В результате переворота, свершенного Борисом Ельциным в октябре 1993 года, в России установился режим «мягкого авторитаризма», который окончательно оформился и консолидировался в период правления второго президента России Владимира Путина. Избежав революции, благодаря мировому нефтяному буму 2000-х годов Кремль сохранил свою прежнюю социальную базу в лице олигархов и чиновничества. Стоя на этой опоре, он старался придать начатым в 90-е реформам (коль уж нельзя было без них обойтись) сугубую умеренность. Консерваторы в администрации президента и правительстве считали, что реформы должны лишь исправить кое-какие несовершенства существующих законов, не более того. Либеральные министры и сановники, напротив, полагали необходимым изменить самые основы неофеодального законодательства. В этой борьбе избегавший крайностей Владимир Путин избрал средний путь полуреформ, с помощью которых можно было бы «откупиться от конституции».

Полуреформы 2000-х отвели угрозу социального взрыва, но не удовлетворили протестующее меньшинство и не доставили надлежащего успокоения «верхам». Многие высшие чиновники жили с чувст­вом: «Через год нас всех отсюда выгонят». Все более реакционный курс выражался не только в том, что заведомо ограничивалось прогрессивное содержание проводимых реформ. Стремясь упрочить свое положение, но и не желая радикализировать реформы, режим все больше склонялся к застарелому способу — репрессиям против несогласных. Он расправлялся с уличными протестами и потенциальными лидерами оппозиции, засадив за решетку в 2003 году крупного предпринимателя Михаила Ходорковского, заставив уехать из страны многих либеральных общественных деятелей. Сам Кремль называл свою политику «восстановлением вертикали власти», что предполагало сворачивание нарождавшихся демократических институтов и свободы слова. Ставленники спецслужб заняли ключевые позиции повсеместно, даже в управлении экономикой.

Впрочем, правительственные репрессии 2003—2011 годов еще чередовались с послаблениями. После волны неудачных уличных протестов зимы 2011—2012 годов все послабления были отменены, остались одни репрессии. Отныне режим в отмщение за карикатуры и сатирические лозунги протестующих горожан на Болотной и Сахарова нагнетал реакцию неистово и безустанно. Эпоха реформ закончилась, прежде чем были осуществлены некоторые из задуманных преобразований. Силовики все больше подталкивали президента к контрреформам, в первую очередь в судебной сфере, постоянному усилению контроля над СМИ и запрету независимых общественных организаций, которые объявлялись «иностранными агентами». Высший госаппарат, силовики и Патриархия почти не были затронуты преж­ними преобразованиями и действовали, как встарь, в феодальном духе и феодальными методами. Их реакционное предназначение было только усилено. Спецслужбы как центр политического сыска и расправы с инакомыслящими обрели невиданную ранее силу. Один из уволенных либеральных чиновников написал в своем блоге: «Какое поразительное и прискорбное сравнение с той обстановкой, при которой вступил я в состав правительства 13 лет тому назад! Тогда все стремилось вперед — теперь все тянет назад. Тогда государь сочувствовал прогрессу, сам двигал вперед; теперь он потерял доверие ко всему, им же созданному, ко всему, окружающему его, даже к себе самому».

После разгона демонстрации 6 мая 2012 года и ареста десятков ни в чем не повинных людей в России воцарилась реакция, которая заняла собою все последующее время правления режима и приобрела самые одиозные формы. Идеологами «консервативного поворота», который был провозглашен в те годы, выступили А. Дугин, С. Кургинян, П. Толстой и В. Соловьев. Новой социальной опорой режима стал «человек корыстно-темных настроений». Именно эти люди оказались рупором и проводниками реакционной политики, прикрывавшейся волей «подавляющего большинства народа». Государственная Дума штамповала диктуемые из Кремля законы, проникнутые ненавистью к свободе, демократии и европейским ценностям. Нормой общественной жизни стали гомофобия и религиозное мракобесие. Желая отвлечь население от нарастающих экономических трудностей, власти ввязывались во внешнеполитические авантюры. В 2014 году в ответ на демократическую революцию в соседней Украине Россия включила в свои границы Крым, что вызвало патриотическую истерию и еще на какое-то время обеспечило поддержку масс. Остатки демократической оппозиции были окончательно раздавлены. Меж тем падение мировых цен на нефть, рост военных расходов, бегство из страны частного бизнеса, экономические санкции США и других ведущих западных стран все более усугубляли и без того неустойчивое положение. Полуфеодальная Российская империя вступала в заключительный период своего существования.

Автор благодарит замечательного российского историка Николая Троицкого, автора Курса лекций для студентов «Россия в XIX веке», текст которого послужил в качестве образца для написания настоящей статьи.