По окончании Паралимпиады власти не раз заявляли, что Игры изменят к лучшему условия жизни инвалидов по всей стране. «Мы поставили амбициозную задачу по созданию на территории всей России безбарьерной среды», — заявлял заместитель председателя правительства Дмитрий Козак. По мысли чиновников, города захотят последовать примеру Сочи и сделать улицы и здания доступными. Предполагалось, что инвалиды, желающие заниматься физкультурой, получат такую возможность.

Тем не менее, по официальной статистике, на сегодня только 20% спортивных сооружений в стране доступны для инвалидов. Физкультурой и спортом занимаются лишь 4,4% россиян с инвалидностью. Как отмечает президент Паралимпийского комитета Владимир Лукин, «значительная территория нашей страны не приспособлена для передвижения людей, до сих пор для многих инвалидов даже выход из дома требует героических усилий».

Сюда приходят с надеждой

В Саратове спортивно-адаптивная школа работает больше 20 лет. Здание «РиФа» (официальное название школы — «Реабилитация и физкультура») похоже на перенесенный в Саратов кусочек паралимпийского Сочи: широкие двери, поручни, выпуклые стрелки на стенах, которые можно читать пальцами.

Из зала лечебной гимнастики слышна бодрая музыка. Справа занимается Денис. Денису восемь лет, он не может ходить и самостоятельно сидеть. Чтобы со временем покорить вершины крупной моторики, сейчас он учится малому — приподниматься с опорой на руку. Мама Юлия помогает ему, сидя рядом и придерживая. Большинству из нас такие умения даром достались в бессознательном возрасте, и мы этого не ценим. Денис свою свободу движения завоевывает, победа, которую он сейчас совершает на гимнастическом коврике, пожалуй, ничуть не меньше паралимпийских достижений. Денис улыбается.

На соседнем коврике устроилась семилетняя Соня. У Сони синдром Дауна. Сейчас у Сони созерцательное настроение, она вытягивается на мягком мате и задумчиво наблюдает за окружающими. Мама Валентина рассказывает, что Соня занимается здесь второй год, гимнастику не очень любит, ей больше нравятся бассейн и тренажеры. Они приезжают на занятия два раза в неделю. Добираться приходится на общественном транспорте с двумя пересадками, но это того стоит: «После занятий Соню домой не утащишь, она общается с детьми».

Под картинкой с Лунтиком стоит деревянная скамейка, на ней лежит маленькая девочка, такая худенькая, что без труда умещается на узеньком сиденье. «Вот на эту девочку я рассчитываю, думаю, выведу ее в большой спорт, если жива буду», — говорит старейший тренер школы Таисия Семеновна Борисова, разминая щиколотку будущей чемпионки. Таисии Семеновне 75 лет, из них 20 она занимается легкой атлетикой с детьми-инвалидами. Тренер повторяет про большие перспективы, которые ждут девочку, и добавляет: «Если мама будет водить». Мама, такая же хрупкая, как дочь, сидит на той же низенькой скамейке и невесело смотрит в пол. «В основном у моих ребят только мамы. Папы, узнав о диагнозе ребенка, куда-то деваются», — разводит руками Таисия Семеновна.

Дети с ДЦП часто плачут во время массажа, они с младенчества привыкли к медицинским манипуляциям и думают, что им опять причинят боль. Но Борисовой будущая чемпионка доверяет свою ножку спокойно. Как объясняет Таисия Семеновна, это самое важное в работе с особыми детьми — «суметь подойти к ребенку, чтобы он меня не боялся».

«Мамы приходят сюда с надеждой, что ребенок хотя бы будет ходить. Я беру всех, даже несидячих», — говорит Таисия Семеновна, перечисляя удивительные примеры реабилитации. Алена поначалу не могла самостоятельно сидеть, она занимается третий год и уже ходит за руку. Эллу десять лет назад приносили на занятия на руках, на днях она заняла второе место в прыжках на областной Спартакиаде.

В 1994 году, чтобы набрать первых учеников, тренеры ходили по квартирам. «К одному мальчику на улицу Огородную я ездила пять раз. Родители отказывались, но я уговорила бабушку. Мальчик стал кандидатом в мастера спорта по плаванию и пулевой стрельбе, женился», — вспоминает заместитель директора Валентина Ершова.

В 2008 году «РиФу» передали в оперативное управление большой (3,4 тысячи квадратных метров) оздоровительный комплекс радиоприборного завода, деньги на оборудование поступили по госпрограмме «Доступная среда». Сейчас филиалы «РиФа» работают в 14 райцентрах области. В школу принимают детей начиная с годовалого возраста. Всего занимаются больше тысячи человек с поражением опорно-двигательного аппарата, нарушением зрения, слуха и интеллекта.

…Безбарьерная среда заканчивается на выходе из здания «РиФа». За стеной адаптивной спортшколы — вовсе не зеленый парк, а загазованная автомагистраль. Чтобы попасть на остановку общественного транспорта, нужно пройти сотню метров по проезжей части, автостоянке и стройке и преодолеть подземный переход (с лестницей без перил и пандусов).

Полоса препятствий

Церемония открытия Паралимпиады проходила под девизом «Ломая лед». Эти слова вспоминаются при виде черных торосов на перекрестке улиц Парковой и Химической. Между ледяными берегами по проезжей части льются потоки талой воды с грязью. Татьяна Ягудина и ее сын Илья (у мальчика ДЦП) штурмуют эту полосу препятствий каждый раз, когда выходят из дома. На перекрестке установлен знак пешеходного перехода, но светофора нет, и машины не останавливаются, а бегать Илюша не может.

Татьяна с Ильей три раза в неделю ездят на лечебно-оздоровительные занятия в бассейн. Раньше их, как и других детей-инвалидов, возил туда и обратно микроавтобус спортшколы. В начале года бесплатного транспорта не стало, говорят, нет денег на бензин. В Саратове существует социальное такси для инвалидов, но воспользоваться его услугами не так просто. Каждый год нужно отвозить в офис службы копии паспорта и справки об инвалидности, заполнять заявление-согласие на обработку персональных данных (для маломобильных граждан каждая такая поездка — уже проблема). «В связи с большим количеством желающих и малым количеством автотранспорта» заявку нужно делать почти за месяц до поездки. Кроме того, эти услуги не бесплатны: 4,5 рубля за километр.

Общественный транспорт в Саратове не собирается следовать примеру безбарьерного Сочи. Как говорит Татьяна, низкопольных автобусов в городе мало, к тому же у них нет автоматических аппарелей, то есть водитель должен выйти из-за руля и вручную откинуть платформу. По словам собеседницы, порой водители, заметив на остановке ее с ребенком, вообще проносятся мимо. Возможно, они согласны восхищаться паралимпийцами, лежа перед телевизором.

Как полагают родители детей-инвалидов, одна из проблем адаптивного спорта — в отсутствии информации. Молодой маме, ребенку которой только установили инвалидность, никто не объясняет, где им могут помочь. Татьяна узнала о лечебном плавании по сарафанному радио, а не в участковой поликлинике. Общественное объединение родителей детей с ДЦП «Радость движения», где состоит Ягудина, обращалось к областному министерству соцразвития с просьбой издать брошюру с адресами и телефонами социальных и медицинских учреждений, которые могут пригодиться семье с особым ребенком. Общественники даже представили чиновникам образец справочника, составленного в Москве. Ведомство обещало подумать, с тех пор прошло уже три года.

В тренажерный зал спортивно-адаптивной школы, расположенной на другом конце города, Татьяна с Илюшей ездить не могут: на дорогу в одну сторону ушло бы полтора часа. Поэтому Илья занимается дома. На кухне — шведская стенка и степ, в коридоре — педальный тренажер, в гостиной — беговая дорожка. Самый любимый у Ильи — иппотренажер, похожий на фантастическое седло со стременами. «Сын надевает наушники, ставит музыку в плеер и скачет. Это тренирует мышцы спины и самостоятельность, ведь он сам включает-выключает технику, сам управляет тренировкой, это много значит», — объясняет Татьяна.

Тренажеры стоят от 3,5 до 35 тысяч рублей. Родители Ильи приобрели их при помощи благотворительных фондов. В перечень технических средств реабилитации (ТСР), которые инвалид может получить за счет государства, ни один такой тренажер не входит. Этот перечень пересматривается каждые два-три года. По словам Татьяны, чиновники ни разу не запрашивали мнение родителей детей-инвалидов о том, какое оборудование необходимо. «Не помню случая, чтобы хоть одно современное средство реабилитации было внесено в этот список».

После пьедестала

Десять лет назад Рашид Эмирбеков, воспитанник коррекционной школы-интерната № 5, получил золотую медаль по конькобежному спорту на Спецолимпиаде в Нагано (Япония). Это был первый успех саратовцев в адаптивном спорте, о молодом человеке тогда много писала местная пресса. Рашид раскладывает награды на деревянном столе. 2004 год, Швейцария, соревнования по легкой атлетике; 2005 год, Япония, зимняя Спецолимпиада; 2006 год, Италия, Европейские молодежные игры.

К блестящим медалям тянется Ангелина, как говорит Рашид, «папина дочка». Геле четыре года, она умеет рисовать зайчика, ромашку и принимать гостей. Вытягивает из-под печки главную достопримечательность дома — кошку, такую же солнечно-рыжую, как хозяйка. «Это Маша, у нее скоро будут котята», — сообщает Ангелина и целует разомлевшую Машу в розовый нос. Из спальни шагает человек с пустышкой, в руках у него фломастер, и, судя по всему, сложился план по художественному усовершенствованию отцовской внешности. «На папе рисовать не надо, это у тебя одежды много, у меня мало», — Рашид подхватывает сына на руки. Джигита зовут Даниэль, ему целый год и три месяца.

«Бог помог, что я встретил любимого человека», — говорит Рашид. Жена Алла — кандидат в мастера спорта по фехтованию. Впрочем, познакомились молодые люди не на спортивном мероприятии, а на обычной студенческой вечеринке (Алла училась в педагогическом институте). Когда дочке исполнился годик, Рашида забрали в армию (он служил на авиабазе в Энгельсе). Спрашиваю, как студентка выживала в одиночку с маленьким ребенком. Алла, улыбаясь, объясняет, что ей всего хватало: «Мне платили пособие как жене срочника, и в институте я получала стипендию».

Сейчас Рашид работает на грузовой «Газели». Семья снимает небольшой домик в поселке Саксагай, на окраине города. Когда Эмирбеков завоевывал свои медали, призовые выплаты в адаптивном спорте еще не были приравнены к олимпийским. В материальном плане победа в Японии принесла воспитаннику интерната коробку конфет и 30 тысяч рублей от спонсоров.

У Рашида пять братьев и сестер. В интернат он попал в восемь лет. Здесь его заметил и пригласил тренироваться учитель физкультуры Виктор Васильевич Шаронов. Первого тренера Рашид вспоминает с огромным уважением. «Однажды Виктор Васильевич поймал меня с сигаретой. Дал «леща». Я 12 лет не курил после того удара и не пью вообще».

После интерната Эмирбекова вместе с другими выпускниками отправили в профессиональное училище на специальность «Отделочник». По окончании образования сиротам должны выдавать жилье. Между выпуском и получением ключей проходит несколько лет — и это при благоприятном исходе событий. «Директор наш, мужик хороший, сказал: «Я тебя на улицу не выкину, оставайся в общежитии, но, сам понимаешь, долго держать не смогу». По словам Эмирбекова, он почти год жил дома у воспитательницы, «хотя у нее далеко не дворец и двое своих детей». Успел съездить на соревнования в Рим, привез серебряную награду и кубок. В Саратове очередь на жилье не двигалась. Тогда Рашид устроился ночевать на крыльце администрации Ленинского района. «Милиционер прогонял, конечно. Я говорю: «Тогда я возьму пакет с вещами и к тебе домой пойду спать». Ночью приехал большой начальник, уговаривал: «Дай нам время, мы тебе что-нибудь подыщем».

Эмирбекову выделили квартиру в новостройке (застройщиком был депутат областной думы Василий Синичкин, на сегодня — подсудимый по делу о злоупотреблении служебными полномочиями). Дом не был официально сдан в эксплуатацию, в здании не было газа и горячей воды, не работали лифты, жильцы не могли оформить прописку. В таких условиях чемпион с семьей прожил два года.

Позже Эмирбековы решили расширить жилплощадь. Как рассказывает Рашид, в прошлом году он заключил договор с риелтором и отдал ей часть суммы на покупку двухкомнатной квартиры. Рашид показывает этот договор, обязанности риелтора сформулированы так: «За вознаграждение оформить, подобрать недвижимость в городе Саратове в течение одного месяца». Ни слова о покупке квартиры и получении денег в документе не говорится. По словам Эмирбекова, риелтор предложила им съемную жилплощадь и заявила, что больше ничего не должна. Эмирбеков написал заявления в областную прокуратуру и в полицию Заводского района. Полиция ответила, что проверка проведена, материал передан в городское УВД, которое примет решение — есть ли повод возбуждать уголовное дело.

Два брата и три одноклассника Рашида оказались в местах лишения свободы. Как он говорит, «если бы не спорт, я бы, наверное, тоже сидел». Адаптивный спорт, выполняя свою основную задачу, вывел мальчишку из коррекционного интерната в другую систему координат: у него есть счастливая семья и работа, нормальная полноценная жизнь. Но вот насколько нормальной и «безбарьерной», в широком смысле слова, можно назвать среду, в которой он и все мы живем?

Каждое воскресенье Рашид играет в футбол, занимается настольным теннисом и баскетболом. Для этого ему приходится ездить на другой конец города в спорткомплекс училища, которое он когда-то окончил, так как недорогих спортивных клубов в Саратове практически нет. Не так-то просто выполнить призыв социальной рекламы и «привести ребенка в спорт»: родители хотят записать Ангелину в спортивную секцию, но в поселке нет даже спортплощадки.

Надежда АНДРЕЕВА, собкор «Новой», Саратов

Фото Веры САЛМАНОВОЙ Снимки детей публикуются с разрешения их родителей.

Владивосток

У администрации Приморского края пандус настолько крут…

По Владивостоку, расположенному на крутых сопках, и здоровому человеку ходить непросто. В последнее время местные власти начали прилагать заметные усилия к созданию «безбарьерной среды». Хотя, как отмечают сами инвалиды, предстоит сделать еще немало.

Программа «Доступная среда», реализация которой во Владивостоке начата с прошлого года, предусматривает понижение бордюров, установку пандусов, тактильных плит, монтаж светофоров со звуковыми сигналами. Уже сейчас в городе по некоторым маршрутам ходят низкопольные автобусы MAN со складными пандусами. Аналогичная программа принята и на краевом уровне.

Вместе с тем многие важные объекты пандусами не оборудованы (а, к примеру, у здания администрации Приморского края пандус настолько крут, что использовать его по прямому назначению практически невозможно). Если многие кинотеатры соответствуют требованиям «безбарьерной среды», то с общественными туалетами в этом смысле в городе — беда.

В феврале 2015 года Приморская транспортная прокуратура признала железнодорожный вокзал Владивостока не приспособленным для людей с ограниченными возможностями и возбудила три административных дела в отношении структур ОАО «РЖД» и ОАО «ФПК». Главные претензии — к неудобству вокзала для слабовидящих людей, высоким дверным порогам.

При обустройстве набережной Цесаревича — нового популярного места отдыха владивостокцев — про инвалидов, похоже, забыли. Правда, в конце февраля депутаты приморского парламента приняли в первом чтении изменения в краевой закон «Об обеспечении беспрепятственного доступа инвалидов и других маломобильных групп населения к объектам социальной, транспортной и инженерной инфраструктуры» — как раз о доступе инвалидов к местам отдыха. Согласно этому же закону, с середины 2016 года все вновь построенные объекты в Приморье должны соответствовать «безбарьерным» требованиям.

Василий АВЧЕНКО, собкор «Новой»

Киров

«Зачем безбарьерная среда, если нет дорог?»

У Владимира Светлова нет левой ноги. Передвигается на костылях. Мы встречаемся с ним полулегально — без санкции председателя общества инвалидов (в ее отсутствие никто не хочет со мной говорить — «проявлять ненужную инициативу»).

— У нас активно заниматься инвалидами начали в 2013 году, — говорит Владимир. — Появились пандусы в подземных переходах, в музеях, театрах, в некоторых магазинах. Появились низкопольные автобусы — без ступенек: удобно зайти. Но есть проблема: до всего этого еще надо добраться. Вот вы ко мне шли по очищенной дороге?

Дом, в котором живет Владимир, находится на улице Лепсе. Пешеходная часть улицы не чистилась, кажется, с начала зимы: неровно протоптанный снег и гололед.

— У меня сейчас начинается период «спячки», — продолжает Владимир. — По такой погоде я сам на улицу выйти не могу. Продукты носит мама. А хотелось бы пойти в театр — на Спасской сейчас будет «Толстая тетрадь» — про Вторую мировую. Редко показывают.

Из «спячки» Владимир выйдет, когда растает снег. Рассчитывает — к началу апреля.

Тот факт, что проблема нечищенных улиц — одна из основных для кировских инвалидов, «Новой газете» подтвердила и председатель кировского филиала общества людей с ограниченными возможностями Алевтина Шалагинова.

— Хорошо, что есть пандусы у театров и магазинов, но зачем они нужны, если инвалид не может пройтись по улице? — говорит она. — Для нас сейчас главное — добиться, чтобы инвалид в любое время года мог выйти из дома.

Еще одна острая проблема, которую испытывают инвалиды, — нехватка финансирования. На вопрос корреспондента «Новой» о том, сколько денег выделяется из бюджета Кировской области на образовательные и спортивные программы для инвалидов, Шалагинова отвечает прямо: нисколько.

— Рассчитываем только на гранты. В этом году гранты — до миллиона рублей — получили всего две организации инвалидов: областная и Ленинская районная. А у нас 42 районные организации.

Говоря о спортивном досуге кировских инвалидов, Шалагинова отметила, что в области нет отдельных спортзалов, бассейнов и других площадок для людей с ограниченными возможностями.

— Я не считаю, что это нужно, — говорит она. — Нас пускают везде по договоренности. Если какой-то инвалид хочет в бассейн — пожалуйста, мы договариваемся. Тренажеры — договариваемся. Но большинство все-таки предпочитают виды спорта, которыми легче овладеть, — настольный теннис, шахматы, бильярд.

Иван ЖИЛИН, собкор «Новой»