьями нашими меньшими, оставляют впечатление шока. С высоты сегодняшнего дня режиссер Балабанов глядится истинным пророком, назначившим героем нашего времени нежного киллера Данилу Багрова с очаровательной застенчивой улыбкой Сергея Бодрова.
Целый профсоюз киллеров (то есть актеров, исполняющих все заметные роли в «Брате-2») учил паству любить Россию.
Талантливый Виктор Сухоруков (в фильме — настоящий отморозок, убивал людей чаще, чем чистил зубы) полностью вошел в роль духовного лидера нации и голосом Ельцина вопил: «Пока мы едины, мы непобедимы». Такого трогательного единения жертв и палачей русская история, пожалуй, еще не знавала.
Все нити метасюжета нашего времени легко обнаружить там, в «Олимпийском». Любить Родину просто. Чем громче клеймишь Америку, чем больше ненавидишь «гниду черножопую» (цитата), чем истеричней мечтаешь расправиться с теми, «кто нам за Севастополь ответит» (цитата), тем ты больший патриот. Таков неоценимый вклад фильма в НБС.
Прежде чем перейти к следующему знаковому юбилею, еще раз окунемся в недавнее прошлое. Паузу между, говоря условно, Михалковым и Балабановым, успешно заполняли тогдашние молодые реформаторы эфира под руководством Эрнста. «Старые песни о главном» логично дополнились актуальной концепцией кинопоказа. «ТАСС уполномочен заявить», что вечером будет «Щит и меч», а утром — «Противостояние». Графоманы советских времен, Семенов и Кожевников, как и все советское, стали символом качества. Каменный гость Дзержинский уже тогда, по сути, вернулся на Лубянку. Взошла, как опара, мода на тоталитарную эстетику. Что-то нехорошее приключилось с нашим коллективным хрусталиком — народ переставал ориентироваться во времени и пространстве. Народ замучался отличать стилизацию от реальности: понарошку вывели на экран людей из лучезарного вчера или всамделишно? Вон их сколько — от незабвенного, с незаконченным низшим Сталина до остепененного доктора наук Зюганова. Нынче оптика изменилась.
20 лет назад телегурманы только играли в НБС, утверждая, что тоталитарная эстетика уже не несет идеологической нагрузки. Со временем выяснилось: несет, еще как несет.
Вся эта роскошь умственных идей не могла бы сработать без основного адресата, то есть народа. Ему посвящен третий знаковый октябрьский юбилей — 20-летие программы «Поле чудес». Это, быть может, главное достижение Влада Листьева, угадавшего в обычной лицензионной викторине бессмертный русский хит. Тот, что произрастает на поле чудес в Стране Дураков (так в сказке Толстого «Золотой ключик», откуда и позаимствован образ). Юбилей программы отмечен с пышностью, не уступающей михалковской. А это значит, что развеселый абсурд на фоне крутящегося колеса неисчерпаем на одной шестой. Кстати, замечательный Якубович (тоже недавний 70-летний юбиляр) предпринял однажды попытку покинуть резервацию. Его пародийные (и очень качественные) «Анализы недели» просуществовали совсем недолго. Другая попытка — игра «Колесо истории» — тоже не удалась по простой причине: очень патриотичный электорат решительно ничего не знает об истории своей горячо любимой родины. Так что Якубович и мы вместе с ним обречены на вечное поселение в известной местности.
Времена меняются, но эпоха все не уходит. Бывают такие проводы, когда ты стоишь на перроне и томительно ждешь, когда же тронется поезд. Вместе с поездом застыл пейзаж. И только неизвестные науке птицы, голуби с железными крыльями, радостно реют над родными вечнозелеными полями чудес.
