В ночь с 28 на 29 марта в Одессе на пересечении улиц Ольгиевской и Старопортофранковской произошел взрыв — третий с начала месяца. Как стало известно «Новой газете», в этом здании располагалась одесская ячейка гражданского корпуса батальона «Азов».
— Наш офис атаковали впервые, но раньше неоднократно нападали на другие волонтерские организации, — рассказал «Новой» возглавляющий ячейку Николай Касюк. — У нас установлены видеокамеры, удалось составить фоторобот преступника. Но в эффективное расследование я, честно говоря, не верю. Меня один раз пригласили в СБУ, задали ряд вопросов, например, угрожал ли мне кто-нибудь, — и все. Такое впечатление, что о безопасности волонтеров заботятся только сами волонтеры. Например, недавно СБУ отчиталась о поимке пяти человек, ранее устроивших взрыв. Но вся информация, вся доказательная база попала к ним от общественных активистов.
С 25 апреля 2014 года в Одессе и ее пригородах произошло 24 взрыва, кроме того, правоохранители предотвратили срабатывание как минимум пяти взрывных устройств. В большинстве случаев эти события квалифицированы как теракты. Официально в результате инцидентов было ранено 8 человек, один погиб.
При этом все теракты, по итогам которых были пострадавшие, сильно выпадают из общей картины. Так, единственным погибшим после взрыва на Сегедской 24 декабря прошлого года оказался сотрудник коммунальных служб. Предполагается, что он, вопреки инструкциям, обнаружив подозрительную сумку, не вызвал правоохранителей, а попытался открыть ее самостоятельно.
Семеро раненых получили повреждения как раз после взрыва 25 апреля 2014 года на самодеятельном блокпосту, установленном на Овидиопольской дороге в районе крупнейшего промрынка «7-й километр». Следствием пока не установлено окончательно, был ли это именно теракт, или взрыв произошел в результате неосторожного обращения с оружием. Еще один человек был ранен после взрыва военкомата в Суворовском районе 4 июля 2014 года. Но и это был не военный, а сотрудник дорожной службы, офис которой, по совпадению, расположен в том же здании.
Единственный раскрытый теракт произошел в сентябре: из гранатомета был обстрелян блокпост в Котовке (пригород Одессы). Повреждения получил бронетранспортер. Исполнители теракта были задержаны, следствием установлена их причастность к деятельности организации «Молодежное единство». (Одним из ее лидеров называют Антона Давидченко, имевшего непосредственное отношение к событиям 2 мая 2014 года со стороны «Антимайдана».) Впоследствии предполагаемых террористов обменяли на украинских военнопленных.
В 13 случаях действия предполагаемых террористов были направлены против объектов инфраструктуры (железнодорожные пути, поезда, электроподстанции), либо объектами атаки становились военкоматы или офисы Приватбанка Игоря Коломойского.
Наконец, в 12 случаях объектами атаки оказались здания, где располагались (реально или по логике террористов) офисы организаций, осуществляющих волонтерскую поддержку сил АТО. Наиболее известны среди них «Рада громадской безпеки» Марка Гордиенко, «Автомайдан» и «Правый сектор», деятельность которого в России запрещена Верховным судом. Пострадавших ни в одном из этих случаев не было.
— Это намеренная дестабилизация ситуации в Одессе, создание картинки нестабильности в городе. Это все идет из России, я так думаю, — сказал «Новой» Марк Гордиенко, руководитель «Рады громадской безпеки», неофициально возглавляющий большинство «расстрельных» списков «Антимайдана». — Здесь работает малолетняя фээсбэшная агентура. Они пытаются создать впечатление, что в городе есть сопротивление.
По мнению Гордиенко, «неуловимость» террористов объясняется низким уровнем работы украинских спецслужб: «Был случай, когда мы случайно поймали негодяев, которые кидали бутылки с зажигательной смесью в машины. Но для того, чтобы поймать все террористические группы, нужно проводить большую системную работу, в том числе агентурную, создавать ложные «партизанские отряды». СБУ делать все это разучилась, сейчас учатся заново, но времени очень мало. А так, даже если берешь человека и он в чем-то признается, этого мало, нужны железные доказательства. С кондачка террориста не возьмешь».
Впрочем, не все соратники Марка Гордиенко по «Евромайдану» верят в «руку Москвы». Например, Алена Балаба, возглавляющая теперь Одесский кризисный медиацентр, после взрыва на Старопортофранковской написала в своем «Фейсбуке»: «Хочешь заявить, что у тебя есть «волонтерский центр», — взорви его. Извините, что цинично».
Одесса — фактически город прифронтовой. Здесь огромное количество переселенцев из Донбасса, многие одесситы участвуют в АТО добровольно или по призыву в ВСУ, больницы забиты ранеными. В то же время в городе активно идет политическая жизнь, и в этом контексте патриотизм превращается в своеобразный товар. Правда, объективных данных, свидетельствующих в пользу версии о самоподрывах волонтерских офисов, никем пока не представлено.
Так или иначе, Одесса страдает от взрывов больше, чем любой другой регион Украины, исключая, конечно, Донецкую и Луганскую области. Более того, в области в декабре был официально введен режим АТО, приехало несколько грузовиков с бойцами добровольческих батальонов. Правда, эффективности борьбы с терроризмом это не добавило.
Наиболее оригинальный рецепт решения проблемы на днях предложил комбат и нардеп Семен Семенченко: десантировать в приморский город освобожденную от руководства Днепропетровском команду Игоря Коломойского.
