Продолжение темы. (См. «Новую газету», № 51 от 20 мая — «Поляков против Шаламова»)

Прочитав большую «простыню» Юрия Полякова в «ЛГ» «Не люблю иллюзий», посвященную моей скромной персоне, я в который уже раз вспомнил бессмертные слова Варлама Шаламова: «Несчастье русской литературы в том, что она лезет не в свои дела, ломает чужие судьбы, высказывается по вопросам, в которых она ничего не понимает»…

Разумеется, Ю. Поляков не является олицетворением русской литературы, но в данный пункт он стопроцентно попадает. Самомнение главного редактора «Литературной газеты» вполне соответствует — повторю мысль своей первой реплики — уровню его образованности. Не сумев доказать задним числом, что Шаламов был «фашистом» (поскольку якобы «агитировал в лагере за Гитлера»), он потратил огромное количество слов, надерганных из разных источников, на то, чтобы утвердить среди своих читателей идею, будто автор «Колымских рассказов» был «троцкистом».

Вытащен на свет жупел, которым в сталинскую эпоху пугали даже детей, а ныне пугают новообращенных патриотов любого возраста. Приемы, к которым прибегает Ю. Поляков, незатейливы, как у следователей НКВД 1930-х годов: «если встречался с троцкистами — значит, троцкист». Это вполне соответствовало и логике любимого Поляковым усатого вождя: тот зачислял в троцкисты всех, кто вставал на его пути к власти, — от Бухарина и Рыкова до Зиновьева и Каменева. Не зачислил только Ленина — понятно, почему.

Так вот, если быть исторически точным, юные оппозиционеры 1920-х годов (к которым принадлежал безусый мальчишка Варлам Шаламов, приехавший в Москву из Вологды) называли себя «большевиками-ленинцами». И гордились тем, что борются за правду и справедливость. А «троцкистами» их стали называть уже потом, когда надо было найти повод их уничтожить: расстрелять или сгноить в лагерях. «С первой тюремной минуты мне было ясно, что никаких ошибок в арестах нет, что идет планомерное истребление целой «социальной» группы — всех, кто запомнил из русской истории последних лет не то, что в ней следовало запомнить», — эти слова Шаламова стали уже классическими. (Для непонятливых вроде Ю. Полякова поясню, что речь идет о «запоминании» того, как, какими средствами — через горы трупов — Сталин узурпировал власть в стране.)

Это партийно-комсомольский ликбез, который, несомненно, проходил в свое время и нынешний редактор «ЛГ». Только вот почему его в последние годы так резко качнуло вправо — к Сталину, от Ленина, которому он в свое время клялся в верности? И при этом в методах газетной работы так позорно качнуло к Фаддею Булгарину?

Это, как говорится, вопрос мутаций или эволюций. А может быть, и преференций — от тех, кому так старается угодить редактор «ЛГ»?

Валерий ЕСИПОВ