В школе № 1262 существует единственный в мире музей ленд-лиза. Точнее, существовал. Сейчас туда не пускают ни школьников, ни ветеранов, ни посла США. Кто бы мог подумать, что причина — не «похолодание» между Россией и Западом, а борьба против гаражей-ракушек в отдельно взятом районе Москвы?
В 1980-х группа энтузиастов под руководством военно-морского врача в отставке Николая Бородина начала собирать коллекцию предметов, относящихся к поставкам по ленд-лизу: приборы, вооружение, специальные ботинки для водителя танка «Шерман», игрушки, которые британцы вкладывали в продуктовые посылки для СССР. В 2004 году руководство школы № 1262, где учились дети Бородина, предложило ему организовать в школе музей.
— Я сюда не просился, — говорит Николай Германович. — В школе не было музея, и на заседаниях в окружном управлении образования директора постоянно поднимали и спрашивали: «Вы сделали музей?» — «Нет». — «Ну, мы вам объявляем сто первое китайское предупреждение за то, что вы нарушаете приказ правительства Москвы». Тогда директор обратилась ко мне.
Естественно, он предложил школе ту тему, которой занимался. Школа ее с восторгом приняла. 10 лет в музей приезжали и официальные делегации из других стран, и ветераны, и школьники, и просто посетители. Николай Германович общался с потомками тех, кто осуществлял поставки по ленд-лизу в СССР, с теми, кто воевал на ленд-лизовских машинах. За это время скопилось более 2000 единиц хранения.
В 2014-м школу № 1262 присоединили к учебному комплексу. Сменился не только номер — теперь она входит в состав ГБОУ № 627, — но и директор. Новая руководительница сказала, что такому музею не место в школе: из-за него в здание заходят посторонние, что не отвечает нормам безопасности.
В этом есть рациональное зерно (наши героические времена учат осторожности). Но просто повесить замок на зал с уникальной коллекцией не получилось.
В декабре 2014 года был первый скандал: приехала делегация американских ветеранов. В музей их не пустили. 90-летние союзники ждали чуть не целый час под дверью школы и ушли ни с чем. Директор объяснила: в музей теперь можно попасть только с разрешения департамента образования.
— Американцы хотят у себя делать наш филиал, — рассказывает Николай Германович Бородин, — поставить памятник советскому солдату в одном из музеев в Чикаго. Они приехали в наш музей, их не пустили. Звонит мне заместитель директора по безопасности и говорит: «Да пошли они, твои ветераны!» — и дальше матерно.
С американцами от принимающей стороны был полковник ВДВ Зайцев (весь в орденах, участник афганских событий). Он после этой истории связался с московской прессой. После публикаций в школе все рвали и метали — как вы позволили вынести этот сор из избы?!
…Музей пытались защитить. Школа выписала музею предписание освободить помещение до 1 января, но после серии публикаций в СМИ выселять музей все-таки не стала. Однако и доступ к нему не открыла.
Теперь никто, кроме руководителя музея, попасть туда не может. Департамент образования вроде бы пообещал выделить новое помещение где-то в детском саду, но прошло уже три месяца, а ничего не изменилось.
— Вчера приезжали ученые из Германии, — рассказывает Николай Германович. — 28 апреля к нам должны приехать ветераны, участники встречи на Эльбе, мы с ними встречаемся в музее имени Пушкина. 29 апреля наш музей хотел бы посетить посол США. Но если школа будет по-прежнему вести себя, как режимное предприятие, то, конечно, туда никто не попадет. В школе требуют, чтобы посетители сначала связывались с пресс-службой департамента образования, а в департаменте говорят: чего вы нам звоните, вы не можете сами решить этот простой вопрос? Почему человек не может на входе предъявить документы и пройти? А заместитель директора по воспитательной работе Зубарева сказала, что мы храним никому не нужное ржавое железо… Я ей возразил: это «железо» ржавое от солдатской крови…
Николай Германович сейчас ведет бои и еще на двух фронтах помимо школьного. Например, вынужден сражаться с окружной администрацией. В запасниках музея ленд-лиза хранятся экспонаты, еще не прошедшие реставрацию. В собрании есть и автомобили времен войны: «виллисы», уникальная «амфибия», «форды». Одна из машин принадлежала маршалу Рокоссовскому. Запасниками музея и хранилищами для машин служили гаражи-тенты. И их у доктора Бородина было семь.
В 2012 году управа района Якиманка в первый раз сказала, что «тенты» надо убрать, но к спасению музея подключилась пресса. Глава управы пошел навстречу, и «тенты» перенесли в другое место.
Затем экспонаты перевезли второй раз — самосвалами на Донскую. 23 марта приехала бригада с «болгарками», попилила тенты, вытащила все, что было внутри. Бородину пришлось караулить ночью экспонаты, чтобы их не растащили. Раритетные машины немалой стоимости он прикатил к себе во двор. В управе «всё понимают», но ничего сделать не могут: решение по «тентам» принято правительством Москвы, хозяина, говорят, уведомили за три месяца, он ничего не сделал… Есть и предписание Министерства культуры: хранение этих машин на улице категорически запрещено. Но Минкульт, как известно, воюет за Отечество на других фронтах — то с Годуновым, то с Онегиным. И что ему фронтовой «виллис» Рокоссовского…
— Наш самый главный ветеран, генерал армии Моисеев, депутат Государственной думы, хочет нам помочь, — говорит доктор Бородин. — Можно было бы разместить музей, например, в трехэтажном здании в Нескучном саду, где с 1950-х годов находился клуб военно-морской подготовки «Алые паруса». В эпоху Капкова клуб из ЦПКиО выселили. Специально оборудованные классы, бассейны для соревнований на шлюпках демонтировали. Учебный корабль «Русь» сейчас плавает где-то под Астраханью, катает желающих поохотиться, на нем оборудовали сауну и бары, так он там и сгниет… А музей ленд-лиза мог бы разделить это здание с военно-морским клубом. Но у администрации парка Горького другие планы: здание хотят отдать для проживания иногородних работников — уборщиков ЦПКиО (администрация парка опровергла эту информацию. См. под текст).
9 апреля должно состояться совещание с участием администрации школы и представителей округа, где будет обсуждаться вопрос о музее и его статусе. На то, чтобы решить вопрос до Дня Победы, останется один месяц и один день. Это дает музею небольшой, но все-таки шанс встретить праздник в прежнем статусе — музея ленд-лиза, а не запасника, оказавшегося ненужным.
Право на ответ.
