СюжетыОбщество

Почему полит-психологическая экспертиза сообществу «Дети-404» не выдерживает критики

Этот материал вышел в номере № 1 от 12 января 2015
Читать
Почему полит-психологическая экспертиза сообществу «Дети-404» не выдерживает критики
Фото: «Новая газета»
Экспертиза выполнена по запросу не суда, а ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ — «Молодой гвардии Единой России». Выступая от имени психологии в целом, авторы экспертизы втягивают в политическое противостояние все психологическое сообщество

Авторитет психологической науки вновь, в который уже раз, используется для того, чтобы добиться определенного судебного решения. Психологическая экспертиза — текст, написанный и подписанный одним человеком или небольшой группой людей, выдается за позицию современной науки, за мнение всего сообщества психологов. И в который раз это дискредитирует нашу профессию.

В данном случае речь идет об «Экспертизе текстовых материалов и видеоролика в сообществе “Дети 404”», подготовленной Л.В. Матвеевой и двумя ее коллегами. Текст предназначен для использования в судебном процессе против этого сообщества, оказывающего помощь подросткам, осознавшим свою гомосексуальность и находящимся в группе риска по суициду. Текст не просто безграмотен. В нем нарушены все возможные профессиональные и этические нормы.

Во-первых , он выполнен по запросу не суда, а ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ — «Молодой гвардии Единой России». На каком основании «Молодая гвардия…» пытается давить на суд, здесь обсуждать не стоит. Но, отвечая на этот запрос и выступая от имени психологии в целом, авторы экспертизы втягивают в ПОЛИТИЧЕСКОЕ противостояние все психологическое сообщество.

В-третьих , если суд согласится с экспертами, то со ссылкой на отечественную психологию будет закрыт единственный в стране ресурс, обратившись на который могут сегодня получить помощь сотни и тысячи подростков, находящихся из-за своей нетрадиционной сексуальной ориентации в крайне тяжелом положении и всерьез думающих о самоубийстве. В случае закрытия сообщества кто-то из них, действительно, покончит с собой. Это будет на совести суда, это будет на совести Л.В. Матвеевой, но в глазах общества в этом будем виновны мы все — российские психологи, от имени которых написана экспертиза.

Ниже — подробный анализ текста экспертизы, подтверждающий, надеюсь, высказанные здесь оценки его профессиональной и этической несостоятельности.

Предыстория проходящего ныне судебного процесса.

Екатеринбургская журналистка Елена Климова, написавшая ряд статей с критикой законопроекта о пропаганде гомосексуализма, обнаружила, что ее статьи помогают подросткам, которые, осознав собственную нетрадиционную сексуальную ориентацию, оказались на грани самоубийства. Для психологической помощи этой группе подростков Елена Климова создала интернет-проект «Дети 404», который ныне существует как закрытая группа в соцсети «ВКонтакте». Там подростки делятся своими проблемами, а взрослые участники рассказывают, как им удалось в свое время преодолеть или пережить те же проблемы и ныне жить не менее полноценной и счастливой жизнью, чем люди с гетеросексуальной ориентацией.

В начале 2014 года по поводу проекта «Дети 404» уже состоялся один суд, который нашел, что содержание сайта «Дети 404» « не является пропагандой нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних». И вот — новое судебное разбирательство, по поводу которого и написана экспертиза Л.В. Матвеевой.

Экспертиза Л.В. Матвеевой написана в ответ на «запрос Всероссийской общественной организации «Молодая гвардия Единой России» на проведение экспертизы печатной информационной продукции и видеоматериала от 22 ноября 2014 г.».

1. Литература, на которую опирается автор экспертизы

Литература вообще не содержит публикаций по сексологии. Есть одна публикация по сексопатологии 1986 года. По-видимому, незнанием сексологии обусловлено то, что автор экспертизы постоянно называет патологией то, что к патологии не относится.

Странно выглядит ссылка на Большую советскую энциклопедию 1969—1978 гг. Можно было бы воспользоваться более современными Большими энциклопедическими словарями или Большой Российской энциклопедией, которая находится в процессе издания, но тома со словами, начинающимися на буквы А-П, в период с 2004 по 2014 г. были уже изданы. Некоторые из них пригодились бы автору экспертизы. Учитывая изменения, произошедшие за этот период времени в законодательстве, а также учитывая эмпирику, полученную за это время в психологии (от лица которой выступает автор экспертизы), знакомство с более современными словарями было бы полезно.

Неплохо было бы включить в число использованных литературных источников (а заодно и прочитать) современные руководства по судебной психиатрии.

И совсем странно выглядит включение в литературу Нового завета. Согласно Конституции нашей страны, Российская Федерация является светским государством (статья 14, пункт 1), поэтому граждане Российской Федерации могут по своему собственному усмотрению следовать или не следовать Посланию святого апостола Павла Римлянам. Ни в качестве юридической нормы, ни в качестве канона российских культурных ценностей этот текст применяться не может.

2. Понятийный аппарат

Некоторые термины, приведенные автором экспертизы в понятийном аппарате, в экспертизе не используются, но создают предпосылку для негативного восприятия содержания сайта (материалов, присланных на экспертизу). Например, приводятся термины «информация порнографического характера», «информация эротического характера», «порнография». Нет их на сайте «Дети 404», нет их и в тексте экспертизы, а в параграфе «Понятийный аппарат» — есть. Зачем? Для того чтобы материалы, поданные на экспертизу, выглядели более угрожающими и заслуживающими судебного преследования?

В то же время отсутствуют термины, которые хотелось бы прояснить. Например, в тексте экспертизы разграничиваются «классические культурные ценности» и «культурные и этические российские ценности», причем некоторые анализируемые тексты не находятся «в русле» первых, но частично соответствуют вторым (с. 22—23). Как это понимать? Наши ценности или наша этика не соответствуют «классическим культурным ценностям»? Или «классические культурные ценности» недостаточно этичны? Хотелось бы понять, какой смысл автор вкладывает в эти термины, все-таки не просто так самовыражается, а ставит в экспертизе обвинительные крестики.

До некоторой степени автор приоткрывает завесу над «культурными и этическими российскими ценностями» в конце экспертизы (раздел 5.3.3.Выводы), приводя некоторые негативные определения. По мнению автора, российским культурным и российским этическим ценностям не соответствует, в частности, понимание нетрадиционной сексуальной ориентации как нормы (с. 27). В данном случае автора следует одернуть: непозволительно российские культурные ценности рассматривать как антинаучные.

Хотелось бы также выяснить содержание термина «англосаксонский тип». Представители некоей хорошо известной социально-экономической формации употребляли термин «нордический тип», но это была совсем не наша формация, и, судя по контексту, «англосаксонский тип» — прямо противоположен «нордическому». Поскольку термин «англосаксонский» используется применительно и к человеку, и к организации, а также появляется в выводах, хотелось бы все-таки получить развернутую формулировку.

3. Содержание экспертизы

Экспертиза «продукции средств массовой информации» включает анализ содержания одного видеоролика и семи писем участников интернет-сообщества «Дети 404».

3.1. Об экспертизе содержания видеоролика

Содержание видеоролика состоит в следующем (сужу по экспертизе, видеоролика не видела). Некий «представитель гей-меньшинства, англосаксонского типа, возраст 24—25 лет, мужчина» (с. 10) произносит некий монолог (длительность которого не указана). «Персонаж внешне привлекательный, обладает гармоничным невербальным поведением, не агрессивный, вызывает у зрителя симпатию, сочувствие, доверие, интерес и тем самым провоцирует активацию психологической идентификации с героем» (с. 12). Дальше представлена таблица, в которой эксперт выбирает одну из трех альтернатив: «Да, вполне», «Отчасти», «Нет». Безо всяких примеров и доказательств эксперт сообщает, что культурным ценностям «поведение персонажа» не соответствует (крестик в графе «Нет»). Далее в таблице тот, кто назывался до сих пор «персонаж», получает новое название: «нарушитель моральной нормы». Ну и, наконец, поскольку персонаж привлекательный, делается заключение, что подросток может ему подражать. Не персонажу, а теперь уже «нарушителю моральной нормы» (крестик в колонке «Да, вполне»). Какой нормы — в тексте ни слова не сказано. По-видимому, раз он гей, то и объяснять не надо, какие нормы он нарушает.

Это не все. Дальше есть еще одна интересная табличка, в которой надо оценить, соответствует ли видеоролик («информационная продукция в целом») усвоению гуманистических ценностей — «ценностей семьи, уважения к родителям и старшим», «патриотизму, любви к отечеству», «нормам правомерного поведения», «ценности образования, познания, расширения кругозора, саморазвития», «культурно-эстетическим ценностям», «ценности трудовой и иной социально-позитивной деятельности», «нравственно-этическим нормам поведения» (с. 12). По мнению эксперта, только двум ценностям видеоролик отчасти соответствует, а остальным не соответствует. Правда, и противоположные ценности не пропагандирует. Но в целом — «не содействует развитию традиционных гуманистических ценностей» (с. 13). (Кстати, «ценности патриотизма», «ценности трудовой и иной социально-позитивной деятельности» напрочь отсутствуют, например, в любовной лирике русских поэтов. Страшно подумать, каким было бы заключение авторов на «Я помню чудное мгновенье…» или «Свечу» Пастернака. Собственно, раньше Пастернака уже запрещали, но вот Пушкина не догадывались.)

Из всего этого делается «Вывод: материал не содействует развитию традиционных гуманистических ценностей, однако его эмоциональная установка позитивна: направленность на поиск людей со сходной половой идентичностью для обретения уверенности в себе, повышения оценки и социализации. При этом установка на однополые взаимоотношения преподносится фактически как вариант нормы, признанной в обществе. Таким образом, пользователей сети ориентируют на общение с представителями ЛГБТ. Монолог персонажа может быть расценен как скрытая пропаганда англосаксонских гей-сообществ» (с. 13).

Попробуем разобраться. Как следует из самого вывода, «персонаж» убеждал подростков, полагающих, что у них нетрадиционная сексуальная ориентация, пообщаться с такими же, как они сами, и понять, что они не одиноки, а также объяснял им (судя, опять же, по выводу), что их ориентация — это не патология, а вариант нормы. Установку на эмоциональную поддержку автор экспертизы считает положительной, однако считать однополые отношения «вариантом нормы» решительно отказывается (вопреки представлениям той науки, которую автор представляет как эксперт). Далее «персонаж» обвиняется в том, что он ориентирует подростков на общение с представителями ЛГБТ (вроде только что это была позитивная установка?) и в том, что «персонаж» скрыто (это как? И кому открылось?) пропагандирует англосаксонские гей-сообщества (хоть и скрытые, но эксперту видно, что именно англосаксонские).

Что же получается: содержание видеоролика может быть использовано как нарушение закона только потому, что кто-то приписывет его содержанию «скрытую пропаганду»? Даже не потрудившись внятно объяснить, что эксперт там «открыл»?

Интересно было бы узнать у автора экспертизы, Л.В. Матвеевой, как она представляет себе психологическую поддержку тех, кто вошел в группу «Дети 404». Им что, надо сказать, что они ошибка природы, моральные уроды, что тот, кто над ними измывается, сто раз прав, и показать представителя гей-сообщества, который всю жизнь страдал и, наконец, умер под забором? И это будет хорошо для социальной адаптации и профилактики суицидов или для утверждения ее личного представления о национальных традициях?

3.2. Об экспертизе писем на сайт

Проведена экспертиза семи писем (возраст адресатов 15—21 год).

Вопрос, который в экспертизе не рассматривается, но без которого анализ писем не должен был проводиться: можно ли письма, представляющие собой по существу крики о помощи, рассматривать как «информационную продукцию»? По всей очевидности, эксперт считает, что можно.

Содержание писем в экспертизе совсем не представлено, оценка содержания дана в табличной форме. Оказалось, что в письмах тех, кто пишет о своих проблемах, очень мало представлены уже называвшиеся ранее «гуманистические ценности» (образование, уважение к старшим и т.д.). Кроме того, если рассматривать эти письма как «информационную продукцию», выясняется, что они не содействуют «повышению любознательности, развитию исследовательских способностей, широкому кругозору», «развитию творческих способностей и интересов, креативной активности», «развитию способностей к творческому, личностному и профессиональному самоопределению». Представляете себе, люди пишут о своих страданиях, отчужденности, а психолог отмечает, что концентрация авторов на гендерной идентичности сужает «внутренний мир» (с. 19) и нарушает «иерархию жизненных ценностей» (с. 19), что письма «тенденционны по содержанию» (с. 25). В общем, содержание писем коренным образом отличается от сочинений на тему: «Как я провел лето» и «Кем я хочу стать». Не знаешь, как и воспринимать такую экспертизу: то ли запредельное лицемерие, то ли цинизм, то ли фарс.

А чем назвать совет эксперта — создать возможность подросткам с этими проблемами общаться с психотерапевтами в индивидуальном порядке (с. 28)? Наверное, эксперт никогда не слышал про эффективность анонимных сообществ, а также считает, что подростки имеют массу возможностей и средств для того, чтобы найти личного психотерапевта и охотно поведать свои тайные страхи неизвестному им человеку с неизвестными для них последствиями.

В экспертизе есть промежуточные выводы, которые содержат целые наборы стереотипов авторитарного мышления образца не лучших времен. Приведу один полностью. Представьте себе — таблички, в которых эксперт проставил крестики про соответствие «руслу культурных ценностей» и пр., а дальше такой вывод.

«Ценностно-этические нормы российского общества основаны на христианской культуре, в которой жестко оцениваются нетрадиционные отношения как «смертный грех». В то же время в России всегда с участием и жалостью относились к увечным, инвалидам, больным и убогим людям, считая их жертвами судьбы. Но это не означает, что необходимо уравнивать патологические формы половых отношений с нормальным типом отношений между мужчиной и женщиной, предназначенных для продолжения человеческого рода» (с. 23).

Даже не знаешь, с чего начать. У российской культуры очень много источников — не все из них религиозные, а из религиозных — далеко не все христианские. Совсем не все религии и не все ветви христианства относятся к нетрадиционным сексуальным отношениям как к смертному греху. Понятие «грех» в культуре совсем не такое, как в религии. И уж вовсе странно упоминать словосочетание «смертный грех» в юридическом контексте. Люди с нетрадиционной ориентацией не увечные и не больные, им не нужна жалость, и жертвы они не судьбы, а предрассудков и тех, кто рассматривает себя как эталон и не желает признавать, что, несмотря на различия, все люди имеют право на нормальное существование и на равные политические и социальные права. Сводить «нормальные» половые отношения исключительно к продолжению рода — это слишком даже для гонителей ЛГБТ. Получается, что нельзя считать «нормальным типом половых отношений» отношения между мужчиной и женщиной, которые пользуются контрацептивами, или вышли из фертильного возраста (и поэтому их отношения не приведут к продолжению человеческого рода). Тоже запретить?

В общем, вывод производит тяжелое впечатление, а ведь именно он (не подкрепленный доказательствами, бессвязный и безграмотный) лежит в основе ответа (конечно, положительного) на один из вопросов, поставленных перед экспертом: «Способна ли информация, содержащаяся в объекте экспертизы, создать искаженное представление о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений?»

Надо сказать, что грамотный эксперт должен был сразу же обратить внимание на то, что сам вопрос, поставленный перед ним, абсолютно некорректно сформулирован, поскольку изначально предполагается, что традиционные и нетрадиционные сексуальные отношения социально неравноценны. Интересно узнать, по каким критериям эта равноценность определяется? Способность к репродуктивному поведению явно, как критерий, не подходит — есть бездетные гетеросексуальные пары и есть вспомогательные репродуктивные технологии, которые позволяют зачать ребенка людям с нетрадиционной ориентацией. А что еще? Просто не нравится?

В общем, как бывает в обвинительных экспертизах такого рода, смешивается все — юридические нормы, представление о гражданских правах, психологические закономерности, религиозные запреты и собственные предрассудки.

А за пределами экспертизы остается самое главное — тот факт, что сообщество «Дети 404» помогает подростку справиться с тяжелой психологической ситуацией и найти свое место в жизни, несмотря на то, что его особенности вызывают неприятие и даже агрессию со стороны окружающих: взрослых, сверстников и зачастую даже самых близких людей.

М. С. Егорова,

зав.кафедрой психогенетики факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова, доктор психологических наук, член-корреспондент Российской Академии Образования

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow