СМИ огорошили население: введены новые льготы на препараты и медицинскую помощь для депутатов и госслужащих. Указ президента от 16 марта 2015 г. утвердил Положение об особенностях организации оказания медицинской помощи лицам, замещающим государственные должности РФ, отдельные должности федеральной государственной гражданской службы, и иным лицам. Но пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков выступил с разъяснением: «Никаких дополнительных льгот для госслужащих этот указ не вводит, об этом не может быть и речи». А пресс-секретарь управделами президента Виктор Хреков заявил агентству «РИА Новости», что указ лишь упорядочивает использование бюджетных средств.
Официальные лица объяснили, что депутаты и министры получают бесплатные или льготные лекарства, только если имеют на это право: речь об инвалидах, участниках войны и т.д. Но именно здесь — самая больная точка этой больной темы. Дело в том, что они их действительно получают, тогда как рядовым гражданам, имеющим льготы, получить бесплатные лекарства практически невозможно: льготы есть, а лекарств нет. Зато у высокопоставленных чиновников и депутатов есть свои медицинские учреждения — поликлиники и больницы, в которых лекарства имеются и рецепты выписывают.
Остальным гражданам говорят в начале года: закупки медикаментов еще не прошли, а в конце года говорят — лекарства закончились. Далее: в рецепте нельзя написать торговое название лекарства, надо указать МНН — международное непатентованное название, по которому дадут не то, что подобрано врачом и помогает, а то, что дешевле. Может, не беда, если это кардиомагнил вместо тромбо АСС. Но вот больные с донорской почкой теряли после такой замены пересаженный орган, иногда — вместе с жизнью. А в этом году вообще получить лекарства льготникам не удается. В редакцию звонят представители пациентских организаций, инвалиды, мамы больных детей. Это крик отчаяния.
Вместо помощи Роскомнадзор запретил СМИ рассказывать о самоубийствах раковых больных, страдавших от боли: это якобы пропаганда сведения счетов с жизнью. Нам объясняют: эти люди убивают себя не потому, что нет лекарств, а из-за особенностей психики. Только вот эти особенности выпестованы системой, не умеющей обеспечить лечение: узнавая об онкологическом диагнозе, рядовой россиянин понимает, что на его семью ложится неподъемное бремя, способное разорить детей и даже внуков. И государство не поможет.
Как это все соотносится с указом президента, упорядочивающим чисто технически (так нам объясняют) льготы высшего руководства страны, регулирующим взаимодействие бюджета Управления делами Президента и бюджета обязательного медицинского страхования? Напрямую. В самый неподходящий момент, когда люди почувствовали, что им просто не выжить в кризис, управление делами утрясает свои давно существующие льготы, юридически их упорядочивает. Чиновники не отказываются от льгот, не делятся с теми, кому труднее, а окучивают свою делянку.
Но перед болезнью все равны. Она не выбирает. В медицине — скажу страшное — не приемлемы особые условия для чиновников и депутатов. И не важно, что нет новых льгот, как утверждают в администрации главы государства. Не должно быть ни новых, ни старых!
Однако — вот. В ноябре 2014 года в ФЗ «Об охране здоровья граждан» тихо и незаметно была внесена поправка — новый пункт в 42-ю статью «Об особенности организации оказания медицинской помощи лицам, занимающим государственные должности» (см. «Новую», № 126 от 10 ноября 2014 г. «Не все равны перед болезнью»). До этого «Кремлевка», конечно, существовала, но как бы в тени, не светясь. А по федеральному закону равнее других были только жители закрытых административно-территориальных образований и работники вредных производств. Теперь же, в кризис, медпомощь в особом порядке закрепили для себя и высшие чиновники. Согласно внесенным поправкам, вышеуказанная — особая, без каких-либо квот вип-лакшери-медпомощь финансируется за счет ассигнований федерального бюджета и средств ОМС.
Дети, инвалиды, онкобольные особого порядка не дождались.
Минус двести рублей
Столько остается от пенсии у московского пенсионера Игоря Львовича Беспалого после оплаты ЖКХ и покупки лекарств
Игорем Львовичем, верным читателем «Новой», мы знакомы много лет, но до недав него времени общались только по телефону. И вот, наконец, встретились, после того как Игорь Львович в очередной раз позвонил и предложил рассказать про свой бюджет рядового и не очень здорового пенсионера. И вот что в сухом остатке: если Игорь Львович купит все прописанные врачом лекарства и заплатит за жилье, то жить целый месяц — до следующей пенсии — ему придется на «минус двести рублей».
Несколько лет назад Игорь Львович дозвонился в редакцию, когда собирался на очередную операцию по стентированию. На эту высокотехнологичную медицинскую помощь тогда надо было получать квоту. Беспалый рассказал о том, какие бюрократические препоны он преодолел на этом пути. А после стационара — еще и о том, как за стент, стоимость которого входила в полученную, наконец, с неимоверными усилиями квоту, в клинике потребовали еще раз заплатить… Тогда решили с ним не писать про эти чудеса: пенсионер рассчитывал на получение льготных лекарства и отношения с врачами портить не хотел. Но теперь отчаялся.
Сейчас Игорю Львовичу — 68 лет, он кардиологический больной с большим стажем и опытом: стентов у него уже шесть. Пришлось перенести три операции — в 2007, 2008 и 2009 годах, а в 2010-м было очередное стентирование, как говорят хирурги, стент в стент, так как просвет артерии с уже установленным стентом снова сузился. А еще у него ишемия головного мозга, гипертония, атеросклероз сосудов головного мозга, постинфарктный кардиосклероз, аденома простаты. С таким букетом болезней необходимо постоянное лечение и строгое следование всем предписаниям врача. Это не простуда, которую можно и малиновым вареньем вылечить.
Пенсия у Игоря Львовича — 16 084 рубля 8 копеек (с московскими надбавками, с монетизацией льгот инвалидам). Мы с ним вместе считали по выписке Сбербанка. Правда, взял он ее в конце прошлого года, так что это без январской прибавки. Но прибавка радикально картину не меняет.
А картина такая: платежи за квартиру и коммунальные услуги съедают 3250 рублей. (Это с учетом льготы, которая ему положена на оплату стационарного телефона — 50%.) Лекарства по ценам февраля забирают оставшиеся 13 тысяч. Это притом что Игорь Львович скрупулезно выискивает самые дешевые аптеки.
Вот список лекарств, который подготовил пенсионер (он принес выписку из стационара, чтобы мы видели, что назначения эти он не придумал):
По кардиологическому заболеванию:
- Конкор — 5 мг (50 шт.) — 339 руб. (Хватит на 50 дней).
- Фазикард — 20 мг (28 шт.) — 288 руб.
- Кардиомагнил — 75 мг (100 шт.) — 312 руб. (По одной в день — на три с лишним месяца.)
- Крестор — 20 мг (28 шт.) — 2817 руб.
- Плавикс 75 мг (28 шт.) — 3270 руб.
- Норваск — 567 руб.
Щитовидная железа:
L-тироксин 59 мг (50 шт.) — 95 руб.
Неврология:
- Мексидол 125 мг (30 шт.) — 214 руб. (Но принимать лекарство надо 3 раза в день, и его цена подрастает до 642 руб. в месяц.)
- Милдронат 259 мг (40 шт.) — 322 руб. (2 раза в день — 644 руб.)
- Вазобрал (30 шт.) — 850 руб. (По две таблетки два раза в день — 3400 руб.)
Урология:
Омник (30 шт.) — 761 руб.
Зрение:
Офтанкатахром — 225 руб.
Итого в месяц — около 13 тысяч рублей. С коммуналкой это вся пенсия и еще 200 руб. в минусе.
Естественный вопрос, как же существует Игорь Беспалый? Есть ли у него деньги, например, на еду?
Игорь Львович женат. Жена тоже пенсионерка, но еще работает. И так счастливо сложилось, что со здоровьем у нее куда лучше, чем у Игоря Львовича. На лекарства для супруги тратиться не приходится. Так что продукты и все остальные необходимые траты — это пенсия и зарплата жены.
В ответ на мой вопрос, как обстоят дела с долгосрочными покупками, Игорь Львович рассмеялся: холодильник и телевизор, слава богу, работают, не подводят.
— А одежда? — не отстаю я.
Игорь Львович задумывается.
— Ну, вы знаете, есть у меня импортные туфли, им уже лет 15, но они еще ничего. Словом, не покупаем мы одежду. Жена иногда себе блузочку возьмет. Ну она же на работу ходит, а я только двух внуков из школы встречаю. И в театр мы иногда выбираемся, в консерватории недавно были. Но тоже на цены, конечно, смотрим пристально. Сын не откажет, если что-то понадобится, но совсем не хочется его чем-то отягощать, у него двое детей в начальной школе, там тоже трат хватает.
Остается очень важный вопрос: почему Игорь Львович с его заболеваниями отказался от льготного лекарственного обеспечения? Да потому, что для получения бесплатного лекарства надо иметь очень хорошее здоровье. О том, как ему выписывали после очередного стентирования продаксу (препарат против тромбообразования), он мне рассказывал в наших долгих телефонных разговорах.
Сначала надо взять талон к участковому врачу, потом прийти на прием — это уже следующий день. Участковый говорит, что это лекарство должен назначить кардиолог. К кардиологу может записать только участковый, сам пациент напрямую к нему записаться не может. Если участковый записал, то в назначенный день вы приходите к кардиологу, но здесь выясняется, что нужное вам лекарство может назначить только районный кардиолог. К районному необходимо направление, которое подписывает заведующая и главврач поликлиники. Когда вы все эти подписи и печати соберете — не факт, что за один присест, — можно отправляться к районному специалисту. Там на основании ваших выписок из стационара, сделанных назначений, осмотра и опроса решается вопрос о выписке необходимого лекарства. Районный специалист делает в карте соответствующую запись, но выписать препарат может только участковый врач. И снова вы записываетесь к участковому, идете к нему в надежде, что будете получать лекарство, которое вам уже назначено и переназначено и назначение закреплено решением того, кого надо… Но нет же. Участковый звонит в аптеку, а там говорят, что лекарства нет. И врач виновато улыбается: «То, чего нет в аптеке, выписать не могу, запрещено».
По такому кругу несколько раз прошел Игорь Львович, пока не решил отказаться от льгот и монетизировать их. «Компенсационная выплата при отказе от лекарственного обеспечения в 2015 году — 679,05 руб. в месяц», — сообщили « Новой» в пресс-центре департамента здравоохранения Москвы. А еще проинформировали: «Отсутствие лекарственного препарата в аптечном пункте не является поводом для отказа в выписке рецепта».
Это в идеале. А на деле очень часто отсутствие лекарства является поводом для отказа. Моей маме из семи препаратов постоянной терапии, назначенной в стационаре, в прошлом году выписывали только один — аллапинин (жизнеспасающий препарат от мерцательной аритмии). Через районного кардиолога по описанной выше схеме. Но ни в декабре 2014-го, ни в январе и феврале 2015-го его не было в аптеке, и рецепты не выписывали. Сыну в детской поликлинике препарат базовой терапии против астмы, назначенный районным аллергологом, не выписывали ни в январе, ни в феврале, ни в марте — нет в аптеке. Так что врачи либо не догадываются об установке департамента, либо им приказывает это делать руководство поликлиник.
Экспертиза
Директор Института экономики здравоохранения Высшей школы экономики Лариса ПОПОВИЧ объяснила «Новой», как правильно толковать Указ президента «О некоторых вопросах Управления делами Президента РФ» от 16.03.2015 г.:
— У госслужащих до принятия закона «Об обязательном медицинском страховании» была другая система получения медицинской помощи в специальных учреждениях администрации президента, аппарата правительства. Сейчас в большинстве их лишили права обслуживаться в этих специальных учреждениях, поэтому в некотором смысле даже уменьшили количество льгот.
В законе «Об ОМС» надо было указать все категории населения, которые финансировались особым образом, при этом еще указать все обязательства, которые покрывались этим особым финансированием. Особый статус медицинского обслуживания чиновников регламентируется законом о госслужбе. Выведя госслужащих на специальный режим оплаты, в законе забыли написать, что это относится и к льготному лекарственному обеспечению. И зависла эта норма — чиновники остались между нормативными актами: с одной стороны, особый порядок медицинского обеспечения, но не упомянуто, что речь идет и о лекарственном обеспечении. Указом президента просто закрыли законодательную дырку. Этот указ — исключительно бюрократическая вещь, он описывает механизм: каким образом совмещаются законы о госслужбе, бюджетный кодекс, постановления о льготах. Льготное лекарственное обеспечение сейчас жестко зафиксировано, увеличить его размер невозможно.
У обычных льготников и льготников на государственной службе совершенно одинаковые права, просто разные источники финансирования и разный порядок оформления отчетности. Если депутат льготник, то льготы он получит только по месту прописки, это усложнит им жизнь. Им показывают — вы такие же, как все.
Федеральное льготное обеспечение получать просто, список обеспечивается, там все регламентировано, закупки проводятся. С региональной льготой не все так однозначно: по закону она, по сути, безразмерная, лекарства — без ограничений, но денег на такое роскошество просто нет. Поэтому регионы начинают выдумывать свои границы. Во всех регионах ситуация с льготным обеспечением разная. Проблема есть, безусловно, потому что денег не хватает на всех. С правовой точки зрения депутаты теперь будут ровно в таком же положении, как рядовые граждане.
В период, когда чиновники были «вне закона», у них оставалась и региональная льгота, то есть они могли получать лекарства из регионального бюджета. Многие из них сами покупали лекарства: я знаю нескольких чиновников, которые являются льготниками в связи с заболеваниями, но не пользовались льготами. Не думаю, что они сильно озадачивались этим. Может, у кого-то случилось серьезное заболевание и выяснилось, что он не может получить лекарства, потому что он в законе не прописан. Так и спохватились.
Комментарий
Заслуженный врач России, академик РАМН, заместитель председателя Комитета по охране здоровья Государственной думы Николай Герасименко:
— Шум из-за указа президента — это ложь, запущенная «Известиями». То, что появились новые льготы, абсолютно не соответствует действительности. Я уже выступал сегодня на пленарном заседании: абсолютно неправильно все истолковано. Этот указ решает технический вопрос, который в соответствии с бюджетными правилами должен быть решен. Это связано с тем, что медицину в стране перевели на обязательное медицинское страхование, а в Управлении делами есть медицинское обеспечение, которое нельзя финансировать за счет ОМС.
Приезжает, допустим, иностранная делегация, и нужно медицинское обеспечение, в случае чего. В президентскую резиденцию не приедет городская «скорая помощь» и т.д. Финансирование идет из бюджета Управления делами Президента. Это теперь и закреплено указом.
А бесплатные лекарства для льготников — это совсем другое. Это установлено еще в 1998 году постановлением правительства Черномырдина. Льготники — это ветераны Великой Отечественной войны, инвалиды, больные сахарным диабетом, онкологические больные, люди с генетическими заболеваниями и т.д. — разные категории больных, которым положено либо полностью бесплатное лечение, либо за 50%. Но это не зависит от того, где человек работает: в школе, на предприятии или в правительстве.
Среди всего контингента, который обслуживает Управление делами Президента (это несколько десятков тысяч человек вместе с ветеранами), порядка 120 человек являются льготниками. Они получают льготные лекарства, как и все граждане. Получали раньше и будут получать дальше. Указ про них ничего не добавляет. Никаких новых льгот нет.
Более года назад вышел указ правительства РФ о сформировании перечня лекарственных средств для лечения людей, перенесших трансплантацию. Однако до сих пор пациентов продолжают переводить с одного препарата на другой и на аналоги оригинальных медикаментов, что в итоге ведет к отторжению пересаженных органов, повторным операциям и летальному исходу. Общественная организация Нефро-лига собирает подписи под петицией на имя Дмитрия Медведева с просьбой ускорить разработку и утверждение перечня лекарственных средств, в отношении которых допускается размещение заказа по их торговым наименованиям.
Оставить свою подпись можно по ссылке.
