Это была победа, сообщество вовлеченных специалистов воспрянуло: 24 мая прошлого года увидело свет постановление Правительства РФ № 481 «О деятельности организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей». Инициировано вице-премьером Ольгой Голодец. По легенде, после просмотра ею фильма Елены Погребижской «Мама, я убью тебя» — о жизни детей в школе-интернате. Постановление основано на опыте и разработках московского детдома № 19 и центра Марии Терновской «Про-мама».

Суть: с 1 сентября сего года все госучреждения для детей-сирот должны переориентироваться на семейное устройство. Запрещается разлучать сиблингов и детей, проживавших ранее вместе. Ограничивается число совместно проживающих детей: до четырех лет — максимум шесть человек, с четырех — восемь. За группой закрепляются определенные воспитатели, замена допустима лишь при увольнении, болезни или отпуске. Учреждению вменяется в обязанность заниматься устройством воспитанников в семьи, сопровождать семьи и детей в процессе адаптации.

Документ толковый, долгожданный. Но могут ли сиротские дома измениться так, чтобы детство в них перестало быть наказанием? Что сделано и что происходит в реальности? Видеокамеры в Домах ребенка (ДР) понавешали, но в умывальниках, к примеру, их нет, и там детей в наказание моют ледяной водой. Или же «дают колбасу»: носок, снятый с собственной ноги и запиханный в рот ребенку.

Об этом поведала Н., санитарка, недавно покинувшая одно из отделений красноярского ДР. Смогла там проработать только 8 месяцев. Спать не могла ночами, вспоминая, как относятся к детям. «Они там даже не плачут от всего этого». Насмотревшись, стала переживать за своих детей. Знакомая, с которой они пришли работать в ДР из детсада, вполне хорошо там себя чувствует, стала жестче, крикливее, приобретенные в ДР навыки успешно применяет к собственным детям. Становятся «как шелковые», чего еще желать?

Рассказывает старший преподаватель кафедры психологии Сибирского федерального университета Николай Щербаков(о нем, его семье и воспитанниках, его опыте бодания с системой — см. «Новую газету», № 26 от 2013 го и № 52, 54 от 2014 го).

— В обычном исполнении ДР — госучреждение для сирот от 0 до 4 лет — надругательство не только над психологической наукой, но и над здравым смыслом вообще. Дети содержатся в группах по 10—15 человек. Персонал сменный, сутки через трое. Из-за этого дети не успевают привязаться ни к кому из взрослых, а для маленького человека привязанность — жизненно важная вещь. Если до двух лет сформировать ее не удается, психическое развитие серьезно страдает. Такой человек впоследствии чувствует себя инопланетянином, он для всех чужой, и, даже если его возьмут в семью, не факт, что он сможет стать вполне «домашним». Немудрено, что в результате такие дети отстают в развитии.

Есть многолетний опыт изменений в ДР, начатых сотрудниками кафедры психического здоровья и раннего сопровождения Петербургского госуниверситета под руководством профессора Мухамедрахимова. Основные принципы — постоянство ухаживающих за детьми взрослых и их чувствительность к эмоциональным потребностям детей. И условия в ДР стараются сделать уютными, без «казенщины»: «квартирная» планировка помещений, мебель, цвет стен. В результате малыши мало отличаются от «домашних», а если им повезет, легко адаптируются в семьях.

Красноярск в этом плане — город особенный. Здесь в 2007—2009 годах на грант Национального фонда защиты детей от жестокого обращения реализовали проект по изменению ДР. Приезжали психологи из С ПбГУ, неделями работали в двух ДР: учили людей, вместе планировали перемены. В результате изменили график работы персонала, перестали каждый год переводить детей в другие группы, а в первом отделении красноярского ДР сделали группы по шесть детей. Были совместные публикации красноярцев и питерцев, во многом пионерские… Казалось: распространить ценный опыт на все отделения и ДР края (в городе 5 отделений, в крае — еще 4 ДР), и мы станем первым регионом, где все ДР — «с человеческим лицом». Однако проект окончился, а нововведения не то что не тиражировались — сошли местами на нет. В проекте воспитатель работал 6,5 часа, а после его завершения вернули 13 часовой рабочий день.

Что такое 13 часов в обществе 10—15 депривированных детей до четырех лет, рассказала К., бывшая воспитатель ДР: «Под конец смены забота одна — не наступить на кого-нибудь. Постоянный стресс, все задерганные, уставшие, работают чисто механически. Почему вернули 13 часов — не объяснили. Снова стали «кидать» воспитателей на разные группы. Работать стало невыносимо, особенно после проекта, когда все узнали, как всё может быть по уму». Из ДР она ушла, трудится психологом в госучреждении. Мыслящая, чуткая. Недавно, говорит, стали звать обратно, сулят группы по 6—7 детей. На таких условиях готова вернуться.

Главврач другого ДР отговаривала будущих приемных родителей: зачем вам этот малыш с расщелиной нёба, возьмите вот этого — он и старше на 2 года, и умный, стихи читает. Здорово, а? А ля бутик. В результате семья забрала обоих, но чего им стоило пережить адаптацию — история особая. Кстати, тот, что с расщелиной, дома за 2 недели научился ходить, а за 2 месяца набрал 6 кило, что немудрено: гуляют дети в том ДР не каждый день, а если не ходит ребенок — еще реже.

Жестокое обращение с детьми — особая тема. Система закрыта, и самая разная патология расцветает в ней пышным цветом. Десятилетиями ничего не меняется, а люди ради разных доплат предпочитают копить сор в избах. Калечатся дети, деградируют взрослые.

В соседних Новосибирской и Иркутской областях за эти годы несколько Домов ребенка перешли на новый уклад. Возникла программа «Как дома». Новосибирский фонд «Солнечный город» эти проекты финансирует. Они предлагали помощь и красноярскому минздраву, но там ответили, что в наших ДР и без них все хорошо. В 2013 году уже красноярский фонд1 решил возобновить работу с сотрудниками ДР психологов из С ПбГУ. Провели 3 тренинга, 2 открытые лекции в университете. Современная психология раннего возраста, опора на мировую науку: исследования М. Эйнсуорт, П. Криттенден и др. Как понять, что чувствуют дети, которые еще не говорят? Что делать взрослому, чтобы, понимая сигналы ребенка, взаимодействовать с ним так, чтобы человек развивался, а не подстраивался под окружение?

На тренингах заметил: интерес к занятиям у людей из ДР огромный, но настрой — упаднический. В группах по 12 детей заботиться о детях с уважением к ним (а этому и посвящены тренинги) невозможно. «Так пойдемте вместе к вашему начальству, расскажете им, что нужно вам и детям, тем более опыт уже есть в первом отделении», — предлагали мы, но оптимизма народ не питал.

А в мае прошлого года вышло 481 е постановление: прежде экспериментальные новации должны распространиться на все Дома ребенка страны. Группы по шесть детей, постоянные воспитатели и т. д. Мы с неназванным фондом воспрянули духом и захотели узнать, что делается в ДР края. Мы ж вложились, учили сотрудников — вполне имеем право знать, каковы результаты. Решили снова позвать с тренингом Олега Пальмова из С ПбГУ, а заодно провести мероприятие, на котором главы и сотрудники ДР края смогут обсудить свои дела в связи с выполнением постановления.

Мероприятие рождалось в муках. Отвечающие за ДР чиновницы демонстрировали упрямство, негативизм, обесценивание и другие поведенческие симптомы детского возраста. Хотя, говорят, помощь в обучении сотрудников им требуется: на образовании государство традиционно экономит. Поначалу Минздрав и выступать не собирался. А мероприятие, если что, — «Выполнение постановления 481 в Домах ребенка края». ДР — в ведении как раз Минздрава… Впрочем, главное — круглый стол состоялся. Чиновницы доложили: делается много. Школы-интернаты 8 го вида закроют — уже прогресс: дети будут жить в детдомах, в группах до восьми человек, и посещать свои школы, 481 е постановление выполнить готовы, а при случае и сами могут поучить кого угодно. «Как-то мало о нуждах детей говорят», — посетовала представитель бизнеса Полина Вяжевич. Она говорила про неэффективность системы ДР. Бизнес готов вложиться, но только в ее переустройство «на семейный лад».

Официальная часть закончилась. Остались одни работники ДР. Собственно, ради этого и стоило все затевать. «Наконец-то мы так вот впервые все вместе собрались», — сказал кто-то. Заговорили о важном, в том числе и о детях. Проблемы у ДР — одинаковые по всей стране. Невозможно уволить сотрудниц за плохое обращение с детьми. Нельзя не отдать ребенка кандидатам, даже если сразу видно, что люди — с серьезными проблемами. Эмоциональное выгорание сотрудниц. При МЧС есть огромные центры реабилитации, а в образовании, соцработе, медицине — ничего подобного. У спасателей выше уровень стресса? А кто измерял стресс работников в закрытых заведениях, как ДР? Кто придумал 13 часов рабочего дня и группы по 12 детей?

Оказалось, все ДР хотят учиться. Нужна лишь воля работать в интересах детей, а не вышестоящих чиновников. Приглашенная нами старший воспитатель ДР из Усолья-Сибирского Светлана Костюкова поделилась: все возможно, если главврач и коллектив понимают, что и для чего нужно делать. Главное — регулярно учиться и вместе обсуждать все сложности и достижения. То есть нужна система обратной связи. А в ДР Канска создали экспериментальную группу из восьми детей. На свой страх и риск. И отправили трех сотрудниц в С ПбГУ учиться работать «по-семейному».

Вскоре из ДР стали поступать вести: все зашевелились, спешно делают группы по шесть человек и т. п. По результатам круглого стола фонд сформулировал предложения по развитию ДР. Чтобы появилась команда тренеров и сотрудники всех ДР регулярно учились, в гости друг к другу ездили — делиться опытом. Чтобы начали ориентироваться не на страхи руководителей, а на науку и здравый смысл. Либо мировая наука и осмысленная практика — либо выморочные СанПиНы, изжившие себя установки и всеобщая деградация. Причем без общественного контроля и независимых исследований происходящих в ДР процессов изменений не будет (по опыту проекта 2007—2009 годов). Так что будем следить за развитием событий.

…Сотрудниц, да и глав ДР их начальство за доплаты только что в кадках не топит, как некогда баре своих крепостных. «Уволят меня — и кому будет лучше?» — не раз отвечали они, когда пытался понять, что мешает им вести диалог с чиновниками. В основном — классные специалисты. Прекрасно знают потребности детей и хотят развиваться. Вообще, человеческий потенциал у нас колоссальный. Только обратной связи практически нет, поэтому системы не способны себя корректировать, и в результате все живое в них деградирует или гибнет.

Дети из ДР вырастают и живут рядом с нами. А первые годы жизни для развития психики — самые важные.

Сиротские дома должны измениться, если уж мы не можем их закрыть. «Новая газета» берет под контроль исполнение 481 го постановления.

1Фонд зависит от Минздрава, так как помогает ему лечить детей: больничные няни для «отказников», сиделки для детей из ДР с расщелиной нёба («Операция «Улыбка»») и для детей из ДР в кардиоцентре (на период операции). Фонд пожелал остаться неназванным: а ну как в Минздраве обидятся на публикацию и запретят помогать детям, это ж теперь тренд: обижаться и брать сирот в заложники.