Когда Винниченко назначили главой Федеральной службы судебных приставов (2005), Коновалов внезапно уехал не в Москву, а в Уфу: тогдашний Генеральный прокурор Владимир Устинов отправил к тому времени прославившегося Александра Коновалова в Башкирию — прокурором республики. Это была очень важная веха: башкирский парламент трижды отказывался утвердить предложенные федеральным центром кандидатуры на место республиканского прокурора, а Коновалова утвердили без проблем. Трудно сказать, что здесь оказалось решающим фактором. То ли жесткость, которую показал Коновалов в деле губернатора Ненецкого округа Владимира Бутова, избившего сотрудника ГИБДД (2003 год, обвиняемый получил три года условно), то ли, напротив, мягкость и деликатность в деле президента корпорации «Евросервис» Константина Мирилашвили, обвинявшегося в похищении человека и убийстве. Коновалов лично прекратил уголовное преследование авторитетного предпринимателя.
Устинов и башкирские народные избранники не промахнулись с выбором. Новый прокурор республики занимался двумя делами, очень похожими на те, что прославили его в Северной столице: массовыми избиениями граждан сотрудниками полиции в 2004 году в Благовещенске и законностью приватизации башкирского ТЭКа Муртазой и Уралом Рахимовыми. Оба расследования были проведены филигранно: по событиям в Благовещенске были арестованы 8 милиционеров, зато остальные удостоились презрительной реплики прокурора Коновалова: «Значительная часть сотрудников милиции, в частности сотрудников отряда милиции особого назначения, которые в основном и причиняли вред гражданам, остались не установленными. Потому что эту «героическую акцию» они провели в масках». При этом глава МВД Башкирии остался при своем кресле.
С башкирским ТЭКом (прежде всего с пресловутой «Башнефтью») получилось не менее удачно и так же компромиссно. В 2005 году прокурор Башкирии Александр Коновалов публично заявил, что «у прокуратуры нет шансов возврата предприятий башкирского ТЭКа в собственность республики». (А через 10 лет оказалось, что есть, — но Коновалову никто этого не припомнил, просто поменялись установки.) После этого заявления дело о законности приватизации башкирского ТЭКа было прекращено, а Владимир Евтушенков (АФК «Система») спокойно купил «Башнефть» за 502 миллиона долларов.
Собственно, на этом тяжелая башкирская миссия оказалась выполненной и Александр Коновалов был назначен полпредом президента в Приволжском федеральном округе.
Примерно в это же время многие заговорили о новом полпреде как об убежденном православном стоике и чуть ли не как о черном монахе. Александр Коновалов, которому было уже к сорока, не был женат и не интересовался женщинами, много времени посвящал теологии, даже писал теологические исследования и вел образ жизни истового православного. Впрочем, роль церкви в жизни полпреда могли преувеличивать и недоброжелатели: известно, что глава Духовного управления мусульман Нижегородской области Думар Идрисов публично обвинил полпреда в дискриминации мусульман.
Повод был не слишком существенный, хотя и щепетильный: Идрисова то ли специально не пригласили на официальные торжества в День России, то ли позабыли, то ли затерялось приглашение. Однако с тех пор Александр Коновалов вел себя безупречно взвешенно и даже несколько раз публично высказывался в том духе, что «исламская традиция является очень важным и никем не оспариваемым фактором стабильного и благополучного существования человечества».
А чуть позже у Александра Коновалова обнаружилась не только жена, но еще и любимая теща. В 2013 году, когда Александр Коновалов уже пять лет как был министром юстиции, журналисты раскопали большую квартиру в элитном жилом комплексе «Ближняя дача», собственниками которой значились Мария Суслина (жена министра) и Людмила Суслина (теща министра), причем в декларацию квартира внесена не была. Впрочем, через месяц после публикации о квартире в «Собеседнике» у нее сменился собственник. Но квартира была приобретена в 2009 году — через год после того, как президент Дмитрий Медведев стал президентом, а премьер Владимир Путин назначил удачливого полпреда министром юстиции.
В 2008–2012 годах министр Коновалов оказался реформатором либерального толка. Нет числа его затеям и свершениям. Александр Коновалов истово вычищал из министерства все, что могло быть связано с образом Минюста как силового или карательного органа. Начал министр с Федеральной службы исполнения наказаний, объявив о ее широкомасштабном реформировании. Глава Минюста заявил, что система колоний «глубоко порочна», и предложил перейти к раздельному содержанию осужденных (отделение «первоходов» от «кратких», что и было сделано новым главой ФСИН Александром Реймером). При этом министр ратовал за то, что совершившие тяжкие преступления должны содержаться исключительно в тюрьмах: «Не в лагерях, не в колониях, не в чем бы то ни было еще. В камерах».
«Загонять людей в отряды, заставлять их ходить строем, петь патриотические песни, отжиматься и кричать «Мы любим ФСИН и мы любим МВД» — это продолжение их уродования, а не исправления», — так говорил передовой министр, и публика рукоплескала ему. Были отменены секции дисциплины и порядка, началось формирование Общественных наблюдательных комиссий, зашла речь об отделении тюремной медицины от самой тюрьмы и подчинения ее Минздраву, а в самой ФСИН прошла масштабная кадровая чистка, связанная прежде всего со смертью в СИЗО Сергея Магнитского.
Дальше — больше. Минюст упразднил «Росрегистрацию». Подготовил концепции реформы уголовно-исправительной системы, которая была одобрена правительством. Внес в Уголовный кодекс поправки по декриминализации экономических статей и статей «оскорбление» и «клевета». А в 2011 году Минюст подготовил законопроект о передаче функций регистрации политических партий и некоммерческих организаций в ведение Федеральной налоговой службы.
Что стало с этим проектом, понятно. 2011 год, год рокировки и начала протестов, переменил настроения в Минюсте. Изменился ли сам Александр Коновалов? А вот это вряд ли. Сам он не менялся. Менялись установки, и он их выполнял. Он командный человек — в этом плане не хуже Сердюкова. Он хороший менеджер и очень точный исполнитель. Закон об НКО и иностранных агентах, Закон о политических партиях он выполняет так, как велит ему время, команда и обстоятельства. Александр Коновалов — не злой человек. Впрочем, и не добрый. Он четкий, чуткий и исполнительный.
Когда Винниченко назначили главой Федеральной службы судебных приставов (2005), Коновалов внезапно уехал не в Москву, а в Уфу: тогдашний Генеральный прокурор Владимир Устинов отправил к тому времени прославившегося Александра Коновалова в Башкирию — прокурором республики. Это была очень важная веха: башкирский парламент трижды отказывался утвердить предложенные федеральным центром кандидатуры на место республиканского прокурора, а Коновалова утвердили без проблем. Трудно сказать, что здесь оказалось решающим фактором. То ли жесткость, которую показал Коновалов в деле губернатора Ненецкого округа Владимира Бутова, избившего сотрудника ГИБДД (2003 год, обвиняемый получил три года условно), то ли, напротив, мягкость и деликатность в деле президента корпорации «Евросервис» Константина Мирилашвили, обвинявшегося в похищении человека и убийстве. Коновалов лично прекратил уголовное преследование авторитетного предпринимателя.
Устинов и башкирские народные избранники не промахнулись с выбором. Новый прокурор республики занимался двумя делами, очень похожими на те, что прославили его в Северной столице: массовыми избиениями граждан сотрудниками полиции в 2004 году в Благовещенске и законностью приватизации башкирского ТЭКа Муртазой и Уралом Рахимовыми. Оба расследования были проведены филигранно: по событиям в Благовещенске были арестованы 8 милиционеров, зато остальные удостоились презрительной реплики прокурора Коновалова: «Значительная часть сотрудников милиции, в частности сотрудников отряда милиции особого назначения, которые в основном и причиняли вред гражданам, остались не установленными. Потому что эту «героическую акцию» они провели в масках». При этом глава МВД Башкирии остался при своем кресле.
С башкирским ТЭКом (прежде всего с пресловутой «Башнефтью») получилось не менее удачно и так же компромиссно. В 2005 году прокурор Башкирии Александр Коновалов публично заявил, что «у прокуратуры нет шансов возврата предприятий башкирского ТЭКа в собственность республики». (А через 10 лет оказалось, что есть, — но Коновалову никто этого не припомнил, просто поменялись установки.) После этого заявления дело о законности приватизации башкирского ТЭКа было прекращено, а Владимир Евтушенков (АФК «Система») спокойно купил «Башнефть» за 502 миллиона долларов.
Собственно, на этом тяжелая башкирская миссия оказалась выполненной и Александр Коновалов был назначен полпредом президента в Приволжском федеральном округе.
Примерно в это же время многие заговорили о новом полпреде как об убежденном православном стоике и чуть ли не как о черном монахе. Александр Коновалов, которому было уже к сорока, не был женат и не интересовался женщинами, много времени посвящал теологии, даже писал теологические исследования и вел образ жизни истового православного. Впрочем, роль церкви в жизни полпреда могли преувеличивать и недоброжелатели: известно, что глава Духовного управления мусульман Нижегородской области Думар Идрисов публично обвинил полпреда в дискриминации мусульман.
Повод был не слишком существенный, хотя и щепетильный: Идрисова то ли специально не пригласили на официальные торжества в День России, то ли позабыли, то ли затерялось приглашение. Однако с тех пор Александр Коновалов вел себя безупречно взвешенно и даже несколько раз публично высказывался в том духе, что «исламская традиция является очень важным и никем не оспариваемым фактором стабильного и благополучного существования человечества».
А чуть позже у Александра Коновалова обнаружилась не только жена, но еще и любимая теща. В 2013 году, когда Александр Коновалов уже пять лет как был министром юстиции, журналисты раскопали большую квартиру в элитном жилом комплексе «Ближняя дача», собственниками которой значились Мария Суслина (жена министра) и Людмила Суслина (теща министра), причем в декларацию квартира внесена не была. Впрочем, через месяц после публикации о квартире в «Собеседнике» у нее сменился собственник. Но квартира была приобретена в 2009 году — через год после того, как президент Дмитрий Медведев стал президентом, а премьер Владимир Путин назначил удачливого полпреда министром юстиции.
В 2008–2012 годах министр Коновалов оказался реформатором либерального толка. Нет числа его затеям и свершениям. Александр Коновалов истово вычищал из министерства все, что могло быть связано с образом Минюста как силового или карательного органа. Начал министр с Федеральной службы исполнения наказаний, объявив о ее широкомасштабном реформировании. Глава Минюста заявил, что система колоний «глубоко порочна», и предложил перейти к раздельному содержанию осужденных (отделение «первоходов» от «кратких», что и было сделано новым главой ФСИН Александром Реймером). При этом министр ратовал за то, что совершившие тяжкие преступления должны содержаться исключительно в тюрьмах: «Не в лагерях, не в колониях, не в чем бы то ни было еще. В камерах».
«Загонять людей в отряды, заставлять их ходить строем, петь патриотические песни, отжиматься и кричать «Мы любим ФСИН и мы любим МВД» — это продолжение их уродования, а не исправления», — так говорил передовой министр, и публика рукоплескала ему. Были отменены секции дисциплины и порядка, началось формирование Общественных наблюдательных комиссий, зашла речь об отделении тюремной медицины от самой тюрьмы и подчинения ее Минздраву, а в самой ФСИН прошла масштабная кадровая чистка, связанная прежде всего со смертью в СИЗО Сергея Магнитского.
Дальше — больше. Минюст упразднил «Росрегистрацию». Подготовил концепции реформы уголовно-исправительной системы, которая была одобрена правительством. Внес в Уголовный кодекс поправки по декриминализации экономических статей и статей «оскорбление» и «клевета». А в 2011 году Минюст подготовил законопроект о передаче функций регистрации политических партий и некоммерческих организаций в ведение Федеральной налоговой службы.
Что стало с этим проектом, понятно. 2011 год, год рокировки и начала протестов, переменил настроения в Минюсте. Изменился ли сам Александр Коновалов? А вот это вряд ли. Сам он не менялся. Менялись установки, и он их выполнял. Он командный человек — в этом плане не хуже Сердюкова. Он хороший менеджер и очень точный исполнитель. Закон об НКО и иностранных агентах, Закон о политических партиях он выполняет так, как велит ему время, команда и обстоятельства. Александр Коновалов — не злой человек. Впрочем, и не добрый. Он четкий, чуткий и исполнительный.
