3 сентября в социальной сети «ВКонтакте» некий Антон Сухоруков сообщил о гибели в Украине своего друга Сергея Андриянова: «Пусть земля тебе будет пухом, брат. Будь проклят тот, кто послал тебя воевать на чужой земле».

Мне удалось найти аккаунт Сергея «ВКонтакте». Под фотографиями, опубликованными еще в мае, — записи друзей и родных, сделанные уже после его гибели: «Вернись, мы ждем тебя», «Сережка… не верится». И от мамы: «Прости меня, сына, что не смогла тебя уберечь от этой злой войны…»

Сергею Андриянову было 20 лет…

Ответить на вопросы «Новой» согласилась его девушка Дарья.

— Был ли Сергей кадровым военным?

— Да. Он служил по контракту в воинской части 41450 в Рязани. Это ВДВ. 106-я гвардейская воздушно-десантная дивизия. Он очень любил свою службу, всегда с воодушевлением рассказывал о ней. Был военным по призванию.

— В каком он был звании и в какой должности служил?

— Он был рядовым.

— Знаете ли вы, или предполагаете, где он погиб?

— Это ни для кого не секрет. Все прекрасно знают, что это произошло в Украине.

— А сам Сергей знал, что отправится туда?

— Мне трудно сказать. Уже в конце июля он точно знал, что их могут поднять по тревоге и куда-то отправить. Он был к этому готов. Но никогда не говорил про Украину. Он говорил про Ростов, говорил, что там не опасно. Может быть, он просто не хотел меня расстраивать. В разговоре с друзьями он как-то обмолвился, что по документам их вроде отправляют на учения. Но я это слышала краем уха — самих документов не видела.

— Когда Сергей уехал?

— 19 августа. 22-го он позвонил мне и сказал, что у него все хорошо, что они на месте. Когда я спросила, где, он ответил, что не может этого сказать. Это был наш последний разговор.

— Как вы узнали, что Сергей погиб?

— 28 августа мне написала его мама. Она попросила собрать Сережины вещи. Когда я спросила, зачем, она ответила, что Сережа погиб.

— Вам дали с ним проститься?

— Да, я ездила к нему на родину в Самарскую область. Его похоронили на кладбище в селе Подсолнечном. Можно еще попросить, чтобы вы написали, в каком ужасном состоянии его привезли?

— Можно.

— Во-первых, его привезли через пять суток. Привезли всего грязного, с открытыми глазами и ртом. В форме, которая была ему велика — чуть ли не в два раза больше, чем он носил. В резиновых шлепках. Мы с его мамой, как смогли, закрыли все, протерли ему лицо и руки. У него зубы и губы были в крови. Мне очень обидно, что он отдал свою жизнь, а его привезли вот так…