— В своем последнем выступлении перед депутатами Псковского областного собрания депутатов, в день лишения вас депутатского мандата вы сказали: «Великая народная мечта о демократии осталась. <…> Демократия — это ключ к пониманию народных чаяний». О ком вы говорили, Лев Маркович? 86% населения России никакая демократия не нужна.

— Откуда вы узнали про 86%? Ни в одном несвободном обществе не может быть опроса общественного мнения. Это невозможно. Давайте проведем в нацистской Германии опрос общественного мнения об отношении к Гитлеру, давайте проведем в Советском Союзе опрос об отношении к Сталину или к Брежневу. Мы какие цифры получим? Мы получим цифры, не имеющие никакого отношения к реальному общественному мнению. Социология как наука — это удел свободных обществ.

Есть стандартный метод количественного исследования опросов общественного мнения при поквартирном обходе. К людям домой приходит интервьюер и задает вопрос… Хотя в анкетах не нужно представляться, но в качестве подтверждения работы интервьюера, интервьюер всегда спрашивает мобильный или домашний телефон респондента, чтобы контролеры могли позвонить и убедиться, что работа сделана. Вот представьте себе, что в этой ситуации домой к гражданину приходит интервьюер и задает вопросы про Путина, «Единую Россию» или что-нибудь еще. И человек понимает, что теоретически то, что он скажет, может быть известно кому угодно. Никакой социологии в таких условиях в принципе быть не может. Забудьте про эти 86%. Их нет.

В ситуации несвободного общества, в ситуации повышенного страха, постоянного стресса никакие достоверные опросы общественного мнения невозможны. Все эти социологические институты можно смело переводить на режим консервации. Опросы общественного мнения в России в последние 15 лет утратили свою актуальность.

— Но тем не менее вы считаете, что люди в России нуждаются в демократии?

— Люди нуждаются в демократии. «Демократия» в переводе на русский язык означает «народовластие», «власть народа». Ни один народ не откажется от власти. Демократия — это не столько идеология, сколько государственное устройство. Демократия — это власть, сменяемая по воле избирателей на регулярно проводящихся выборах. Спросите навскидку 100 человек, хотят ли люди, чтобы власть сменялась в соответствии с их голосованием, и вам 100 человек скажут: «Да, я хочу, чтобы власть сменялась в соответствии с голосованием каждые пять лет». Давайте спросим у людей: «Хотите ли вы, чтобы парламент, избираемый вами, в муниципальных образованиях и на общенациональном уровне, был открытым честным парламентом и принимал законы в соответствии с вашими мыслями и чаяниями?» И сто человек из ста вам скажут: «Да, конечно, хотим». Теперь вы можете спросить у ста человек: «Хотите ли вы, чтобы политики, которых назначают в исполнительную власть, чиновники были подконтрольны обществу и парламенту?» И сто человек из ста скажут вам: «Да, мы этого хотим, потому что это соответствует нашим интересам».

Но дело в том, что начиная с 80-х годов в России не было демократии. То, что называли демократией, было попытками демократии, пародией на демократию, трагедией демократии, извращением демократии… Но демократии не было. В течение 30 лет в России у власти не было ни одного демократа. Были люди, которые пытались быть демократами, пытались казаться демократами, изображать из себя демократов, но демократов, то есть людей, которые бы понимали, что они слуги народа, избраны народом, зависят от народа и подчиняются народу, — таких руководителей в России за 30 лет не было ни одного. Народ — это естественный демократ, человек — это естественный демократ, это внутреннее состояние человека. Просто то, что сейчас называется демократией, при внимательном разборе можно назвать, например, необольшевизмом, но это не имеет отношения к демократии. Демократия — это свободные, честные выборы. Когда последний раз в России были свободные, честные выборы? Последний раз свободные честные выборы в России были в Государственную думу в 1995 году. Всё. Все остальные выборы, начиная с президентских выборов Бориса Николаевича Ельцина, были фальсифицированы.

Месть губернатора

— Лев Маркович, в издаваемой вами газете «Псковская губерния» накануне голосования вы написали: «В России, в Псковской области будет другая власть. Воры не будут возглавлять администрации в российских регионах. Люди, планирующие убийства, не будут занимать должности губернаторов». Здесь вы не называете фамилию губернатора Турчака, но из контекста можно догадаться, о ком вы говорите. Тем более что в этой же статье вы написали: «Политическим заказчиком лишения меня мандата являются губернатор Псковской области Андрей Турчак и его группа. Я очень сильно надоел этим людям: своей работой в Собрании, депутатскими запросами, борьбой с коррупцией, контролем за расходованием бюджетных денег, вмешательством в дела, которые они хотели бы никогда не выводить в общество». Вы не опасаетесь мести со стороны Турчака?

— Я уже получил месть со стороны губернатора Турчака в виде лишения мандата депутата. Были и другие приключения в моей жизни, менее известные, связанные с его обидами. Но у политика такая работа, что он должен делать свою работу, невзирая на все обиды. Я хорошо понимаю, что представляет собой Андрей Анатольевич Турчак. Это человек, который волею судьбы оказался в Псковской области, чтобы сделать крупную федеральную карьеру. Это временный человек в Псковской области. Он, по сути, временщик. Человек, очень ревностно относящийся к людям, которые могут составить ему политическую конкуренцию и быть качественным политическим оппонентом. Эти люди опасны для Андрея Анатольевича Турчака, потому что к честной политической конкуренции он не приспособлен. Поэтому у нас с ним такие тяжелые политические отношения. (Андрей Турчак — из Санкт-Петербурга, был назначен и.о. губернатора Псковской области в 2009 году. На тот момент в основном был известен своим отцом — Анатолием Турчаком, который занимался дзюдо вместе с Владимиром Путиным. — Е.М.)

— А лишение вас депутатских полномочий — это, на ваш взгляд, инициатива Турчака или указание из Москвы?

— Я не вижу никаких московских указаний в истории с лишением меня полномочий. Исключительно местная художественная, я бы сказал, малохудожественная самодеятельность. Я уже подал заявление в Псковский городской суд, обжаловал решение о лишении меня депутатских полномочий.

— Вы сказали, что месть со стороны Турчака уже была… Вас сильно избили в августе прошлого года, после того, как вы первым опубликовали информацию о закрытых похоронах в Выбутах (под Псковом) военнослужащих-контрактников 76-й гвардейской десантно-штурмовой дивизии Леонида Кичаткина и Александра Осипова, погибших в Украине…

— Это не имеет никакого отношения к господину Турчаку, вообще никакого.

— А люди, которые вас избили, найдены?

— Нет, конечно. Зачем нашей полиции искать людей, причастных к вооруженным силам, которые выполнили задание. Вот задание охотиться за журналистами, которые пытались узнать и опубликовать правду, возможно, и приходило из Москвы. Губернатор Псковской области, какие бы ни были у нас с ним чудовищно тяжелые отношения, к моему избиению прошлого года, на мой взгляд, абсолютно не причастен.

— На канале «Россия», в программе «Вести» после того, как вас избили, был большой сюжет, где речь шла о том, что, возможно, нападение на вас было срежиссированно, что вы, несмотря на свое депутатство, по-прежнему получаете американские гранты и отчитываетесь перед своими «заокеанскими хозяевами»… Были ли для вас какие-то последствия после выхода в эфир этого материала на главном федеральном канале?

— Последствия заключались в том, что фракция «Единая Россия» написала коллективный донос в прокуратуру Псковской области, а депутат от ЛДПР написал донос на ту же самую тему, но другими словами. Обе эти политические партии желали подтверждения, что я, работая депутатом, получал иностранные деньги и, соответственно, нарушал законодательство Российской Федерации. Прокуратурой, службой финмониторинга и бог знает кем еще, я даже не знаю всех, кто участвовал в этом благородном деле, была проведена детальнейшая проверка всех моих доходов и было получено подтверждение, что я не получал никаких денег иностранных государств ни в каком виде. Попытки доказать, что я нарушаю законодательство о статусе депутата, закончились ничем, то есть полным позором. Но спустя год они вернулись к этому же вопросу только немного с другой стороны.

Лишняя шестеренка

— У вас было очень яркое выступление в декабре 2012 года на заседании Псковского областного собрания депутатов, когда ваши теперь экс-коллеги собирались высказать поддержку «закону Димы Яковлева». Тогда вы призывали своих…

— У меня есть одна большая просьба: не называйте, пожалуйста, этот изуверский закон именем несчастного мальчика, который воспитывался в Печорском детском доме Псковской области. Это придумал чрезвычайно тяжелый с точки зрения нравственности человек, господин Никонов, известный политолог, это его идея — вытащить с того света погибшего малыша и назвать его именем закон. Это чудовищная идея, и нельзя уподобляться такого рода людям и повторять то же самое. Этот закон можно назвать античеловеческим, антидетским, законом подлецов, но не нужно поминать трагически погибшего мальчишку каждый раз, упоминая этот живодерский правовой акт.

Это совершенно конкретный закон, который рассматривался не только Псковским областным собранием депутатов, а во всех без исключения законодательных собраниях России, у которых в период после третьего чтения этого закона в Государственной думе и до рассмотрения в Совете Федерации были назначены сессии. В течение буквально нескольких дней около 30 Законодательных собраний в России проводили свои сессии, плановые и внеочередные, но проводили. По инициативе Москвы, в нарушение регламента по принятию федерального закона, потому что Законодательные собрания субъектов Федерации могут рассматривать законы до первого чтения и между первым и вторым чтением, а после второго чтения поправки и предложения по федеральным законам с уровня субъектов Федерации приниматься не могут. Тем не менее была политическая инициатива крайне настойчивая, и она шла в том числе через губернаторов. Псковское областное собрание депутатов рассматривало этот законопроект с тем, чтобы выразить к нему свое отношение. Нам было предложено его поддержать.

Получилось так, что мы оказались единственным Законодательным собранием в России, которое с первого раза этот подлый закон не поддержало. У нас была очень острая дискуссия. Не только я выступил против этого закона, депутаты от компартии выступали против, депутаты от ЛДПР выступали против, депутат от «Справедливой России» выступал против этого закона. Тогда мы были еще начинающим собранием, нашим полномочиям буквально год исполнился, оппозиция себя чувствовала консолидированной, позиция была более человечной, более приличной, чем сейчас. Так или иначе, только у нас, только в Пскове, этот закон удалось притормозить. Но потом было внеочередное собрание фракции «Единая Россия», которое проводил лично губернатор Турчак. До сих пор неизвестно, что он пообещал депутатам, но они вернулись в зал, сказали, что был сбой на компьютерах и что нужно переголосовать, и со второго раза с перевесом всего в три голоса они этот подлый закон поддержали.

— Спустя почти три года после того обсуждения те же самые депутаты проголосовали за лишение вас депутатского мандата: 41 голос «за» и всего 3 «против», включая ваш собственный. Вы были удивлены или ожидали, что ваши коллеги именно так проголосуют?

— Это голосование полностью отражает ситуацию, сложившуюся в Псковском собрании, где губернатор контролирует четыре из пяти фракций в областном собрании. Он контролирует «Единую Россию», компартию, ЛДПР, он контролирует «Справедливую Россию». В Псковской области двухпартийный парламент, то есть четыре фракции, по сути, являются одной, и была фракция «Яблоко» из одного человека (самого Шлосберга. — Е.М.), которая иначе оценивала происходящие события, законодательные инициативы, положение дел. Это была шестеренка, вращающаяся не в ту сторону, в которую вращается основной механизм. Это голосование показало, что Компартия Российской Федерации, «Справедливая Россия», ЛДПР не являются оппозиционными партиями. Это партии Кремля, это партии губернаторов. Этих людей поставили под абсолютный контроль, в зависимость от губернатора Псковской области, они голосуют так, как им скажут.

— Но у человека всегда есть право выбора, даже если он член «Единой», «Справедливой России» или ЛДПР.

— Они выбрали между честью и бесчестием. Вот два человека, не буду называть их фамилии, выбрали честь. Другие же струсили, и они до конца своей жизни трусы. Депутатам были обещаны очень серьезные проблемы, если они поддержат меня.

— 23 сентября 12 депутатов Заксобрания Санкт-Петербурга направили письмо депутатам Псковского областного собрания, в котором указали, что федеральный закон не предусматривает досрочного прекращения депутатских полномочий за нарушение ограничений на участие в судебных разбирательствах. Это письмо рассматривалось на заседании Псковского собрания, оно учитывалось каким-то образом?

— Борису Вишневскому, депутату из Санкт-Петербурга, дали возможность выступить. Также были письма поддержки депутатов из Карелии, входящих во фракцию «Яблоко». Когда Вишневский выступал на сессии, то председатель Псковского областного собрания господин Котов сказал ему: «Вы тут не рассказывайте нам про закон, у нас тут есть свои юристы, мы знаем законы, и мы поступаем так, как считаем правильным». Никакой юридической дискуссии вообще на сессии областного собрания не было. Была политическая дискуссия, которая показала, что никаких юридических оснований для лишения меня мандата не существует, есть только политические причины, которые высказывали депутаты от «Единой России», от ЛДПР и от коммунистов. «Справедливая Россия» молчала.

— Как отреагировали ваши избиратели? Они вышли на улицы Пскова?

— Избиратели вышли в пикеты к зданию, где располагается Псковское областное собрание депутатов и администрация области. Учитывая то, что органы государственной власти ограждены забором, за который нельзя заходить при проведении массовых мероприятий, у нас были одиночные пикеты: на расстоянии 50 метров друг от друга стояли люди, сменяя друг друга. Я был крайне удивлен сообщениям, что ни один человек не вышел к собранию в поддержку своего депутата. Это неправда. Чтобы не сказать жестче.

— А сколько примерно вышло народа?

— Столько, сколько нужно, чтобы три часа люди стояли в одиночных пикетах. Их было около 10 человек. Больше закон не позволяет. Не нужно больше. У нас не было в планах штурма Дома советов. К Дому советов есть два автомобильных подъезда и три пешеходные дорожки. И везде на этих подъездах и дорожках стояли люди, сменявшие друг друга, у которых в руках были разные плакаты. Люди вышли, позицию свою высказали. Кроме того, они высказывались в звонках, письмах, интернет-сообщениях. В Псковской области это решение областного собрания вызвало значительный общественный резонанс, и я своих избирателей почувствовал, их реакцию я увидел. Я могу вам абсолютно точно сказать, что все люди, которые со мной общались в эти дни, из числа моих избирателей, сказали одно и то же: это безумно глупое и нерациональное по существу решение областного собрания депутатов показывает бессилие губернатора, абсолютное бессилие «Единой России», их неправоту и нашу правоту. Поэтому я думаю, что сейчас наши избиратели, наша аудитория, наше общество в Псковской области более консолидировано, чем оно было до этого скандала с мандатом.