26 апреля в Казахстане прошли досрочные президентские выборы. Победу в них, как уже принято шутить, «в упорной конкурентной борьбе» одержал действующий глава государства — Нурсултан Назарбаев. Окончательные итоги будут объявлены 3 мая, но конечный результат вряд ли будет ниже данных exit-poll: по ним Назарбаев набрал 97,7% голосов. Явка при этом признана «беспрецедентно высокой»: на участки пришли 95,11% избирателей. На следующий день после выборов Нурсултан Назарбаев даже кокетливо извинился за столь высокую явку. «Для супердемократических государств эти цифры неприемлемы. Но я ничего не мог сделать. Если бы я вмешался, я был бы недемократичным», — заявил Назарбаев.
На самом деле ничего странного в указанных цифрах нет. Еще в феврале эксперты «Новой» говорили, что 97% Назарбаев наберет легко: меньше уже нельзя, народ не поймет. К тому же в этот раз Назарбаева сделали единственным сильным кандидатом: даже имена его ближайших преследователей, которые набрали в сумме чуть больше 2%, не говорили основной массе электората абсолютно ничего. «На них люди смотрели с откровенной иронией, а их усеченные и непрезидентские программы воспринимали с усмешкой, — говорит в интервью «Новой» политик Амиржан Косанов. — Когда принимался закон «О лидере нации», безальтернативность Назарбаева уже закладывалась на психологическом уровне». И это, по сути, стало базой для работы политтехнологов: кто, мол, если не Назарбаев?
Высокая явка тоже не стала большим сюрпризом для экспертов. Почти никто не сомневается, что цифру существенно завысили. «Это феномен нашего чиновничества, — иронизирует общественный деятель и публицист Сергей Дуванов. — Им говорят, что нужно обеспечить явку, и они стремятся обеспечить ее по максимуму». В этом смысле все регионы Казахстана, за исключением Алма-Аты, превратились в аналог Чечни. «Назарбаев бы победил в любом случае. Но одно дело, когда ты побеждаешь всенародно, а другое — когда за тебя голосуют 30% населения, а 70% голосуют против своей неявкой на выборы. Это замедленная мина на весь следующий 5-летний срок правления», — объясняет публицист.
Гораздо более важным, однако, представляется, какие уроки из президентской кампании в соседней стране может вынести для себя Россия, учитывая, что новые выборные циклы не за горами. «Новая газета» уже писала о том, что политические системы Казахстана и России очень похожи, и политики двух стран копируют опыт друг друга. В частности, речь шла о возможности отключения интернета за 5 дней до выборов. Технически и юридически такая возможность существует. Но в этот раз власть рубильник опускать не стала, хотя и показала, что держит руку на пульсе. За два дня до выборов пользователи интернета, который предоставляет государственный провайдер «Казактелеком», отмечали нестабильную работу соцсетей. А генпрокуратура указала на то, что двум пользователям Facebook было указано на недопустимость оскорбительных формулировок в отношении кандидатов, — но произошло это, как выяснилось, еще 30 марта.
«Отключение интернета на этих выборах не было ничем мотивировано, — говорит Сергей Дуванов. — Власти и так прекрасно контролировали ситуацию. Но в целом всегда есть возможность нажать на эту «красную кнопку» и оставить людей без интернета перед выборами». И не только перед ними. «Если завтра что-то случится с президентом, интернет будет отключен тут же», — уверен публицист.
Возможность избавиться от интернета на период предвыборной кампании — не единственное, что можно взять у Казахстана. Соблазнительным выглядит привлечение молодежи в качестве самого активного электората. Независимые наблюдатели отметили, что на выборах в воскресенье молодых людей было много, а фотографии бюллетеней они даже выкладывали в Instagram, сделав выборы еще и модными. Это неудивительно: в стране выросло целое поколение людей, кто не знает другого президента, кроме Назарбаева. К 2018 году поколение, знающее только Путина (Медведев не в счет), впервые пойдет на избирательные участки и в России. Глупо было бы не использовать этот потенциал, отмечают эксперты, и вполне вероятно, что обсуждаемая сейчас патриотическая концепция в качестве одной из целей подразумевает именно воспитание будущих лояльных к Путину избирателей.
Второй тренд, который Россия может перенять у Казахстана, — это будущая конституционная реформа. «Страна должна постепенно встать на рельсы псевдопарламентской республики с номинальным президентом и всемогущим елбасы, опекаемым сенаторами из числа аксакалов. Нечто подобное должно, по идее, произойти в России», — считает главный редактор журнала «Адам» Аян Шарипбаев. Иными словами, Путин по этой схеме превратится в официального полубога, а ответственность за все неудачи будет нести либо номинальный президент, либо — при его отсутствии — парламент. Очень удобная система, осталось лишь дождаться тестовых испытаний у соседей — и можно запускать у себя.
Вячеслав ПОЛОВИНКО
