В поселке Териберка, который прославился после фильма Андрея Звягинцева «Левиафан», прошел первый арктический фестиваль по возрождению территорий. Его московские организаторы уверены — если инициатива приживется, то фестиваль может стать моделью возрождения для всей страны.

«Многопрофильный» ДК

— Поехали в кино! — Поехали!

Толпа школьников запрыгивает в «пазик» и едет в териберский Дом культуры — «в кино». Там же полгода назад впервые в стране показали «Левиафана», но ребят, которые там снимались, на сеанс не пустили — 18+ же. Школьники обиделись.

Узнав, что в ДК снова что-то идет, в автобус подсаживаются все, кто встречается по дороге: Дом культуры в поселке — центр жизни и единственное здание с недавним (и первым) капитальным ремонтом. «Дом крепкий, но от соленых ветров кирпич начал рушиться, да и не северный это проект был, окна вон какие большие», — говорят сотрудники. Сегодня ДК, которому больше 50 лет, сверкает серой отделочной плиткой — удалось войти в муниципальную программу развития культуры.

— В 2013-м подписали акт о передаче под капремонт. Работы начались через 10 дней, нам пришлось срочно выселяться, — рассказывает директор териберского Дома культуры Ольга Николаева. — От влаги пострадали архивы, пришлось переезжать в однокомнатную квартиру — договорилась со своей бывшей ученицей. Книги в коридоре выдавали, в комнате занимались дети. Правда, часть вещей пришлось оставить в старой бане, пока она не работала, а у них труба лопнула, и костюмы тоже пришли в негодность. Потом еще на год переехали в другую квартиру — проводили концерты, спектакли, даже кино показывали.

Пока жители в актовом зале смотрят фильм о поморах — предварительный показ перед фестивалем, Николаева вспоминает — из сроков и сметы ремонтники вышли, поэтому экономили на рабочей силе: «Ее олицетворял прораб Гриша и мужички, которые временами менялись. Все неспециалисты, включая прораба. Все болтается, а нам говорят — «у нас ремонт хороший, это у вас погода плохая».

Николаева живет в Териберке 28 лет, половину из них руководит Домом культуры. Приехала по распределению, да так и осталась:

— Нас заселили тогда в дом для приезжих — все удобства на улице, зато пол и печь покрашены: нам сказали, если уедем из села через неделю, будем платить за ремонт, — смеется Николаева. — Ели на чемодане, из мебели табуретка, но я подходила к окну и — а-а-а-а, какой вид! А еще я тогда влюбилась в поморский хор, уникальный унисон был. В хоре и сейчас 10 человек, но те поморы умерли уже, мы все преемники. Даже башкирка одна есть — с трудом, но учит: «Кооло-ло-ти-ла мать в окольниицу, да унимала дочку-вольниицу».

Любимое слово Ольги Николаевой — «многопрофильный». Такой у нее и ДК, и артисты, и сама администратор, ведущая, певица.

— В начале года у нас родился новый коллектив — женский танцевальный ансамбль «Околица». Участники: работники Дома культуры — уборщица 60 лет, руководитель 55, еще два — 51 год и 29 лет! — хохочет директор ДК. — И прекрасно танцуют! Русские танцы: «Околица» с платками, «Веночек» — с венками. У Дома культуры небольшой коллектив, но артисты многопрофильные. И дети, которые к нам приходят, такие же — сейчас в концертах меньше 20 номеров не бывает.

Проблемный фестиваль

О фестивале «Териберка. Новая жизнь» в селе в основном узнали случайно и сначала возмутились — проектов по возрождению Териберки было много, но ни один не довели до конца. Больше всего териберчане обижены за «Штокман»: в 2007 году «Газпром нефть шельф» (тогда ООО «Севморнефтегаз») планировал освоить это газоконденсатное месторождение и построить здесь целый комплекс по производству сжиженного газа. Для жителей это означало «город-сад» с школами, котельными, ФОКом, универсамом и больницей. В 2012 году освоение месторождения приостановили из-за крупных затрат, а год спустя — отложили. На память у териберчан остались буклеты о проекте строительства и «еще костюмов спортивных подарили, 100 штук».

На следующее утро в актовом зале ДК снова аншлаг: 11 июля здесь начался фестиваль «Териберка. Новая жизнь» — и сразу с форума по развитию малого предпринимательства. И то и другое коснулось почти всех проблем поселка — от нехватки рабочих мест до большой свалки возле соседнего села Лодейное.

Организатор фестиваля Борис Акимов возглавляет фермерский кооператив. Опыт подобных проектов есть — несколько лет назад провел с единомышленниками фестиваль Slow Food, посвященный вкусной и здоровой пище. Для развития бизнеса кооператив ищет фермеров в разных концах страны — хотя, по словам самого Акимова, цель масштабнее: искать «активности» на просторах всеобщей разрухи и менять ее в лучшую сторону. Два года назад создали фонд «Большая земля» — и для того же: создать новую реальность провинции России с помощью неравнодушных людей. Так началась «Териберка. Новая жизнь» — о поселке узнали после «Левиафана» из интернета, приехали в апреле и попросили местные власти: «Познакомьте с теми, кто хоть что-то делает».

— Мы не хотели ничего навязывать сверху, скорее показать пример, — говорит Борис Акимов, бросая в полиэтиленовый мешок чью-то оторванную подошву. — Мы были как инопланетяне: «земляне, мы пришли с миром».

Сейчас все участники фестиваля показывают пример чистого села: убирают мусор. Проблема острая — по дороге на водопад, который срывается со скалы прямо в Баренцево море, туристов встречает многолетняя свалка, а местные жалуются, что сами гости портят даже питьевое озеро, которое снабжает водой всех жителей Териберки. После уборки мусор соберут в контейнеры и вывезут на специальный полигон в Мурманск. Контейнеры оставят — с перспективой на организацию раздельного сбора мусора.

— Все направления фестиваля открывали прямо по проблемам, которые сами видели в поселке, — вспоминает Акимов. — Опоздал в столовую — все, до следующего раза. Значит, нужен общепит, причем с местными продуктами. Отсюда идея собрать «Все самое вкусное в Териберке», открыть ресторан, где давали, например, морского ежа, так с ним даже местные фотографировались, многие впервые видели.

Норвежский пример

Так же получилось со спортом, туризмом (в Териберке не первый год работают кайт-школа и турагентство), культурной программой (то же поморское наследие) и детским направлением (книги, игры, праздники). Отдельно — с современным искусством: рядом находится Норвегия с богатой практикой, откуда в Териберку 11 и 12 июля привезли художников для параллельного спецпроекта «Сеть».

— Я из Архангельска, плюс 10 лет жила в Норвегии и работала с фестивалями и образовательными проектами на Севере, — говорит куратор проекта Екатерина Шарова. — Сегодня происходит децентрализация страны, появилась возможность уйти от Москвы как точки сосредоточения основного капитала. Север — это потенциал, но мы хотим рассказать об этом не ура-патриотически, а изучая среду. Суть «Сети» — взаимодействие. Мы хотим учиться у жителей Териберки выживанию. В свою очередь, норвежские художники расскажут о возрождении северных территорий на своем примере фестиваля Komafest в Варде — это похожий на Териберку городок с 2 тысячами жителей и почти без рабочих мест — только рыбозавод.

«Главное, найти «активности», объединить в один поток, дать толчок для дальнейшего развития. И это беспроигрышно — если получится, можно всю жизнь гордиться, а нет, так шумиха сыграет роль, о Териберке заговорят», — добавляют организаторы фестиваля.

Не рыбное место

— Сейчас ухой тебя накормлю, из семги нашей, настоящей, — говорит одна из жительниц Териберки Анна. — Гостинец мне передали, а то так этой рыбы и не видишь нигде.

Анна и ее семья живут в обычном доме, на вид — таком же старом, как и остальные. Но внутри чисто, сделан ремонт, висит макраме, хранится даже старинная утварь, доставшаяся от родителей.

Помимо морепродуктов в Териберке нет поликлиники, транспорта (из Териберки в Лодейное, где находится почти вся небогатая инфраструктура, и обратно чаще всего приходится добираться пешком или на машине), автозаправки. Отсюда правило: «бензин, который брал в долг, отдавать только бензином», деньги не предлагать.

Но с рыбой сложнее: рыбоперерабатывающая фабрика остановила производство в начале года, после чего без работы остались около 100 жителей Териберки. После поправок в закон «О рыболовстве», которые позволили обрабатывать и перегружать добычу прямо в море, судовладельцам-прибрежникам стало гораздо выгоднее осваивать квоты без участия заводов и фабрик на берегу. Поэтому для последних в Баренцевом море «дефицит рыбы».

— В свое время я купил эту фабрику у рыболовецкого колхоза, которая на нем бременем висела, — рассказывает бывший владелец комплекса, предприниматель Андрей Иванов. — Хотел развить, но уже тогда не хватало ресурсов. А тут еще и другие проблемы — была как-то смена 60 тонн для производства, так приезжаю — половины смены нет. Спрашиваю: «А где люди? — А морошка пошла». Или того хуже (характерный щелчок по шее)…

С нынешним владельцем фабрики Юрием Тузовым связаться не удалось, но глава Кольского района Александр Лихолат на форуме заверил — фабрика еще откроется.

На фестивальном форуме рыбный вопрос предложили решить разными путями — от внесения поправок в закон «О рыболовстве» до пересмотра понятия традиционного рыболовства:

— В Мурманской области право на повышенную квоту при традиционном рыболовстве имеют только саамы как малочисленный коренной народ Севера, — поясняет член общественного совета при Министерстве природных ресурсов и экологии Юлия Якель. — Однако их должны получать не только этнические сообщества, но и люди, ведущие аналогичный образ жизни. Аналогичные нормы уже действуют в Магаданской области, которые распространены и на якутов, и на русское население, проживающее в прибрежной зоне.

«Второй шаг»

В Териберке тем временем бурлит фестивальная жизнь: на пляже десятки человек вместе с норвежской художницей строятся в фигуру краба; в ресторане угощают гребешками и треской; на сцене ДК гремят балалаечники и барабанщики; дети показывают поселок в собственном фильме и граффити на старых домах; вдоль ветхих построек шествуют актеры уличного театра. Свои события и за пределами праздника — рядом участники экспедиции «Заполярье России» Русского географического общества готовятся поставить в Баренцевом море мировой рекорд — самое глубокое погружение человека в арктических водах. «Вся Териберка на ушах стоит», — делятся впечатлениями прохожие.

— Согласиться на фестиваль было несложно, была поддержка Мурманской области, и смотрите — сколько людей: у нас такого еще не было, — говорит глава поселка Териберка Татьяна Трубилина. — Да, «Штокман» ушел, планы, связанные с ним, рухнули, но то, что происходит сейчас, — это второй шаг. Сегодня в Териберке живут 920 человек, и многие хотят здесь жить и не уезжать.

— Мы встретили много неравнодушных людей, и мечтаем найти человека, который мог бы продолжать всю эту историю после нас. А то даже когда говорили с местной властью о фестивале, было так: расскажешь — классно, не пообщаешься неделю — «ой, что это вы напридумывали», час поговорил — опять все нормально, — замечает Борис Акимов. — Пока не нашли, но по местной инициативе в Териберке могут зародиться маленькие бизнесы, и если это произойдет, то получится модель, применимая для всей России.

Взяться за это уже готов 23-летний звукорежиссер Дома культуры Игорь Сагитов, который родился и вырос здесь, в Териберке. В планах — те самые «бизнесы»: например, открыть вместе со своей девушкой парикмахерскую. К нагрузкам не привыкать — работает в двух местах сразу. В будущем мечтает построить здесь коттедж и обосноваться как следует.

«А вы еще приезжайте!» — зазывает Ольга Николаева: после фестиваля Дом культуры готовится открыть в Териберке музей поморского села. Уже оцифровывают архивы, записали диски с песнями хора, собирают прялки, костюмы, литературу. В поселке новый музей ждут и несут экспонаты: например, гостеприимная териберчанка Анна отдала вещи, оставшиеся от матери-поморки. Комнаты в будущем музее Ольга Николаева планирует сделать «многопрофильные».

Надежда КОНОБЕЕВСКАЯ