Путин сделал гостайной сведения о потерях Минобороны в мирное время

Президент Владимир Путин 28 мая подписал указ, который относит к государственной тайне сведения Минобороны о потерях во время проведения спецопераций в мирное время.

Указ вносит поправки в перечень отнесенных к гостайне сведений, утвержденный указом президента еще в 1995 году. Согласно поправкам, к гостайне относятся сведения Минобороны, «раскрывающие потери личного состава в военное время, в мирное время в период проведения специальных операций». Ранее гостайной являлись «сведения, раскрывающие потери личного состава лишь в военное время».

Кроме того, к гостайне теперь отнесены сведения Минобороны, ФСБ и СВР о лицах, изучаемых в целях их привлечения к содействию на конфиденциальной основе органам внешней разведки. До сих пор указ относил к гостайне только сведения о людях, «оказывающих или оказавших содействие» на конфиденциальной основе органам внешней разведки.

Указ президента комментирует «Новой» адвокат Анна СТАВИЦКАЯ, специализирующаяся на защите обвиняемых в госизмене и разглашении гостайны:

— Причина появления такого закона — чтобы не рассказывали о том, что происходит конкретно на Украине. Чего можно ожидать теперь? Того, что будут привлекать к ответственности журналистов, блогеров — то есть всех тех, кто так или иначе распространяет сведения, ставшие теперь государственной тайной. Правда, стоит отметить, что в этом в законе общие понятия того, что может быть гостайной, а что нет. То есть журналист постфактум уже может узнать, что он, оказывается, разгласил сведения о государственной тайне. На деле, что именно является гостайной, может знать лишь тот человек, который к этой тайне допущен, который знает, что какое-то определенное сведение разглашать нельзя. И если он об этом рассказывает, то, соответственно, подпадает под статью. Но думаю, закон рассчитан именно на журналистов. Но тут важно знать: действия журналиста или блогера должны включать прямой умысел — что он хотел разгласить конкретное какое-то сведение, являющееся государственной тайной. Если журналист будет просто писать, что он видит, я не считаю, что это будет основанием для привлечения к уголовной ответственности. Но как мы понимаем, в данной ситуации — есть прямой умысел или нет — мало кого интересует. Этот закон — сигнал, чтобы каждый раз журналисты думали, о чем писать, а о чем лучше помалкивать.